– Ваца, я… – говорит ОН и сжимает мою руку, в которой я держу апельсин.
Я на секунду замираю в ожидании его слов, но в этот момент входит жена. Она ведет за руку Киру.
– Я думаю вам уже пора, господин Дягилев. Мы вечером планировали прогуляться с девочками по парку, – говорит она.
Кира отпускает ее руку и подбегает ко мне. Она забирается мне на колени и берет со стола апельсин.
– Папочка, любимый! Ты ведь пойдешь с нами гулять? – говорит Кира и целует меня в щеку.
Я люблю Киру, но она плохая артистка. Я знаю, что это жена научила ее так сказать.
– Прошу меня извинить! – ОН натянуто улыбается и встает. – Рад был с тобой повидаться, Ваца! – ОН кивает мне и снова смотрит на меня чужим взглядом. – Мадам, – поклон жене. – У вас прекрасная малышка. И вам всего доброго, доктор, – слышу я его голос в коридоре. Я вижу, как ОН набрасывает на шею белый шарф, надевает пальто, берет в руки шляпу и… оборачивается. ОН смотрит на меня. В ЕГО глазах усталость, одиночество и тоска…
***
Мне нравится театр! Репетиции страшно утомительны, но мне все равно радостно. ОН оказался настоящим деспотом в работе. ОН знал всех своих работников по именам: от солистов до полотеров. ОН вникал в каждую мелочь касаемо спектакля. ОН был хозяином этой жизни.
– Где Фокин?!
Я слышу ЕГО голос еще из танцкласса, где мы уже полдня репетируем с Татой. Я извиняюсь перед хореографом и спешу к НЕМУ навстречу.
– Ян Аркадьич! Найди мне Фокина! Он меня вырвал с деловой встречи, а сам где-то прячется! – ЕГО статная фигура в черном пальто стремительно движется по полутемному залу к сцене, где вовсю собирают декорации. – Любезный! А где артисты? Почему не идут репетиции?
– Сергей Палыч! Так ведь декорации ставят! Артисты репетируют в классах, – отвечает ЕМУ горбатый Ян Аркадьевич.
– Сергей Павлович! – к НЕМУ подбегает щуплый мужичек с растрепанной бороденкой. – Там пришли поставщики. Ткани для костюмов принесли. А денег нету!
– Задержи любой ценой, голубчик! – хлопает ОН по плечу бухгалтера. – Плети им что угодно! Чаем пои, корми, но чтоб они не уходили. Я сейчас с Фокиным… Ян Аркадьич! Ты еще тут? Я просил мне Фокина найти! Давай быстрее за ним! А ты, любезный, – ОН снова поворачивается к бухгалтеру, – поставщиков займи. Я приду и все вопросы решу.
ОН идет к сцене, а я смотрю через щелку кулис на НЕГО. Да, ОН хозяин! ОН хозяин всех этих людей и мой…
– Да куда ж ты это прибиваешь?! – кричит ОН одному из работников сцены. – Где у нас Проскурин? Где этот чертов Проскурин, я вас спрашиваю? Для чего рисовали план декораций? Вы что, не видите, что вот те две части нужно поменять местами? – ОН грозно тычет палкой в бутафорскую беседку. Я не выдерживаю и смеюсь. – Ваца? А ты что тут делаешь? Отдыхаешь? А ну-ка, дорогой, давай для меня! Один разок! Jeté! Jeté, Ваца!
Я страшно устал, но не могу не повиноваться ЕМУ. Я делаю несколько pas chassé, fouetté и grand jeté и замираю посреди сцены, высоко подняв голову.
– Ай молодец! – ОН хлопает в ладоши. – Я просто восхищен, как тебе удаются прыжки. А сейчас, Ваца, быстро в класс. Тебя, наверно, уже заждались!
– Сергей Павлович, – позади него, как и всегда, его тень – Василий. – Вацлав Фомич устал сильно. Поглядите, у него все одёжа мокрая от пота. Он весь осунулся от этих репетиций! Пожалели бы вы его.
– Уговорил, Василий! – оборачивается к слуге ОН. – Сейчас еще пусть потанцует, а вечером ты ему сделаешь ванну с этими… – ОН щелкает в воздухе пальцами. – Вот черт! Вечно забываю названия. Из Индии мне привезла Аннушка.
– Масла благовонные, – подсказывает Василий.
– Они самые. Заберешь все склянки и выльешь в ванну, – и снова мне. – Ваца, на репетицию бегом арш!
Ванна с маслами удалась на славу. Как простой русский мужик Василий смог так дивно перемешать ароматы? Я с удовольствием расслабляюсь в теплой воде и закрываю глаза.
– Ваца, – слышу я ЕГО шепот. Я поднимаю голову и вижу, как ОН на цыпочках заходит ко мне в ванную комнату. – Представляешь, еле сумел зайти к тебе. В гостиницу твои поклонницы прорвались, оккупировали наш коридор. Так мне пришлось Василия просить, чтобы он их отвлек и сказал, что ты будешь раздавать автографы в холле через пять минут.
Я смеюсь, глядя, как ОН играет героя-любовника, залезшего в окно к своей пассии. ОН вытаскивает из одного кармана халата бутылку вина, а из другого – пару апельсинов.
