sf_action sf_epic Аарон Дембски-Боуден Хельсрич
Когда орки атаковали планету Армагеддон, орден Космических Десантников Чёрные Храмовники был среди сил, отправленных для его освобождения. Капеллану Гримальду и его воинам выпала честь защищать Улей Хельсрич от полчищ зелёнокожих на одном из многочисленных полей сражений. Но в то время как число атакующих растет, а Храмовников становится всё меньше, Гримальд сталкивается с ужасающей войной в пылающем городе и возглавляет оборону на последнем рубеже в Имперском Храме. Твердо настроенные продать свои жизни, как можно дороже, Чёрные Храмовники должны продержаться, пока не прибудет подкрепление. Или их жертва будет напрасной?
Warhammer 40000, Армагедон, Черные Храмовики ru en Хелбрехт Йорпул Неизвестный_Добрый Name FictionBook Editor Release 2.6 04 January 2012 5DD97F1F-95B6-4B6F-A582-90D9F683A6C4 1.0
1.0 — создание файла
Helsreach The Black Library 978-1-84416-862-0
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Изгнанный рыцарь
Пролог
Рыцарь Внутреннего круга
Я умру на этой планете.
Я не могу сказать, откуда пришла эта мысль. Как она родилась — это тайна для меня, и всё же она есть, она, словно вирус, проникает в мой мозг. Она почти реальна, настолько, что пытается распространиться по всему моему телу, словно болезнь.
Это случится скоро, в ближайшую из ночей крови и огня. Я испущу дух, и когда братья вернутся к звёздам, мой прах будет рассеян по никчёмной земле этого проклятого мира.
Армагеддон.
Даже само его имя превращает кровь в пылающее масло в моих венах. Теперь я чувствую гнев, горячий и мрачный, он течёт через моё сердце и проникает в мои конечности, как кипящий яд.
Когда это ощущение — и его физическая составляющая — достигают кончиков моих пальцев, мои руки сжимаются в кулаки. Это не я их сжимаю — всё происходит само собой. Ярость становится столь же естественной, как и дыхание. Но я не боюсь и не возмущаюсь её влиянием на меня.
Я — сила, рождённая убивать во имя Императора и Империума. Я — чистота, моё облачение чернее чёрного, я обучен быть и духовником, и командующим, ведущим за собой воинов. Я — воплощённый гнев, живущий только для того, чтобы убивать, пока сам не буду убит.
Я оружие в Вечном крестовом походе за господство человечества среди звёзд.
И всё же силы, чистоты и гнева недостаточно. Я умру на этом мире. Я умру на Армагеддоне.
Скоро мои братья попросят, чтобы я благословил войну, которая принесёт мне гибель.
Мысль гложет меня, но не потому что я боюсь смерти, а потому что бесполезная смерть — проклятье для меня.
Но ещё не ночь, чтобы думать об этом. Мои повелители, мастера и братья собрались, дабы почтить меня.
Я не уверен, что достоин этого, но как и своё предчувствие, я держу свои мысли при себе. Я облачён в чёрное и смотрю на мир через череполикую маску бессмертного Императора. Для подобного мне недопустимо показывать сомнения, слабость и тем более богохульный шёпот в голове.
В самом священном зале нашего флагмана я становлюсь на колени и преклоняю голову, потому что это предопределено для меня. После полутора столетий время пришло, но я не желал, чтобы это случилось так.
Мой наставник — воин, что был мне братом, отцом, учителем и господином — мёртв. После ста шестидесяти шести лет его обучения я должен унаследовать его мантию.
Вот те мысли, с которыми я становлюсь на колени перед своими командующими: смесь скорби по моему наставнику и собственный страх. Эта невысказанная тьма таится во мне.
Наконец не ведающий о моих внутренних терзаниях Высший маршал произносит моё имя.
— Гримальд, — говорит нараспев Высший маршал Хелбрехт. Его голос грохочет, он резок и пронзителен после приказов и боевых кличей в сотне войн на сотне миров.
Гримальд не поднял голову. Рыцарь закрыл свои тревожные благородные глаза, словно их могли увидеть за шлемом и прочитать в них сомнение.
— Да, мой сеньор.
— Мы прибыли сюда, чтобы почтить тебя, как ты почитал нас в течение многих лет.
Гримальд промолчал, чувствуя, что не пришло ещё время говорить. Он знал, почему ему оказали эту честь именно сейчас, и знание это было горьким. Мордред — наставник Гримальда и реклюзиарх Вечного крестового похода — был мёртв.
После ритуала Гримальд займёт его место.
Это была награда, которую он ждал сто шестьдесят шесть лет.
Полтора столетия гнева, храбрости и боли, начиная с Битвы Огня и Крови, когда он удостоился внимания почтенного Мордреда, уже тогда умудрённого годами, но не побеждённого, который разглядел потенциал в молодом Гримальде.
Полтора столетия минуло с тех пор, как его приняли в Братство капелланов в самом низком звании, всё это время он поднимался вверх, в тени своего господина, зная, что тот готовит из Гримальда своего наследника.
В течение полутора столетий он считал, что не заслуживает этого титула, а он всё равно обрушился на его плечи.
Время пришло, а его отношение ничуть не изменилось.
— Мы призвали тебя, — продолжил Хелбрехт. — Чтобы судить.
— Я ответил на призыв, — молвил Гримальд в тишине реклюзиама. — Я подчинюсь вашему суду, мой сеньор.
Хелбрехт был без брони, но его фигура от этого почти не уменьшилась. Одетый в многослойную, белую, как кость мантию, с изображениями его личных чёрных геральдических символов; Высший маршал стоял в Храме Дорна, а его руки, со всё возможным почтением, сжимали украшенный шлем.
— Мордред мёртв, — с горечью произнёс Хелбрехт. — Убит вечным врагом. Ты, Гримальд, потерял учителя. Мы потеряли брата.
Храм Дорна, музей и реклюзиам, заполненный тысячами знамён за десять тысяч лет крестового похода, постепенно оживал — то рыцари, стоящие в тенях, выражали своё согласие со словами их сеньора.
Затем воцарилась тишина, и Гримальд по-прежнему не поднимал пристальный взгляд с пола.
— Мы оплакиваем эту потерю, — продолжил Высший маршал — Но его мудрость сохранится, благодаря его последнему приказу.
"Началось". Гримальд напрягся. "Не показывай слабость. Не показывай сомнений".
— Гримальд, воин-жрец Вечного крестового похода. Реклюзиарх Мордред был уверен, что после его смерти ты окажешься самым достойным из всех наших братьев-капелланов, чтобы занять его место. Его последней волей перед возвращением генного семени в орден было повысить именно тебя в ранг реклюзиарха.
Гримальд открыл глаза и облизал внезапно ставшие сухими губы. Он медленно поднял голову, встретившись взглядом с Высшим маршалом и шлемом Мордреда — ухмыляющимся стальным черепом — в покрытых шрамами руках командующего.
— Гримальд, — повторил Хелбрехт, ни одной эмоции не было слышно в его голосе. — Ты ветеран по праву, и когда-то ты стал самым молодым Братом меча за всю историю Чёрных Храмовников. Как капеллан ты не ведал, что такое трусость или позор, твоей свирепости и вере нет равных. Это моя личная убеждённость, а не только воля твоего павшего повелителя — ты должен принять честь, которую тебе предлагают.
Гримальд кивнул, но не произнёс ни слова. Его глаза, обманчиво добрые, не дрогнули под пристальным взглядом. Глазные линзы шлема были насыщенного тёмно-красного цвета, подобно артериальной крови. Посмертная маска была знакома ему — её надевал его повелитель, когда рыцари шли на войну, по сути, она была на Мордреде большую часть жизни.
И череп улыбался.
— Встань, если ты отказываешься от этой чести, — завершал Хелбрехт. — Встань и выйди из священного зала, если не желаешь состоять в иерархии нашего благороднейшего ордена.
Он сказал мне подняться, если я отвергаю великую честь, предлагаемую мне. Удалиться, если я отказываюсь от места среди командующих Вечного крестового похода.
Я не сдвинулся с места. Несмотря на сомнения, мои мускулы не шелохнулись. Стальная усмешка маски, её тёмный хитрый взгляд — было что-то успокаивающее в этой жестокой фамильярности. Словно сам Мордред из могилы усмехнулся мне.
