– Кто велел? – Он уселся возле костра, вытянув ноги.
– Не твое дело! Никогда не интересовался мной… – она кинула в костер пучок травы: запахло чем-то приторно-сладким. – Ладно, было и прошло: смотри!
– Куда? – Стас непонимающе огляделся. – На что смотреть?
– В огонь, дурак! – Она в сердцах сплюнула. – Совсем тупица!
Хабаров не обиделся – бабка и в детстве так с ним разговаривала, – посмотрел в танцующие языки пламени. Сначала ничего не увидел, потом закружилось: лица, лица, лица! Довольный Баха, постаревший Трофимов, смеющийся Прохор, улыбающаяся опасно и притягательно Лена, перекошенная гримаса Никонова, Ольга, Вовчик… Калейдоскоп кадров менялся с огромной скоростью, Стас едва успевал следить за ними.
Что-то произошло – люди словно выскочили из огня, образуя вокруг него правильный круг. Хабаров заметил: разные у всех глаза – надменные, усталые, злые, испуганные… Они тянулись в стороны, пытаясь отойти, отпрыгнуть – и не могли, прикованные к костру раскаленными добела цепями.
– Что… что это? – Стас шарахнулся в сторону. – Что с ними?
– Горят, – бабка, чуть улыбнувшись, пожала плечами, – сами приковали себя… Марионетки, их не жалко.
– Зачем мне это видеть?
– Думай. Все бы так и делали: уснул – и на тебе, все разжевали да выплюнули в жадный клюв! Только не все еще увидел.
– Что еще?
– Оглядись.
Стас, посмотрев по сторонам, увидел: темноты нет, он, крошечный, стоит на огромном столе для игры в рулетку. Бабка выросла в размерах, закрывая небо, улыбаясь, протянула огромную руку, на которой лежала фишка.
– Видишь картинку? – она поднесла пластиковый кружок поближе. – Узнаешь?
На фишке была приколота фотография улыбающейся дочери.
– Оп! – Она ловко подбросила кружок вверх: он, покрутившись, лег на 16-черное. – Повысим ставки?
– Не смей, тварь! – вне себя заорал Хабаров. – Убери!
– А это не я ставлю… Это ты! – Бабка, протянув руку, запустила по кругу шарик. – Ждем, что выпадет! Дамы и господа, ставки сделаны – ставок больше нет! – она хрипло рассмеялась.
Шарик все бежал и бежал, раздражая нервы. Наконец, чик-чик-чик – защелкал, стукаясь о борта цифр.
– Не успеем посмотреть, кто выиграл, – бабка казалась разочарованной. – Вова приехал.
– Чего? – Хабаров с трудом оторвал взгляд от колеса.
– Не слышишь, что ли, дурак? В дверь звонят!
Она ухмыльнулась – и все исчезло. Стас, открыв глаза, ошалело смотрел на привычную обстановку, не до конца понимая, реальность это или продолжение кошмара.
«Дзиииииииииинь!»
Протяжный звонок вывел его из ступора. Вскочив, он подошел к двери:
– Кто?
– В пальто! – Голос Вовчика окончательно убедил Хабарова, что сон кончился.
Стас, щелкнув замком, впустил гостя внутрь.
– Полчаса звоню! – Вовчик снял кожанку. – Спал?
– Можно и так сказать… А ты чего приехал – договаривались через два часа…
– Ну, во-первых, они прошли – время почти восемь. – Стас глянул на часы и с удивлением обнаружил, что спал довольно долго. – А во-вторых, есть новости… Не слишком приятные – похитители сделали совсем уж странный ход!
Глава 31
Трофимов с отсутствующим видом сидел на балконе, разглядывая медленно темнеющие верхушки деревьев. Его вид удивил Стаса: казалось, за те несколько часов, что прошли с момента последней встречи, бизнесмен умудрился постареть лет на десять. Плечи опущены, сутулится, в волосах будто бы больше седины… В опущенной руке безвольно висит пузатый, наполовину пустой бокал с коричневой жидкостью: из него тонкой струйкой на белый каменный пол стекает жидкость – Трофимов не обращал на это внимания.
– Еще раз приветствую. – Хабаров устроился в мягком шезлонге. – Вова сказал, есть новости…
Хозяин дома непонимающе посмотрел на гостя, только сейчас заметив его присутствие.
– Приехал… – он едва заметно махнул рукой. – Да, новости… Вова тебе все рассказал?
– Вообще ничего – решил, видимо, что сами расскажете.
Трофимов покусал нижнюю губу.
– Короче, Света ездила на почту – там посылка пришла, заказная, – и привезла ее домой. Открыла… – Он надолго замолчал.
– И что? – осторожно прервал затянувшееся молчание Хабаров. – Что за посылка?
– Палец.
– Что?! Какой палец?
– Ольгин, – бизнесмен сморщился, как от резкой боли. – С кольцом материным: она его никогда не снимала. Копеечное, по сути, но я бы не перепутал – одного камня не хватает.
– Но… зачем? – Стас, как и любой другой на его месте, думал не о деле – о том, что было бы с ним, получи он такую «посылку». – Зачем уродовать ребенка?
– Записка там, на столе… – Трофимов вяло махнул в сторону комнаты. – Прочти…
«Это тебе, Трофимов, подарочек! Чтобы ты не расслаблялся и искал деньги активнее. Смотри – не соберешь, пришлем ее красивенькую башку! (». Почему-то особенно страшно выглядел смайлик, аккуратно пририсованный в конце строчек.
– Беспредел! – Хабаров не находил места. – Что творят? Кто так делает?
– Не знаю… – Апатия Трофимова казалась странной. – Твари! Суки! Животные!
Последние слова он уже орал, пиная ногами стол. Полетел с балкона шезлонг, потом второй… Не находя выхода ярости, бизнесмен начал с силой бить кулаками стену: после третьего удара посыпалась красная от крови штукатурка, выглянула за известью уродливая кирпичная кладка. Взрыв оказался настолько неожиданным, что Хабаров не знал, что делать, и просто наблюдал.
Через несколько минут Трофимов – сгорев, тяжело дыша, – успокоился. Потухшими глазами он обвел балкон, на котором ничего не осталось, поманил Стаса в комнату.
– Не сдержался… Садись, – указал на высокий резной диван. – Давай, делись соображениями…
– Не понимаю! – Хабаров вытащил сигареты. – Действия ублюдков не имеют логики: Ольга в нашем случае товар, причем достаточно дорогой, – зачем портить? Зачем эти угрозы, к чему?
– Думаю, Баха мстит… Специально выбивает из колеи. – Хозяин дома устроился за маленьким письменным столом. – Только уж очень… зло, что ли… Непонятно: до этого у нас были неплохие отношения, неужели так взъелся из-за «пороха»?
– А сам как думаешь – мог?
– Да хрен его знает! – Трофимов сплюнул прямо на ковер. – Кто разберет, что у них в башке… Может, и мог… Если б я точно знал – разобрался, а так…
– Мента ты мог похитить, а бандита нет? – Помимо воли в голосе Стаса прозвучало легкое ехидство. – В чем разница?
– В охране, – бизнесмен не обратил внимания, думая о своем. – Баху охраняют спецы… Даже если мои смогут подобраться, то шанс спасти Ольгу невелик – у них сарафанное радио похлеще нашего работает, тем более такая фигура… Плюс – сразу бойня, а мне, как ты понимаешь, не до этого. Если б знать наверняка, что это он, – не задумываясь послал бойцов, но пока еще есть время узнать точно – буду выжидать.
– Ясно… – Хабаров вытащил блокнотик и обвел имя Бахи жирным овалом. – Попробую тогда на это направление силы направить: авось что всплывет…
– Работай везде, завтра последний день. Да, вот адрес… – Трофимов протянул еще одну бумажку. – Владелец «пятнашки», сейчас поезжайте с Вовой. Я там человека направил, стоит у дома – пока что нужной машины не видел, но в квартире кто-то есть, к домофону подходят.
– Хорошо. Вариант реальный, не один раз всплыл… – Стасу хотелось как-то утешить отца, но слов не находилось. – Сделаю все возможное!
– Сделай. – Хозяин смотрел в окно. – Скажи… – Он повернулся к уходящему Стасу: – Что бы ты сделал, случись с твоей дочерью такое?
– Убил! – Хабаров не думал ни секунды. – Всех, до единого.
Трофимов удовлетворенно кивнул. Стас подумал, с каким, вероятно, трудом удается ему держать себя в руках… Или нет? Может, он и не чувствует ничего – ну, грустно, ну, бывает… Нет, одернул сам себя, весь вид бизнесмена даже не говорит – кричит! – о внутренних переживаниях. Он любит дочь и действительно сделает все, чтобы ее вернуть…
Хабаров тоже сделает для этого все возможное… Только конец его истории почему-то видится в более мрачных тонах.
Глава 32
Двор – стандартный прямоугольник из пятиэтажек с детским садиком посередине – оказался на удивление чистым. В рано наступивших сумерках были видны аккуратно выметенные дорожки, яркие свежеокрашенные лавочки, небольшие зеленые деревца вдоль подъездов… Уютно – жильцы постарались на славу и сделали территорию красивой, что последнее время встречается все реже.
Вовчик, коротко пообщавшись с человеком Трофимова, залез в «Хонду»; минутой раньше туда пересел Стас.
– Пора наведаться. Чем быстрее все узнаем, тем лучше. – Вовик сплюнул в открытое окно. – Этот говорит, машины не было.
