– И? – напряглась я.
– Мы послали Каро, она не так давно замуж вышла, но он выгнал ее, заявив, что желает видеть лицо посимпатичнее. Все остальные девушки не замужем…
– И конечно же, голого мужчину и в глаза не видели, – усмехнулась я, так как о романах нескольких из них была от Бетти наслышана.
– По их утверждению, да, – дрогнули уголки ее губ. – Они трясутся, и мне бы не хотелось рассердить гостя. Ты пойдешь к нему?
Я понимала, что она могла и приказать. Уже одно то, что она спрашивала, многого стоило.
– Хорошо, помыться я ему помогу, но если будет распускать руки…
– То со всеми претензиями пусть идет к аттану. – Мы поняли друг друга.
Перед тем как пойти к гостю, я зашла к себе и захватила сделанную мазь. Приставаний я, конечно, не потерплю, но и нарываться лишний раз после сегодняшнего не хотелось бы. Услышав про ранение, решила, что авось пригодится. Мужчины – как дети: любят, когда о них заботятся.
Я зашла в комнату к гостю, но она была пуста. Услышав плеск воды в ванной комнате, постучала в дверь и открыла ее.
Мужчина лежал в ванне и при моем появлении открыл глаза. Несколько мгновений мы изучали друг друга. Высокий, крупного телосложения, приятные черты лица. Грива русых волос была откинута с покатого лба. Он напоминал богатыря из сказки или этакого медведя. Ассоциация с медведем возникла из-за обильной волосатости на груди и руках. По крайней мере, именно эти части тела были на виду.
– Рабыня?! – первым нарушил молчание он, с некоторым изумлением смотря на меня, а потом весело усмехнулся: – Что умеешь? Играешь на инструментах? Танцуешь?
– Хорошо играю на нервах и в танце грациозно оттопчу ноги, – отрапортовала я.
Он опешил, а потом рассмеялся:
– Бойкая! Ты мне нравишься. Иди сюда!
Я подошла, а он изучал меня заинтересованным взглядом. Несмотря на обильную пену, смотреть старалась ему в глаза и решила брать инициативу в свои руки, пока этот балагур не начал распускать свои.
– Мне сказали, что вам требуется помощь. Давайте помогу вымыть голову?
– Помогай, – разрешил он, наблюдая за мной со смешинками в глазах.
– Вы бы не могли их намочить?
– Я не понял, кто кому помогает?
– Вы мне, а я вам.
– Вот всегда так, сначала мужчина женщине, и лишь потом она ему, – притворно вздохнул он.
– Я всего лишь попросила приложить небольшое усилие ради вас самих, – строго произнесла я, но потом не удержалась от улыбки. – Но и в жизни так, чем лучше мужчина обращается с женщиной, тем лучше ему же.
– Большой опыт насчет мужчин? – прошелся он по мне раздевающим взглядом.
– Всего лишь опыт счастливого замужества, – осадила его. – Окунетесь сами или вам помочь?
– Красавица, и почему в твоих словах слышится угроза? – вздохнул он, но все же нырнул, расплескав воду и всколыхнув пену. Под водой он задержался, над поверхностью только колени в стороны торчали, и, когда я уже забеспокоилась, не ушибся ли он, шумно вынырнул, отфыркиваясь. Движением головы откинул волосы, обмочив мне фартук и платье. Вот же медведь!
– Все рассмотрела? – бросил он на меня хитрый взгляд.
Я ахнула от такого заявления, но тут же сориентировалась:
– Вы бы поосторожнее частями тела сверкали, а то я могу ослепнуть и шампунь перепутать со средством для удаления волос.
Когда я с коварным выражением на лице взяла бутылочку с шампунем, он все же несколько напрягся, с опаской посмотрев на меня.
– Но, к вашему счастью, мои глаза и ваши волосы спасла пена, – сообщила ему, выливая на ладонь ароматную жидкость.
– А ты забавная, – усмехнулся он.
– Даже не представляете насколько, – проворчала я себе под нос, намыливая его волосы. Он откинул голову, закрыв глаза и расслабившись. Я часто мыла голову Владу, когда мы принимали ванну вместе. Он с таким же расслабленным видом доверялся моим рукам. Вот и сейчас я привычными массажными движениями пенила шампунь.
Когда отодвинулась, собираясь сказать, чтобы ополоснул волосы, он потянулся за моими руками:
– Еще…
– Смойте пену, и еще раз помоем. Ныряйте.
Не споря, он опустился под воду и на этот раз вынырнул почти сразу, одной рукой отведя с лица прилипшие волосы и с готовностью подставляя мне голову. Пряча улыбку, вновь нанесла шампунь.
Мне было не жалко, от массажа головы с меня не убудет, да и мужчина разомлел, перестав зубоскалить.
«Хорошего понемножку», – решила я, когда пена в ванне стала опадать, и отстранилась.
– Не открывайте глаза, я чистой водой промою, – сказала ему и взяла кувшин. Ополоснув волосы, аккуратно просушила их полотенцем и собиралась отойти, но его рука неожиданно сомкнулась на моем запястье.
– У тебя нет брачного браслета.
– Как вы могли заметить, – с усилием освободила свою руку, вывернув из захвата, – на мне лишь одно украшение на шее, мои же хранятся у аттана.
– Ты его так называешь?
– Как «так»? Разве это не его титул?
– Обычно слуги обращаются, говоря «ваша светлость».
– Я не служанка, да и его здесь нет. Я могу идти?
– Ты вымыла только голову, а как же остальные части тела?
– Вам уши помыть или спинку потереть? – не удержалась от ехидного вопроса.
– У меня есть и другие обделенные вниманием участки, – с намеком произнес он.
– Я могу помыть вам спину, так как самому действительно неудобно, а уши, чтобы наверняка расслышали, что я замужем. С остальными же частями вашего тела, уверена, вы справитесь сами, – твердо ответила я на это.
Повернув голову, он окинул меня взглядом и со вздохом произнес:
– Подай вытереться.
Я отошла за простыней и не успела вернуться, как он встал. Спешно отведя глаза от мужского тела, я развернула материю, протягивая ему.
– Что же ты не смотришь, красавица? Сравнила бы меня с мужем, – насмешливо поинтересовался он.
Эти слова заставили меня повернуть голову и посмотреть ему в глаза. Карие, с медовым оттенком, обрамленные длинными густыми ресницами. Красивые, зараза.
– Мой муж заведомо лучший, потому что любимый, – с достоинством ответила я, колко добавив: – И нет никакого интереса смотреть на то, что так щедро всем предлагают.
Тут я, если честно, немного покривила душой, так как стоящий передо мной мужчина впечатлял как своими габаритами, так и сложением, но и под страхом смерти не призналась бы в этом.
– Что ж, повезло ему с женой, – только и ответил на это керн, оборачивая материю вокруг бедер и выходя из ванны. Я заметила, как он сделал круговое движение плечом и поморщился от боли. В сердце шевельнулось сочувствие, и я немного смягчилась по отношению к нему.
– Где у вас болит? – спросила я.
– Ты ничем не поможешь.
