Дульные вспышки болтеров на краткие мгновения добавили света, но грохот выстрелов поглощался туманом почти полностью. Согласованные залпы прошивали туман, взрывали землю и поднимали фонтаны воды.
Зитос поднял руку, давая знак прекратить стрельбу. Он с изумлением просмотрел отчет, развернутый на ретинальной линзе:
— Ни одного попадания…
— Это невозможно, — прошипел Абидеми, привычным движением меняя магазин.
Он возобновил стрельбу. Зитос последовал его примеру.
Туман уже почти добрался до них, его пальцы вытягивались самым невероятным образом и заострялись, словно лезвия…
Гулкий удар молота потряс почву, заставив Змиев покачнуться, а туман — отпрянуть. Он снова уполз в тень, забрав с собой чудовищных созданий.
Вулкан стоял рядом с легионерами, и оголовок его молота упирался в почву, расколотую мощным ударом.
— Пойдемте, мои сыны, — сказал он, сурово глядя горящими глазами вслед уползающему туману. — Они ушли ненадолго.
Скоро воины вошли в окутанную мраком рощу, и тропа запетляла между деревьями. Густые ветви нависали над ними сверху, а под ногами переплетались выступающие корни.
Туман преследовал их и здесь, но был не таким плотным, как пелена над водой. Он мелькал между редко стоящими стволами и скапливался в самой густой колючей листве, однако не пытался им помешать.
— Это и есть чужаки, с которыми вы сражались? — приглушенным шепотом спросил Зитос. — Это они убили твоих спутников?
Вулкан кивнул.
Они втроем держались вплотную друг к другу, но Гарго приходилось вести катер над рощей, иначе он рисковал попасть в цепкие, колючие ветви деревьев. Он не видел и не слышал никаких деталей инцидента с туманом и утверждал, что все трое просто стояли неподалеку от раненого дерева. Примарх предпочел не разуверять его и с отеческой заботой развеял все опасения.
— Что они собой представляют? — спросил Абидеми.
— Нечто вроде теней, — коротко ответил Вулкан, не вдаваясь в подробности.
Он обеими руками держал теперь свой молот, почти прижимая рукоять к груди.
Зитос и Абидеми, больше не надеясь в этом темном царстве на болтеры, тоже обнажили оружие ближнего боя.
— Я таких никогда не встречал, — выдохнул Абидеми, настороженно вглядываясь в темноту и держа перед собой Драукорос, словно пылающий факел.
— Мы их не видели, брат, — сказал Зитос. Громовой молот он сжимал рукой за самый верх рукояти. — Их можно убить?
— Я не уверен, что они вполне живые, — признался Вулкан. — Но одолеть их можно.
В этом он не сомневался благодаря личному опыту.
— Что, если наши болтеры оказались не бессильны?
— Мы должны подождать, — ответил примарх.
— Подождать чего?
— Чтобы они подошли ближе.
— Надо сказать, эта стратегия… — начал Зитос.
— Довольно опасна, — согласился Вулкан.
Они все еще шли через рощу, и Абидеми поднял руку, но тотчас отдернул ее, не прикоснувшись к колючим листьям. Слишком уж они были похожи на кинжалы, только черные и пронизаны прожилками. В стволах деревьев что–то извивалось, будто корчась от боли.
— Не знаю, чего я ожидал от этого места, но определенно не этого. Здесь сама природа извращена злобой. Я даже подозреваю, что вокруг нас не совсем деревья.
Молчание Вулкана было достаточно понятным ответом.
Спустя несколько мгновений Зитос все же решился задать новый вопрос:
— Этот тёмный путь… Что это такое, отец?
— Ты же на нем стоишь.
— Нет, что это? Я смотрел назад через рощу вдоль тропы, но не увидел того, что мы уже прошли. И это не из–за темноты или тумана. Всё исчезло. Я подозреваю, что, даже если пойду назад по своим следам, приду куда–то в совершенно иное место.
Вулкан остановился и позволил талисману с семью молотами свободно повиснуть на груди.
— Это царство между царствами, место, известное лишь немногим смертным. Я повел вас через врата под Смертельным Огнем, поскольку знал, что они перенесут нас сюда, к Элиндраху. Мы идем вдоль его края, по незаселенной местности. Спуститься туда было бы небезопасно, даже для меня. Но сам город знает…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вулкан показал рукой на существо, похожее на птицу, сидящее высоко на ветке. Взъерошенные тонкие перья влажно поблескивали — как показалось Зитосу, от крови. Существо недовольно каркнуло высоким, словно женским, голосом, а затем взлетело, размахивая куцыми крыльями.
— Он видит нас, — продолжал Вулкан, — и уже сейчас пытается заманить в ловушку. Темнота, туман, роща отвратительных деревьев, которые вовсе не деревья, — все это насылает на нас Элиндрах.
— Его обитатели? — уточнил Абидеми, все еще провожая взглядом улетающую птицу,
— Да, но и сам город тоже. Его границы меняются, выгибаются, как медленно крадущийся хищник, уверенный, что добыча забрела прямо в его логово.
Зитос пристально всмотрелся в темноту и вдруг понял, что деревья движутся, словно тени, убегающие от света.
— Нам нельзя медлить, — напомнил Вулкан.
Они двинулись дальше, сохраняя тревожное молчание, пока роща не поредела, а потом не сменилась мрачной пустошью, усеянной чёрными менгирами. Здесь было светлее, но свет исходил не от солнца. Наверху висела огромная сфера, кажущаяся не совсем реальной. Она как будто была здесь и в то же время не существовала.
Унылый свет этого шара падал на опаленный холм, над которым торчала башня. Позади башни мелькали далекие, но постепенно приближающиеся огни города.
— Вот и наш порог, — объявил Вулкан, посмотрев сначала на башню, а потом подняв взгляд к штурмкатеру. — Иген, — передал он по воксу, — снижайся. И приглуши двигатели.
Примарх снова перевел взгляд на город, далекий, но с каждым мгновением приближающийся.
— Здесь повсюду глаза.
— Я не вижу ни птиц, ни тумана… — заметил Зитос.
Вулкан ответил ему:
— Они преследуют нас, Варек. Они гнались за нами с того момента, когда мы прошли мимо раненого дерева. И чем ближе мы к городу, чем дольше здесь остаемся, тем больше они увидят. — Примарх указал на башню. — Наша тропа ведет внутрь. Ее обитатели уже ждут. До сих пор они позволяли нам приближаться, но теперь начнут действовать.
— Позволяли, отец? — недоверчиво спросил Зитос.
Взгляд Вулкана развеял его сомнения.
— До сих пор они только испытывали наши силы. Не сомневайся, они скоро появятся, чтобы не дать подойти к башне.
— А что ждет нас внутри, отец? — спросил Абидеми
— Врата, Аток. Те, которые мы должны взломать.
— И хорошо защищенные, как я полагаю, — добавил Зитос, приподнимая свой молот.
— В этом я не сомневаюсь, — согласился примарх и повел их дальше.
Вулкан выбирал путь между менгирами, наполовину погруженными в землю, предупредив своих сынов, чтобы те не прикасались и даже не приближались к ним. Вдруг черные камни загудели. В зависимости от направления взгляда они то мерцали, то становились прозрачными или переливчатыми. Иной раз они бесследно исчезали, чтобы затем появиться на расстоянии вытянутой руки. В их непостижимой глубине замелькали лица.
В какой–то момент их гудение сменилось воплем, а потом протяжными стенаниями проклятых душ. Их завывания становились все громче, и, только когда последний из Змиев прошел мимо, снова воцарилась тишина.
И вот перед ними возвышалась башня, огромная и величественная, словно гигантское копье из темного хрусталя, глубоко погруженное в землю. Наверху, чуть ниже остроконечной верхушки, виднелась усеянная шипами корона. Но входа внутрь нигде не было. Зитос обошел кругом, но не обнаружил ни двери, ни окна, ни трещины, ни проема. Абидеми тоже не удалось найти проход. И даже Вулкан не смог отыскать вход. Он снова обратился к своему талисману.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Барек мельком посмотрел на небо, потом окинул взглядом пустошь, но не обнаружил никакой угрозы. Гарго кружил в воздухе, держась на минимальном расстоянии. Вулкан запретил ему применять оружие штурмкатера против башни, заверив, что это бессмысленно и только привлечет излишнее внимание. Лишь теперь, в конце темного пути, Зитос окончательно понял слова примарха о медленном пробуждении. В этой древней пустоте до сих пор что–то дремало. И оно постепенно осознавало их присутствие. Верный Дракон ничего не боялся. Рядом со своим отцом, восставшим из мертвых, он был готов сражаться до последнего вздоха. Но безрассудная смелость не поможет преодолеть сумеречный путь. Здесь необходима осторожность.
