Нет, у меня не было злой мачехи и двух вредных сводных сестер, или в моем случае вредного сводного брата. Они не заставляли меня работать днями и ночами. Иногда мне даже казалось, что они попросту не знали о моем существовании.
Когда мне исполнилось семь лет, у меня начали проявляться необычные способности (необычные потому, что ни со стороны матери, ни со стороны отца не было тех, кто бы хоть немного владел магией). Кормилица знала, что с этим делать и отвела меня в лес. Нет, не подумайте ничего плохого. Не для того, чтобы оставить меня там не съедение голодным волкам, а чтобы познакомить со своей троюродной теткой. Которая и стала моей Наставницей. Еще шесть лет она обучала меня мастерству гадалки.
В доме об этом никто не подозревал, иначе не сносить голов ни мне, ни кормилице, ни Наставнице. В тех краях истинную гадалку почему-то считали темной ведьмой и старались обходить стороной. Но она и не возражала против такой репутации. Так она могла доживать свой век в тишине и спокойствии. Правда, когда на пороге ее хижины появилась я, и о тишине, и о спокойствии пришлось забыть.
В доме обо мне вспомнили лишь тогда, когда мне исполнилось тринадцать. И то только потому, что по закону меня уже можно было выдавать замуж. Жених сыскался очень быстро. Моего мнения по этому поводу, разумеется, никто не спрашивал. Вскоре и свадьбу назначили, и гости начали потихоньку съезжаться, а меня все больше и больше охватывало отчаяние. Своего жениха я видела только издалека. Все, что я могу о нем вспомнить, так это то, что он был очень высок.
Я рыдала, когда портниха подгоняла по моей еще не совсем оформившейся фигуре свадебное платье моей матери. Однажды ночью, как раз за день до торжества, я, не выдержав больше напряжения, убежала в лес к моей любимой Наставнице. Та сразу же поняла, что случилось и, ничего не спрашивая и не упрекая, провела надо мной несколько обрядов. После чего, снабдив всем необходимым, отправила в вольное странствие.
И я, и она знали, что мы больше никогда не увидимся.
Из терзающего душу потока воспоминаний меня вырвал обеспокоенный голос Гелаты:
- Кира, все хорошо? Может, еще чаю? Печенья?
Я медленно опустила глаза на сиротливо стоящий на столике поднос. Не осталось даже намека на то, что здесь когда-то лежало печенье. Каким-то образом я умудрилась не оставить ни одной крошки. Это действительно я так постаралась? Переполненный желудок подтверждал мое предположение. Нет, это уже какое-то свинство с моей стороны получается. К сожалению, выпечку вернуть уже было нельзя. По крайней мере, в первозданном виде.
Пристыдив свою дремлющую совесть, я начала лихорадочно соображать, чем же я смогу отплатить за доброту этой милой женщине. Конечно, можно было бы списать съеденное на издержки производства, но возле меня уже лежали деньги, заботливо завернутые в носовой платок с изящной вышивкой. Гелата полностью оплатила мои услуги и даже сверху немного доложила. Как бы это иронично в данной ситуации не звучало, на чай. Внезапно в мою бессовестную голову робко постучала интересная мысль.
- Спасибо, я уже наелась. Гелата, освободи стол.
- Зачем?
- Я тебе сейчас гадать буду.
- А ты умеешь?
Ой, я совсем забыла, что сейчас я в образе Киры, а не Кассиопеи.
- Умею. Меня госпожа научила.
- А на что гадать будем? - голубые глаза Гелаты вновь посетил интерес к жизни.
- На суженого-ряженого, конечно!
Женщина недоуменно на меня посмотрела, подумав, что перед ней умалишенная. Она никак не могла понять, как можно сейчас думать о собственной личной жизни, когда у нее умирает дочь. Однако она ничего не возразила и молча пила чай, пока я делала расклад.
- Сними колоду левой рукой. Да. А теперь вытащи четыре любые карты. Четыре, не пять. Так. А сейчас посмотрим, что у нас получилось.
Мы обе разглядывали фигуру из карт в виде ромба. Она с вежливым интересом, а я с рвущейся наружу радостью. Ничего себе! А Гелата у нас, оказывается, сердцеедка. Кто бы мог подумать.
- Что ты видишь?
Много чего вижу. Но большую часть все равно не расскажу. Если человек будет знать все, что ему предначертано, то ему станет неинтересно жить. А это ни к чему хорошему привести не может.
- Скоро. Очень скоро в твоем доме и в твоем сердце поселится любовь...
- Да ну, - отмахнулась Гелата. - Зачем мне это? В мои-то годы...
- Нормальные годы. Столетние старушки и те удачно замуж выходят, а тебе и вовсе грех жаловаться!
Она снова пожала плечами, нахмурив брови, но было заметно, что мои слова ей польстили. Ох уж мне эти женщины!
- Гелата, только будь осторожна.
- То есть?
- На твоем пути я вижу троих, но только один из них принесет тебе настоящее счастье.
Из вещь-мешка я достала маленький перстенек с таким крошечным изумрудом, что его можно было хорошо рассмотреть разве что под увеличительным стеклом.
- Носи его, не снимая, и он поможет тебе сделать правильный выбор.
Гелата покосилась на мой подарок и покачала головой.
- Как я его надену? Он же мне даже на мизинец не налезет...
- А ты сначала попробуй.
Не особенно веря в успех, Гелата попыталась надеть колечко на свой указательный палец.
- В пору... - она растерянно посмотрела на свою руку.
-А я что говорила!
- Но к-как?
Я не стала вдаваться в магические подробности и лишь посоветовала:
- Лучше всего носить это кольцо на безымянном пальце левой руки. Так ближе к сердцу.
Гелата кивнула и, наконец, решилась задать вопрос, который волновал ее больше всего:
- Моя девочка бу...
- Не знаю. Правда, не знаю.
Мне было очень тяжело смотреть в печальные почти пустые глаза матери уже лишившейся одной дочери и боящейся потерять вторую.
- Я понимаю, - еле слышно сказала она.
На прощание Гелата дала мне еще мешочек своей наивкуснейшей выпечки. На этот раз мне стыдно не было - это печенье я отработала. Вообще-то, халяву я люблю, но когда она мне перепадает от милых и искренних людей, признаться, я немного теряюсь.
Перед уходом из этого гостеприимного дома я случайно глянула на висевшие напротив входной двери часы с кукушкой. И это пернатое создание писклявым голоском противно прокуковало ровно двенадцать раз. Батюшки святы! Да сейчас же наверняка возле моего временного жилища самое настоящее столпотворение. У меня, конечно, есть склонность к преувеличению, но в данном случае мое предположение оказалось недалеко от истины.
Через главный вход пробраться в дом не было ни малейшей возможности, поэтому я уже привычным маршрутом отправилась к запасному. К моему облегчению, никто сегодня не пытался проникнуть в мой дом. Ни нечисть, ни чисть. Первым делом я проверила, все ли готово к приему посетителей. Вроде бы все было в порядке... Ах да! Свечи! Нужно зажечь свечи. Отлично. Можно запускать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
