способность ходить. Если я потеряю всю силу…
– То ты станешь ненужной Бруно, и это будет означать, – начинают клинки, поняв, что меня стоит поддержать, – что он победил в этой битве. Тогда, когда он доберется до последней фазы превращения, источник магии откроется, и… Богиня Хаоса проникнет в мир, закончив дело, которое она начинала очень давно.
Ивви, задумавшись, облизывает пересохшие губы. Она гипнотизирует одну точку, пока все мы молчим. А после, буквально едва ли не подавившись своим воодушевлением, которое я замечаю в ее глазах, говорит:
– Я попробую помочь тебе.
– Навряд ли получится, – обреченно отвечаю я.
– Нет, – мотает головой из стороны в сторону она. – Это должно сработать!
Мы все одновременно переглядываемся, и я замечаю: никто из нас не понимает, что имеет в виду Ивви.
– И что же ты придумала? – спрашивает Дариус, встав около меня, будто бы мне грозит опасность.
– Мне нужно найти один цветок, – говорит та, закусив губу. – Точно я не знаю какой, но…
– То есть ты ни черта не знаешь, что должна делать, однако говоришь, что это сработает?
– Дариус! – осаждаю я его, словно такими высказываниями он отнимает у меня каплю надежды на восстановление.
– Ну а что? – разводит руками он. – Она даже не знает, что будет делать!
– Мне просто нужно поговорить с природой этого королевства. Я больше чем уверена, что она хранит в себе больше тайн, чем ваша библиотека. Все-таки в растениях заложено куда больше знаний, чем в книгах.
– Ой, да брось, – восклицает вампир. – А что, если это не получится?
– Тогда мы еще что-нибудь придумаем, – отвечает ему Ивви, стоя на своем.
– У нас времени нет, чтобы придумывать новые планы раз за разом!
– Да нет, – соглашается вроде бы с ним Ивви. – Однако если мы не попробуем, то…
– То потеряем еще больше времени, – заканчивает фразу за Ивви Юхан. А после поднимается с кровати и говорит: – Если я смогу чем-то помочь, не стесняйся просить у меня помощи.
– Спасибо, – улыбается Ивви.
А мне ничего не остается, как лелеять надежду, что Ивви поможет нам решить хотя бы одну проблему. Однако в голове засела другая мысль, которую я мгновенно озвучиваю:
– А где Раум?
– Ой. – Я вижу, как на щеках Ивви возникает румянец. Она мнется, сложив руки на коленях. – Мы его оставили около подножия Сумрачного Моря… Его, по-хорошему, нужно забрать сюда. Пока кто-то не спохватился…
– Не спохватился?
– Ивви хочет сказать, что сейчас в Аду неразбериха из-за смерти Раума… И вполне возможно, что кто-то просто захочет завладеть его сосудом, чтобы вершить свои дела. Ты же ведь знаешь, что Раум был одним из самых почитаемых демонов Ада после кончины Сейдж? – говорит Дариус, опуская руку на мое плечо. Он, как никто другой, понимает, что я беспокоюсь о том, что случилось с Раумом из-за меня. Но… мне кажется это странным, как и то, что сейчас происходит между вампиром и принцем.
Я молча киваю в знак согласия.
– Поэтому важно сохранить его сосуд до того, как им завладеет кто-то другой. Ну, или он просто разложится и пропадет в недрах земли, – добавляет Ивви.
– Мы его принесем, – заявляют клинки, прекратив играть с Бё. Тот же, как ребенок, пытается перевести на себя их внимание, но они излучают синий дым, а компаньон Ивви меняется в лице и отступает от них на пару шагов. В его темных глазницах, в которых словно нет глаз, виднеется искра страха.
– Вы сможете показать мне, где образовалась брешь? – спрашивает Юхан.
– Да, – отвечают те.
– Нужно подготовить достаточно холодную комнату, где есть растения, – обращается с просьбой к принцу Ивви. – Скажите, у вас будет такая?
– Думаю, что мы что-то найдем, – отвечает Юхан и одаривает меня печальным взглядом. – Я что-то придумаю…
Глава 3
Юхан сразу же распорядился, чтобы прислужники приготовили комнату для Раума. А вот мне, в свою очередь, было очень любопытно, с чего вдруг принцу нам помогать. На самом деле ответ лежал на поверхности, нужно было лишь рукой дотянуться. Но наученная жизнью, что не все просто находится в этом мире, я все равно не могла поверить в это.
Со мной оставили Бё, который забавлялся с клинками. Дариус помогал всем в приготовлении, впрочем, как и Ивви, а вот я чувствовала себя обузой на шее друзей. Однако долго скучать мне не пришлось. Юхан учтиво послал ко мне Намми, она под предлогом узнать, как мое здоровье, осталась со мной до позднего вечера. Когда пришло время ужина, в дверь зашел Дариус. Он облачился в новые штаны, темную распашонку, из-под которой выглядывали татуировки. Курчавые волосы разлохматились, немного спадая на широкий лоб. Вампир шел ко мне осторожно, потирая ладони, а как только достиг кровати, облокотился на высокий поручень.
– Ну… как ты?
Я сжимаю губы в тонкую ниточку и, тихо вздохнув, отвечаю:
– Лучше, чем три месяца назад.
Дариус усмехается в ответ, обнажая ровный ряд зубов, а после садится на край кровати.
– Ты проголодалась?
Я смотрю на Дариуса, что нежно улыбается мне.
– Подойди ближе, – тихо говорю ему. Тот же, выдавая лукавую улыбку, приближается ко мне, скользя по кровати. Вампир немного наклоняется ко мне, и в тот же час я произношу:
– Я изголодалась лишь по одной вещи.
Он застывает в изумлении. Его губы слегка приоткрыты, а фарфоровая кожа сияет в свете свечей.
– Интересно, – выдыхает он, обжигая кожу моих щек, – и что бы это могло быть?
Мы замираем. Перед глазами вспышкой возник тот случай, когда мы с ним впервые поцеловались. Та дурацкая ситуация, которая перевернула весь мой мир. Дариус задерживает дыхание, будто бы боится пропустить любой мой вздох или слово. Облизываю пересохшие губы, проводя тыльной стороной руки по его холодной щеке.
– По тебе, – едва слышно шепчу ему.
Не успеваю вздохнуть полной грудью, как вампир ловит мои губы своими. От его алчного поцелуя внутри все переворачивается. Мелкая дрожь расстилается волнами по моей коже. Поцелуй обжигает нас обоих. Еще чуть-чуть, и мы сгорим в пламени.
– Я тоже, – шепчет он отрывисто сквозь поцелуй.
Я тихо всхлипываю от безысходности. Мое тело просит вновь слиться с вампиром, но… я не могу. И эта чертова мысль портит все. Мы разрываем наш поцелуй, Дарис с заботой и сочувствием смотрит на меня, нежно поглаживая по голове.
– Что будет дальше? – вопрос срывается с моих уст. Блеск в глазах вампира, кажется мне, отражает такую же безысходность, которую я чувствую в своем сердце.
– Мы что-нибудь придумаем, – тихо говорит он и накрывает мои губы нежным поцелуем.
