Мы великодушны, мы человечны!
Мы искренне верим, что не животные инстинкты правят миром. Добро и любовь создают истинный мир, мир простых людей, мир Ивана да Валентины, Тараса и Зины, их детей. Мир сотен тысяч, миллионов простых людей.
Эх! Двадцать первый век. Век цивилизации, свободы, век развития и демократии…
Дела служивые
Номенклатура цк
Будильник прозвонил, как и всегда в будни, в шесть часов тридцать минут.
Иван Павлович, сладко потянувшись, нехотя сел на кровати. Желания вставать у него явно не было, но что поделаешь? Надо. Впереди нелёгкий день, забот много.
Голова немного побаливала – вчера, видимо, перестарались. У председателя горисполкома юбилей был. Отмечали на даче. Хотя какой там юбилей! У него каждое воскресенье юбилей: то жены, то тёщи, то тестя. Дяди, тёти, сватья, братья и так далее, и тому подобное. Все здесь, все рядом и у всех когда-нибудь да юбилей.
Хорошо устроился, ещё пять лет назад в глухом селе председательствовал, колхоз возглавлял, а теперь – на тебе, председатель горисполкома. Шишка! Город хоть и мал, но город, вся власть у них с Первым в руках. Властвуют, и причём неплохо. Вон всю родню за пять лет сюда перевёз, всех устроил, разместил, решил жилищный вопрос и, что интересно, никто не жалуется. Сильный мужик.
Первый тоже не промах, помоложе, ему где-то около сорока, но далеко пойдёт. Вон как раскрутил вчера директора мебельного комбината. Пять минут беседы – и всё, заполняют дом новой мебелишкой. Кстати, надо посмотреть, что там за мебель, может, тоже взять себе? Менять часто не грех, всё приятнее дома будет.
На этом мероприятии первый секретарь горкома и его раскрутил. Иван Павлович поморщился, вспомнив очередную просьбу секретаря, скорее не просьбу, требование – они, эти городские власти, не просят, а требуют: «А подать ему солдат штук тридцать», – вот так. Ну да ладно, обещал – значит, выделим, не проблема, вон их сколько, бездельников, без дела по гарнизону шатается.
Он привёл себя в порядок, прошёл на кухню.
– Мария, ну ты где? – Это он жене.
– Бегу, бегу, там всё уже накрыто, всё на столе, салфеточкой прикрыто.
– На столе? Где? Не вижу. А всё, всё, вижу. А ты сама?
– Нет, я позднее, мне в парикмахерскую к десяти.
Ну, бабы, умеют пристраиваться. Ишь, и она с утра при деле. В парикмахерскую ей. Маникюры, педикюры подавай. Через месяц боевой окрас меняет: то рыжая, то белая, то ещё какая. Избаловал я её.
– А дети когда встают?
– Поднимаю, Ванечка, уже поднимаю, всё успеем, всё нормально.
Перекусив, Иван Павлович подошёл к зеркалу. Что же, выглядим неплохо, хотя морщинок прибавляется, не двадцать пять, уж летом сорок семь будет, стареем. Однако выглядим молодцом.
Он порадовался за себя, настроение понемногу поднималось.
– Мамочка, ну я пошёл, буду поздно, не жди.
Ну что же, с Богом.
Машина стояла перед подъездом. Водитель пулей выскочил навстречу начальнику, услужливо открыл правую переднюю дверь.
– Здравствуй Виктор, как дела?
– Здравия желаю! В норме всё, товарищ полковник.
– В управление.
До КПП управления дивизии от дома было примерно метров триста – триста пятьдесят. Но, как считал Иван Павлович, должность его не позволяет пешком ходить. Такая уж должность. Начальник политотдела дивизии. Его на эту должность Центральный Комитет Партии поставил, вот так-то.
То, что он – номенклатура ЦК, Иван Павлович уяснил твёрдо ещё на предыдущем месте службы. Его руководитель держал в ежовых рукавицах всё командование дивизии, командиров полков и подразделений, и его этому учил. Чего-чего, а уж жёсткости Палыч у своего бывшего шефа сумел быстро набраться. Нехитрым это дело оказалось.
И ключевую фразу своего бывшего шефа «Меня Партия здесь поставила» Иван Павлович успешно эксплуатирует здесь, в этой дивизии. И срабатывает, надо сказать! Вот уже пять лет, как начальствует, никто ещё слова поперёк не посмел ему сказать. Уважают. А может, боятся? Но всё равно уважают, раз боятся. Более того, при нём партийная комиссия дивизии стала, как он считал, настоящим борцом, настоящим революционным мечом. Держать в руках народ надо, ох как надо.
У входа в штаб дивизии группами стояли офицеры. Развод, постановка задач. Вот-вот должен был появиться командир.
Иван Павлович поднялся по ступенькам и на входе столкнулся с командиром.
– Доброе утро, Иван Павлович. Как дела, как отдохнули? Что-то вы не по форме сегодня? Понедельник ведь.
Иван Павлович знал, что по понедельникам и четвергам офицеры на построение выходили в сапогах и портупее, однако сапоги он носить не любил, а значит, и не носил. Всё управление знало об этом. Знал и командир, и замечание делал явно просто для порядка, так надо. А то какой же он командир? Замечание всё одно делать надо.
Нахмурившись, Иван Павлович исподлобья глянул на комдива:
– Сергей Сергеевич, вы же знаете, не люблю сапоги. А распекать меня перед офицерами не следует. Нехорошо это. Извините, время докладывать члену военного совета армии.
Командир смущённо улыбнулся, но промолчал. Что-то не складывается у него с начальником политотдела. В должности комдив был только три месяца, привыкал, присматривался, в том числе и к своим заместителям, особенно к начальнику политотдела. Вместе ведь работать приходится.
Иван Павлович прошёл в штаб. Кивнул рапортующему дежурному и поднялся на второй этаж, в свой кабинет.
– Распустились, понимаешь. Ничего, обломается. Молодой ещё.
Однако действительно подошло время для доклада. Он поднял трубку телефона засекреченной аппаратуры связи.
– Милочка, наберите мне генерала Спиридонова. Как не знаете! Сниму с дежурства! Распустились. Начальника смены мне. Товарищ капитан, почему вы не можете обеспечить нормальную связь начальнику политотдела? Что? Мне связь нужна! Ещё раз такое произойдёт – уволю!
Вдоволь пошумев, Иван Павлович, наконец, услышал в трубке голос члена военного совета армии:
– Товарищ член военного совета, докладывает полковник Скворцов.
Иван Павлович довольно обстоятельно рассказал о проведённой работе за прошедшую неделю, о задачах на предстоящую. Задал несколько вопросов, требующих решения политотдела армии. Что-что, а уж в докладах он поднаторел, понял, что хочет слышать начальство, а потому и докладывал как надо. Не раз его шеф хвалил за чётко сформулированные доклады.
Диалог продолжался:
– Я вас понял, есть, товарищ генерал. Есть. Всё сделаю, есть.
– Кузьма Прокопьевич, послезавтра в командировку к вам мой офицер едет, он адъютанту передаст пару ящиков. Не тяжёлые, нет. Сувенирная продукция там к юбилейным торжествам. Есть, понял. Есть. Так точно. До свидания.
Начальник политотдела с облегчением вздохнул. Не любил он эти понедельники, доклады по понедельникам, особенно когда врать приходилось. А что сделаешь? Приходится иногда, такова жизнь. Ладно, успокоились, главное теперь – отправить посылку.
В областном центре у первого секретаря планировались какие-то мероприятия, вот шеф и наложил оброк: два ящика водки. Надо сказать, на местном ликёроводочном заводе изготавливали прекрасную водку. Слава на всю область. Всё армейское начальство паслось на этом предприятии. Не сами, конечно, через свои службы в дивизии. Вот и сейчас два ящичка готовились в командировку. Это от политотдела, то есть от него, от Ивана Павловича.
Ну, ладушки, работаем.
В дверь заглянул его заместитель:
– Товарищ полковник, можно?
– А, Сергей Павлович, заходите. Где народ? Ну, давайте, давайте, побыстрее, дел сегодня уйма. Пусть заходят.
Бочком, бочком в дверь протиснулись офицеры политического отдела. Расселись по годами распределённым местам. Так удобнее начальнику. Не надо запоминать фамилии. Повернулся чуть влево – вот он, секретарь парткомиссии, чуть вправо – заместитель начальника; а уж Петров ли, Иванов, какая разница? Главное – должность, вот она, сидит рядом.
– Ну что, здравствуйте. Передохнули? За работу теперь. Дел нынче много. Член военного совета поблагодарил нас за активное участие в подготовке областных торжеств. Молодцы, хорошо потрудились, на славу. Хоть и далека область, а видите, нас тоже услышали.
– Вчера было внеочередное бюро горкома. Сергеев, что ты удивляешься? Ну да, в воскресенье приходится трудиться. Партия сложные задачи, сами понимаете, ставит. Вот и трудимся.
Иван Павлович нахмурил брови, поднялся с кресла, подошёл к окну. Вспомнилась вчерашняя вечеринка. Хорошо посидели, ох как хорошо…
– Так вот. В связи с предстоящим празднованием шестидесятилетия образования СССР, разработан и вчера утверждён городским комитетом Партии комплекс мероприятий. Нам отведена весьма значительная роль в этом.
Иван Павлович начал рассказывать, что предстояло делать их дивизии в период подготовки к юбилею страны. Правда, большего, чем усилить, улучшить, добиться и обеспечить, он сказать не мог. Что они там, за столом у председателя горисполкома, могли придумать? Так, вскользь, тостом отметили приближающийся юбилей, да и всё. Да и до юбилея ещё гора времени. Придумают что-либо.
