сообщил чекистам о приезде иностранной миссии.
...Было семь часов вечера. Рамазанов приказал дежурному по ДагЧК срочно вызвать Гудкова и Мустафаева. Через полчаса участники оперативной группы, получив соответствующие инструкции и захватив с собой Османа, выехали в горы.
К утру чекисты были возле Урады. Остановившись у дороги, они направили Османа в село, чтобы выяснить обстановку. Вскоре он вернулся. Чекисты опоздали. Оказывается, до их прибытия эмиссар со своими приближенными выехал из селения.
* * *
Тарлану удалось присоединиться к главным силам мятежников, в руках которых находилась часть Аварии.
Однако положение мятежников было критическим. Ничто не могло спасти их от трагического конца...
К чему только не прибегал Тарлан, но обманутые Гоцинским, Алихановым и другими главарями контрреволюции, горцы больше не верили никаким самозванцам и переходили на сторону Советской власти.
* * *
К весне 1921 года бандповстанческие отряды на территории Дагестана и Чечни были полностью разгромлены частями Красной Армии и партизан. Разрозненные группы бандитов скрылись в горах. Гоцинский и Тарлан перешли на нелегальное положение. Тарлану вскоре удалось бежать в Турцию.
Так позорно закончилось дело, начатое авантюристом на земле своих предков. Правда, в одном Тарлану повезло: чекистам Дагестана и Чечни все же не удалось его захватить. Но он еще должен был появиться на сцене. А пока чекисты проводили большую работу по выявлению его бывших сторонников на территории республики.
Глава пятая
ПОД ПОКРОВОМ БАТУМСКОЙ НОЧИ
Враг, потерпев поражение в открытых боях, изменил свою тактику. Гоцинский скрылся в горах. Однажды он вызвал к себе Ахмедхана Аварского.
— Ахмедхан, — сказал Гоцинский, — наши дела теперь плохи. За нами, кроме этих мюридов, никто не идет. Да и они тоже поддерживают нас только потому, что мы пока кормим их, а как кончатся наши запасы, и они убегут. Я знаю этих бездельников, им лишь бы сидеть и жрать награбленное. Воевать они не могут. Нам нужно искать настоящих борцов за наши идеи.
— Где мы их найдем, уважаемый Нажмутдин? — заметил Ахмедхан Аварский.
— Есть выход.
— Где?
— Там, в Турции.
— Хватит, имам. Турки, англичане, деникинцы. Кто только здесь на Кавказе не был, а что толку? Мы же остались в дураках. Если они в 1918—20 годах ничего не смогли добиться, то что теперь они сделают для нас?
— Не ожидал, что сын великих аварских ханов и доблестный офицер может упасть духом.
— Я говорю то, что есть, уважаемый Нажмутдин.
— Вот что, дорогой Ахмедхан, опыта у тебя в политических делах нет. Об одном не забудь: что сделала Советская власть с нами. Мюриды фактически ничего не потеряли, а мы? Из всех богатых семей от Советской власти больше всего пострадали наши с тобой тухумы. Оттягивать время нельзя, иначе эти голодранцы камня на камне не оставят в наших бывших имениях.
— Да, имам, пожалуй, ты прав. Что конкретно требуется от меня?
— Видишь, Ахмедхан, поражение в открытых боях не должно огорчать нас. Нам надо готовить большую и последнюю войну с Советами, в результате которой они будут стёрты с лица земли наших предков. А это можно сделать только с помощью заграничных друзей, так как их интересы вполне совпадают с нашими.
— Что ты предлагаешь, Нажмутдин?
— Тебе нужно немедленно отправиться в Турцию. Ты будешь моим личным представителем не только там, но и в Лиге Наций.
— Чтобы держать там представительство, нужны средства и люди, на которых можно было бы опереться.
— Все будет, Ахмедхан. Я даю тебе миллион. Используй эти деньги для наших дел. Чтобы ты не обращал на себя особого внимания, тебе надо какое-либо прикрытие, скажем, организовать торговое предприятие.
— Достаточно ли будет этих денег для такой серьезной работы?
— До чего ты наивен, дорогой Ахмедхан. Все это ширма. Главный доход ты должен получить от разведок Турции, Англии, Франции, Германии и других держав, которые окажут нам содействие во всем.
— А что мы им дадим за их помощь?
— Сейчас об этом рано говорить. Потом подумаем.
— Уважаемый имам, ты еще ничего не сказал о людях, которые будут у меня служить.
— Разве мало в Турции и в других государствах наших людей, бежавших из России после Октября? Только подбери из них самых надежных, а не всех шатающихся за границей бродяг.
— Как мы будем поддерживать связь?
— Через курьеров и при помощи писем, которые адресуй не мне лично, а подставным лицам. В переписке надо использовать только условности, иначе она окажется в руках советских контрразведчиков.
* * *
Алмакские хутора Хасавюртовского округа располагались на границе между Чечней и Дагестаном. Здесь проживал известный кулак Юсуп-Али. Однажды после вечернего намаза он сидел во дворе и пристально наблюдал за работой женщин, возившихся по хозяйству.
Вдруг с улицы кто-то громко спросил, дома ли хозяин. Жена кулака подошла к воротам. Вскоре она ввела во двор незнакомого мужчину.
— Юсуп-Али, я посланник имама Гоцинского, — заявил вошедший.
— Очень рад, сын мой, заходи в комнату, а то здесь женщины не дадут нам спокойно поговорить.
— Завтра ночью имам приедет к тебе, — сказал незнакомец, когда они вошли в дом.
— Почему именно ко мне?
— Есть дело.
— Какое?
— Имам скажет.
— Передай ему, что я к его услугам.
На следующий день в назначенный час к дому Юсупа-Али подъехал Гоцинский вместе со своими мюридами. Хозяин не ожидал стольких
