— Ты сможешь открыть эти двери? — спросил реклюзиарх. — Сможешь доставить нас вниз в комплекс?
Четыре механические руки Юрисиана вновь вытянулись вращая тисками. Две серворуки приподнялись над плечами технодесантника, а остальные тесно прижались к настоящим рукам. Владыка кузни подошёл к дверям одного из лифтов, протягивая руку за примагниченным к поясу ауспик-сканером. Вытянувшиеся над плечами серворуки схватили и зафиксировали болтер и меч Юрисиана, и освободили руки рыцаря.
— Юрисиан? Ты сможешь?
— Нужно перенаправить много энергии из вспомогательных источников, что будет сложно из точки удалённого доступа. Потребуется побочная закачка из…
— Юрисиан. Отвечай на вопрос.
— Прости, реклюзиарх. Да. Мне потребуется один час.
Гримальд застыл, как изваяние, наблюдая за работой Юрисиана. Кирия быстро заскучала и отправилась бродить по комплексу, переговариваясь со штурмовиками на дежурстве. Двое из них вернулись со смены на периметре, и взмахом руки адъютант подозвала солдат к себе, оставаясь в птицеобразной тени ”Громового ястреба”.
— Мэм, — отдала честь женщина-штурмовик. — Добро пожаловать на Западный Д-16.
— Теперь нас навещает начальство из Хельсрича, а? — сказал другой солдат. Секунду спустя он сотворил знак аквилы. — Я же говорил тебе, что всё будет хорошо.
Кирия отдала честь в ответ, её вовсе не застигла в врасплох беззаботность гвардейцев. Штурмовики были лучшими из лучших, и их отличие от обычных солдат часто порождало некоторую… самобытность… поведения.
— Я квинтус-адъютант Тиро.
— Мы знаем. Мы слышали по воксу. Выкапываете тайны из песка, да? Думаю, от такого механикус не заулыбаются.
Очевидно, солдата не волновало, будут ли механикус улыбаться или нет. Сам он в любом случае улыбался.
— Большой риск, — добавил штурмовик, глубокомысленно кивнув, будто это было скрытой истиной, до которой додумался только он. — Могут быть большие проблемы, а?
Казалось, что его веселило такое развитие событий.
— При всём уважении, — заговорила встревоженная на вид женщина, у которой на плаще красовалась нашивка с ровными чёрными буквами ”ДОМОСКА”. — Разве подобные действия не разозлят Легио Инвигилату?
Тиро отвела прямую прядь тёмных волос с лица и убрала её за ухо. И произнесла то же, что сказал ей в ответ на такой же вопрос Гримальд, во время полёта в ”Громовом ястребе”.
— Возможно, но вряд ли они покинут город в знак протеста, не так ли?
Двери открылись.
Плавно, но шум сопротивляющихся внутренних механизмов был ужасен: жалобный визг несмазанных деталей разнёсся в воздухе. Внутри лифта оказалась кабина, достаточно просторная, чтобы вместить двадцать человек. Стены были матово-серыми.
Юрисиан отошёл от панели управления.
— Потребовалось обесточить все остальные системы подъёма-спуска. Только эта шахта будет функционировать. Остальные теперь мертвы.
Гримальд кивнул.— После того, как мы спустимся, сможем ли мы вернуться на поверхность?
— Учитывая текущую дестабилизацию системы, есть вероятность в тридцать три целых восемь десятых процента, что подъём обратно потребует дополнительного обслуживания и перенастройки. Также есть вероятность равная двадцати девяти процентам, что никакая перенастройка не позволит восстановить функционирование без доступа к основной энергосети базы.
— Брат, — Гримальд шагнул к открытой двери, — слово, которое ты ищешь — ”возможно”.
Они блуждали внизу часами.
Подземный комплекс безмолвствовал и практически не давал света — лабиринт из коридоров и заброшенных помещений. Юрисиан включил верхнее освещение комплекса после нескольких минут работы с консолью на стене.
Кирия выключила фонарик. Гримальд отключил системы усиления зрения в шлеме. Мерцая, тусклые жёлтые лампы неохотно освещали всё вокруг.
— Я пробудил духов освещения, — сказал Юрисиан. — Они ослабли после сна, но справятся.
Чем глубже они углублялись в комплекс, тем более унылым и серым становилось всё вокруг. Спутники миновали повороты и безмолвные залы с неподвижными механизмами, выключенными машинами и генераторами с неизвестными функциями.
Время от времени Юрисиан останавливался и осматривал некоторые из покинутых технологий механикус.
— Это корпус стабилизатора магнитного поля, — в какой-то момент произнёс Владыка кузни, обходя то, что для Кирии выглядело как громадный танковый двигатель размером с БМП ”Химера”.
— Что он делает? — не задумываясь, спросила она.
— В нём находится стабилизатор для генератора магнитного поля.
Это замечание отчасти ослабило её благоговейный страх перед астартес. Кирия невольно вздохнула.
— Ты имела в виду, — уточнил Юрисиан, — для чего его применяют в имперской технике?
— Да, примерно. Так для чего это нужно?
— Сложно создавать и поддерживать магнитные поля значительного размера и напряженности. Множество подобных устройств необходимо для синхронизации и стабилизации мощного генератора магнитного поля. Такие стандартные конструкции, как эта, используются в антигравитационной технике, большая её часть скрыта за завесой тайн механикус. Чаще всего Имперский флот использует такие устройства для создания и обеспечения работы магнитных ускорительных колец на космических кораблях. Технология плазменного оружия в увеличенном масштабе.
— Нет, — Кирия покачала головой. — Не может быть.
— Увидим, — пророкотал Юрисиан. — Это лишь первый уровень базы. Судя по углу снижения засыпанного шоссе, я могу предположить, что сооружение уходит под землю по крайней мере на километр. Исходя из моих знаний шаблонных схем, которые используют при создании комплексов механикус, вероятно глубина будет два или три километра.
Спустя девять часов после того, как они вошли в комплекс, Гримальд, Кирия и Юрисиан достигли четвёртого подуровня. Чтобы пройти третий, потребовалось почти шесть часов — для убеждения запечатанных дверей открыться приходилось прилагать всё больше усилий. В какой-то момент Гримальд решил, что с них уже достаточно препятствий. Он поднял обеими руками крозиус, активировал и приготовился выместить гнев на закрытой двери.
— Не делай этого, — произнёс Юрисиан, не отрывая взгляда от панели управления.
— Почему? Ты сам сказал, что может не получиться, а время не на нашей стороне.
— Не пытайся сломать двери. Они, как ты видел, не менее четырёх метров толщиной. Разумеется, ты, в конечном счёте, пробьёшься внутрь, но это будет не скоро, а применение силы может активировать системы защиты.
Гримальд опустил булаву. — Я не вижу никаких систем защиты.
— Нет. В этом их сильная сторона и основная причина, почему здесь нет ни живых, ни аугметированных стражей.
Продолжая говорить, Владыка кузни не отрывался от работы. Четыре из шести рук Юрисиана трудились над консолью: нажимали кнопки, стягивали пучки проводов и кабелей, связывали, сплавляли и заменяли их, настраивали выключенные экраны. А нижние серворуки свернулись рядом с энергетическим ранцем на спине, удерживая болтер и силовой меч.
— Смотри, — указал Юрисиан, — только в одном этом коридоре есть двенадцать сотен тонких как игла отверстий в стенах на расстоянии десять сантиметров друг от друга.
Гримальд огляделся. Теперь, когда он знал, что искать, визор сразу на них зафиксировался.
— И это…?
— Защитные системы. Часть их. Брат, применение силы, не важно, сколь праведной, активирует механизмы за этими отверстиями — и другими такими же во множестве иных коридоров и залов по всему комплексу — будет распылён ядовитый газ. Я полагаю, что он поразит в первую очередь нервную и дыхательную системы, что делает его особенно смертоносным для любых биологических захватчиков.
Владыка кузни многозначительно кивнул в сторону Кирии.
Крозиус Гримальда погас, когда он отпустил руну. — Были ли другие защитные системы, которые избежали нашего внимания?
— Да, — ответил Юрисиан. — Много. От автоматических лазерных турелей до экранов пустотных щитов. Прости меня, реклюзиарх, но работа с кодами требует сосредоточенности.
Разговор состоялся три часа назад.
Наконец, двери на четвёртый подуровень открылись. Кирии воздух показался болезненно холодным, и она плотнее завернулась в плащ.
Гримальд не обратил внимание на то, что адъютант замёрзла. Юрисиан же просто прокомментировал. — Температура на приемлемом для жизни уровне. У тебя не будет никаких долгосрочных последствий. Так обычно бывает в оставленных на минимальном энергообеспечении комплексах механикус.
Она кивнула, стуча зубами.
Коридор впереди расширялся, заканчиваясь у огромной двойной двери, закрытой, как и все перед ней. На тусклом сером металле на готике было отчётливо вырезано единственное слово.
