Пока малыши были заняты, Понго рассказали о плане, разработанном во время Сумеречного Лая. До зари оставалось чуть больше трех часов, и за это время надо было пройти около четырех миль до деревни, где у булочника жил приятель Полковника.
— В соседнем доме живет мясник, так что с едой проблем не будет, — объяснил Полковник. — На следующий день, когда стемнеет, вам предстоит пятимильный переход, но об этом вам уже расскажет мой друг. Я надеюсь, что за десять или двенадцать дней нам удастся довести вас до Лондона, расквартировывая вас в безопасных местах, где сможете достать провиант. Последняя стадия вашего марша может стать наиболее сложной, если мы не сможем договориться со сторожевыми собаками на складах. Над этой задачей сейчас работает Датский Дог, живущий где-то около Хэмпстеда. Отличный парень! Я слышал, что у него чин Генерал-Майора.
Десять дней или даже больше! Дамкино сердце упало.
— Понго, — вдруг спросила она, — а когда Рождество?
— Послезавтра, — сказал Полковник. — Впрочем, уже завтра, ведь уже канун Рождества, хотя еще и не рассвело. Не беспокойтесь, миссис Понго, у вас будет Рождественский обед.
Совсем не о еде думала Дамка в этот миг. Она думала о семье Милоу, которым придется в одиночестве встречать праздник. Иногда она забывала о них, но не больше, чем на час или два. Сейчас ей припомнился последний вечер, когда она прижималась головой к коленям миссис Милоу, пытаясь все ей объяснить. Дамка живо представила теплый, светлый кабинет с елочкой, на которой развешаны подарки для трех собак и пятнадцати щенков (она слышала, как Милоу говорили про это).
Понго угадал мысли жены, что было совсем просто, ибо они совпадали с его собственными.
— Не горюй, дорогая, — сказал он. — Мы встретим дома следующее Рождество.
Тем временем взрослые щенки отлично натренировались и легко таскали повозку.
— Вам пора, — напомнил Полковник, — но сначала наши коровы приглашают вас к себе, чтобы напоить молочком перед дальней дорогой.
Он провел Понго, Дамку и всех малышей в окутанный предрассветным полумраком коровник, где сено все еще сохраняло запахи солнечного лета. Вожаки стада, Клевер и Цветок, уже ждали их и объяснили, как сосать молочко из вымени. Щенки легко освоили эту науку, особенно те, которые еще не забыли, как их кормили мамы, хотя самым маленьким пришлось становиться на задние лапки, а их старшим товарищам поддерживать их в этом положении. Малыши отлично позавтракали, как следует напившись теплого молока.
После того, как поблагодарили всех гостеприимных хозяев, настало время отправляться.
Томми стоял на подоконнике и смотрел сквозь стекло на марширующие перед ним колонны щенков, залитые лунным светом. Понго и Дамка послали ему самые теплые из своих улыбок, наморщив носы изо всех сил. Все щенки повернули головы в его сторону, кроме Крохи, которая лежала на сене пузом кверху и махала всеми четырьмя лапками.
Дамка вспомнила о чем-то и сказала: — Тот маленький мальчишка стал плохим только потому, что никогда не дружил с собаками.
Может быть, она и была права.
Полковник проводил их до перекрестка и указал направление.
— Мне бы хотелось проводить вас и дальше, но меня ждут дела, — сообщил он. Тут Полковник и кошка, которая сидела у него на спине, торопливо попрощались и исчезли так быстро, что Понго пришлось пролаять свои благодарности уже им вслед. На бегу Полковник пролаял, что с этой минуты Старший Сержант Счастливчик может считать себя Лейтенантом и исчез из виду. Понго на секунду замер, недоумевая, что это за дела, которые требуют такой поспешности. Правду ему удалось узнать еще очень нескоро.
Истинная причина торопливости Полковника была такой: Лейтенант Ивушка доложила Полковнику, что братья Негоды, не обнаружив щенков на пустыре, двинулись к деревне, и теперь находятся меньше, чем в полумили от далматинцев. Он смог придумать только один способ помешать братьям, и отправился выполнять его не без удовольствия.
Он бежал, пока не увидел свет фонарей, которыми они освещали округу. Полковник сказал кошке, чтобы она слезла с его спины, и как только она оказалась на земле, бросился на Негод и каждому из братьев прокусил обе ноги. Редко когда четыре ноги бывают искусаны так быстро одной собакой. Негоды завопили от страха, ярости и боли, побросали свои фонари и, хромая на обе ноги, потащились в Адский Дом. (А если у вас обе ноги прокушены, то даже хромать, и то трудно.) Они так и не поняли, кто их укусил, но что их покусали крепко, сомневаться не приходилось.
— Отличная работа, — похвалила его Лейтенант Ивушка.
— Я произвожу тебя в Капитаны, — объявил Волкодав. Он сделал приличествующую случаю паузу, важно кашлянул и добавил: — Да, кстати! Я только что произвел себя в Генерал-Майоры.
Глава 14. Ночь перед Рождеством
Тем временем армия далматинцев двигалась по дороге в полном порядке. Ночь была холодной, но ветра не было. Щенки были полны сил и веселы, а возможность отдохнуть в повозке рядом с Крохой, если устанешь, вливала новые силы в усталых малышей. Поначалу Дамке даже приходилось настаивать на том, чтобы ее маленькие дочки отдыхали по очереди. Скорость передвижения была невелика. Приходилось останавливаться, когда менялись тянущие повозку щенки; когда малыши слезали или залезали на сено. Кроме того, весь отряд через каждые полмили делал привал для отдыха, но все шло по плану, пока они не начали свой последний переход, отделяющий их от деревни.
Небеса светлели, предвещая восход, но Понго был уверен, что они доберутся до деревни затемно. Он слегка прибавил шагу и сказал малышам, чтобы они подумали о завтраке, который ожидает их в булочной.
Прошло совсем немного времени, как Кроха закричала: — Смотрите! Маленькие раскрашенные домики на колесах!
Понго увидел их в ту же секунду. Он сразу понял, что это не домики, а фургоны. Когда-то давно, путешествуя с мистером Милоу, он уже видел их, а от миссис Милоу он слышал, что в фургонах живут цыгане, которые иногда крадут дорогих собак.
— Стоять! — сразу отдал команду Понго.
Смогут ли они миновать фургоны незамеченными? Он не мог так рисковать. Между ними и ближайшим фургоном была открытая калитка. Он проведет малышей через нее, а дальше они обойдут подозрительных незнакомцев по полю. Понго быстро отдал команду щенкам, которые шепотом передали ее вдоль колонны от одного другому: «Сохранять полную тишину и следовать за Понго через калитку».
Так обладатель одного из самых мощных интеллектов в собачьем мире допустил ошибку, а ведь это с ним редко случалось. В ближайшем от них фургоне проснулась женщина-цыганка и выглянула наружу через маленькое заднее окошко. Она увидела вереницу далматинцев и сразу разбудила своего мужа. Он подошел к окну сразу, как только Понго повернул свою армию в поле.
Старая цыганка никогда не читала газет, поэтому она ничего не знала об украденных щенках, но она видела, что эти собаки очень дорогие. Ей было известно и еще кое-что, о чем Понго и не догадывался: между цыганами и далматинцами есть определенная связь. Говорят, что именно цыгане привезли далматинцев в Англию много-много лет тому назад. В те времена не было для людей лучшего развлечения, чем посмотреть на бродячих цыган с их далматинцами, обученными разным трюкам. На представлениях собаки зарабатывали много денег для своих хозяев, и старуха подумала, как было бы хорошо, если бы удалось и из этих животных сделать актеров и жить за их счет.
— Быстро! Запри ворота! — приказала она мужу на своем странном цыганском языке. — На поля можно попасть только через пролом в изгороди, поэтому я сейчас разбужу весь лагерь и мы переловим этих далматинцев.
Меньше чем за две минуты весь табор был уже на ногах. Дети кричали, собаки лаяли, лошади ржали. Было так темно, что Понго нашел пролом в изгороди только через пять минут, а к этому времени вокруг него уже собрались цыгане с палками и веревками.
— Бегите со всех ног назад к калитке! — прокричал он щенкам, но когда они добежали до калитки, она была уже закрыта. Вся армия попала в ловушку.
Понго громко лаял в надежде, что собаки смогут помочь им. Многие собаки лаяли в ответ, но цыгане заперли их в фургонах, чтобы они не подрались с далматинцами. Но даже если бы они были свободны, то все равно не поняли бы Понго, ибо лаяли по-цыгански.
Вдруг Понго услышал, как неподалеку высоким голосом заржала лошадь. К счастью, лошадь знала не только цыганский, но и обыкновенный лошадиный язык. Она понимала Понго, а Понго понимал ее. Лошади почти всегда дружелюбно относятся к далматинцам, может быть, с тех времен, когда далматинцы сопровождали конные экипажи. Эта лошадь была не настолько старой, чтобы помнить подобные времена, но она сразу почувствовала расположение к Понго, Дамке и всем щенкам. Если эти милые создания хотят выйти в поле, то она с удовольствием им поможет. Лошадь подбежала к калитке, отперла запор своими сильными, длинными зубами и настежь распахнула створки. Щенки хлынули в открывшийся просвет.
