— Как же здорово, что ат Теодори еще не вернулся с границы, — радостно улыбнулась веснушчатая и голубоглазая. Я не знала ее имени.
— Не то слово, даст батюшка Атерри, и он вообще не вернется оттуда, — хихикнула в ответ Алета.
Я не сдержалась и заговорила:
— Вы хоть понимаете, что только что пожелали благородному мучительной смерти? — получилось как-то меланхолично, но девушки мгновенно перевели взгляды на меня, а потом на Алету, словно ожидая ее одобрения. Она кивнула.
— Меня зовут Алета, а это Эбенита, — махнула она в сторону веснушчатой, — и Канура, — показала на брюнетку с мелкими завитками волос, из-за этого они казались короче, чем были. Наверное, девушка была недовольна, так ее сила казалась слабее.
— Ата Микаэла, — гордо ответила я, глядя в глаза Алете, та лишь ухмыльнулась.
— Пока ат Эрит не вернется с границы, его занятия будет вести ат Эдвор. — Как только я услышала знакомое имя, мое сердце застучало быстрее. Это же мой бог! Неужели я увижу его так скоро? Я облизала губы и устремила взгляд к входу, когда Алета заговорилась дальше: — Ненаследный принц! Но такой красавчик, о Атерри-пат.
— Член королевской семьи? — ахнула я, пытаясь сообразить, как он вообще мог сюда попасть. И как такое было возможно. Я что? Вчера влюбилась в принца? О матушка Мигрис, помоги!
— Да, средний сын. Говорят, его величество ата Катриона не отпустила его на границу, вынудив проходить положенную отработку после обучения именно здесь. Ведь закон един для всех…
— Дела-а-а… — протянула я, и именно в этот момент в кабинет зашел Эдвард. У меня не осталось никаких сомнений, я не перепутала. Это был именно он — тот самый мужчина, которого я вчера встретила на побережье.
Глупое, глупое мое сердце. Оно не только быстрее и взволнованнее застучало при виде ата Эдвора, а еще и грозило свести меня с ума. Как же оно меня подвело, заставив влюбиться с первого взгляда даже не в преподавателя, а в самого ненаследного принца!
Стоило Эдвору только подойти к своему столу, как все студентки затихли.
— Добрый день, — широко и очень игриво улыбнулся он, покоряя этой улыбкой, наверное, не только меня, но и всех остальных девочек, — у вас тут настоящее женской царство, — развёл он руками, а по кабинету прошла волна взбудораженных смешков.
Я бы, наверное, тоже засмеялась, если бы у меня не встал поперек горла ком, который не сглотнуть, не выплюнуть. Я смотрела во все глаза на чудесную улыбку Эдвора и понимала, что пропадаю, влюбляясь с каждым мгновением в него все сильнее.
— Жаль, что я проведу с вами всего неделю, но надеюсь, что она станет самой незабываемой не только в моей жизни, но и ваших.
Эдвор одаривал насмешливым внимательным взглядом всех девушек, пока не встретился им со мной. Мужчина на мгновение прищурился, а затем и вовсе мне подмигнул. После этого жеста я лишилась разума окончательно, потому что больше была не способна воспринимать реальность.
Я вроде сидела за партой на занятиях, но была словно не здесь. Я была не в силах повторить хоть что-то сказанное Эдвором, потому что не слышала его слов, но могла с закрытыми глазами по памяти описать каждую его черточку. Потому что изучила их все за отведённое на урок время.
Лишь когда Алета поднялась, а стул позади неё с шумом отъехал, я вышла из этого призрачного состояния и, оторвав взгляд от ненаследного принца, огляделась. Лекция закончилась, девушки собирали свои тетрадки и расходились. Я тоже поднялась на негнущихся ногах и потянулась к тетради. Пальцы почему-то дрожали.
— Студентка Милли, задержитесь ненадолго, будьте добры, — словно гром среди ясного неба раздались слова Эдвора, и я, не осмелившись на него даже посмотреть, прикусив губу, кивнула и тут же рухнула обратно на место.
Через какое-то время Эдвор опустился рядом, на место Алеты. Я подняла голову и огляделась. В кабинете никого не осталось. Стыд-то какой. А Эдвор, словно желая ещё сильнее довести меня до исступления, накрыл мою ладонь своей и вкрадчивым шепотом произнёс:
— Все-таки поступила, Огонёчек, я рад. Очень рад!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В его глазах были смешинки и что-то доселе мне неизвестное, но я несмело улыбнулась, вторя ему, и радостно кивнула. Поняла ли я тогда, что после этого моя жизнь уже не станет прежней? Никогда-никогда.
* * *
* Фригус — это Северная сторона света, Калида — южная. Восходная — восточная, Заходная — западная))
Глава 9
Настоящее. АКЭМ. 33 день 3 огненного (декабрь) месяца 640 года от начала великой войны
Ужин прошел легко. Как ни странно, то напряжение, которым, казалось, можно было резать воздух, когда только появилась на пороге Медея, растаяло, стоило ей только переступить порог. Она не расспрашивала Малику ни о чем, иногда лишь искоса поглядывала на нее, да и только. Тетка терзала вопросами лишь мою сестру, на половину из которых Мики ответить никак не могла, иначе Малика поняла бы, что жили мы с Мики в ином мире.
— Вот что значит долго прожить в такой глубинке, как Фригус Восходного королевства, — усмехнулась Медея под конец ужина, немного ехидно глядя на рыжую девушку. Та, услышав это, вздрогнула, и в глазах тетки появилось довольство.
А я поняла, что Медея только что разрушила возможную легенду Малики. Скорее всего, девушка хотела сказать нам, что приехала именно оттуда. Это была самая ближняя часть Светлых земель к Темным. Там горная гряда была уже всего, но прорывов и боевых действий, напротив, никогда не бывало. Видимо, тем, кто жил на Темных землях, так же, как и нам, был не по вкусу тот собачий холод, что стоял на Фригусе нашего материка. Сама я ни разу там не была, но когда, попав на Землю, увидела фотографии северного и южного полюсов, то поняла, что это оно и было. Ледники не могли выглядеть иначе.
Странно, никогда до этого момента я даже не задумывалась, что будь в нашем мире те же технологии, что и на Земле, жилось бы нам проще не только в бытовом плане, но и многое другое можно было бы решить иначе. Ведь оставался такой огромный неизведанный участок нашей земли, и мы, по сути, даже не знали, с кем воевали испокон веков.
— Ничего, — улыбнулась я и похлопала Малику по ладони, — мы придумаем тебе другую легенду.
Именно из-за отдаленности той северной провинции многие, кто скрывались или не желали рассказывать о своем происхождении, указывали именно ту территорию местом своего рождения.
В этот момент в памяти всплыл юный ат Миэр. Я наконец-то вспомнила его и то, как в первый день к нему подселили Мику, а он посоветовал ей раздеться. Потом он не мог одолеть ее в поединках силы и отчаянно бегал за ней, добиваясь хоть толики ее расположения. А еще тоже всем говорил, что он родом с Фригуса Восходного королевства. Может, он тоже скрывал свое происхождение… как знать.
Я глянула на сестру, которая мечтательно о чем-то в этот момент задумалась. Как Миэр мог не вернуться? Ведь он был искренен в своих чувствах, когда увидел меня и понял, что Мики жива… а в итоге попусту нас бросил.
— Да, я даже могу взять над тобой опеку, очень уж у нас масть волос похожа, — рассмеялась Медея, обращаясь к Малике и вырывая меня из моих нелегких раздумий. — Ну все, Милли, иди покажи девочке ее новую комнату, а сама потом возвращайся к нам.
Я послушно кивнула, даже не удивляясь тому, что беспрекословно вняла словам родственницы, поговорить наедине нам на самом деле было необходимо. Быстрее показала девушке одну из свободных комнат, а затем быстро вернулась вниз. Когда я переступила порог кухни, сестра уже допивала какое-то зелье, даже цвета его было не разобрать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что это? — ахнула я.
— Моя личная разработка, — улыбнулась Медея и помахала еще одним бутыльком со светло-голубой, практически прозрачной жидкостью. — На детишках это работало.
— О чем ты? — Я присела рядом и внимательно пригляделась к сестре, которая, прислушиваясь к себе, лишь пожимала плечами. Мол, ничего со мной такого не происходит. Все как обычно, а зелья ваши — это все фикция, да и только.
