Не слушайте тех, кто уверяет вас, будто последние поколения магов имеют и мудрость и благоразумие. Оставайтесь бдительными, чтобы превратное мнение об этом архаичном Высшем Искусстве не привело вас к мысли, будто магия какой-либо природы имеет некие права на наши просвещенные времена.
Сатайфер, Западные Подходы
18-е поствесны
Острова поднялись из безбрежного океана с пугающей внезапностью. Острые хребты вытянулись цепью поперек вод. Под их сомкнутыми гребнями вызывающе горбились поросшие лесом холмы, словно крутые валы под бесконечными голубыми небесами, неохотно отдавая окружающему морю узкую полоску пляжа. Соревнуясь с ними в скупости, море бросало на берег ничтожную полоску бурунов. Легкие волны апатично поднимали белое кружево пены, прежде чем отступить к сверкающим глубинам. Никакие рифы не угрожали кораблю, когда он, избегая меньших островков, стремился к узкому проливу между двумя изумрудными мысами.
Вереница плывущих облаков бросала свет и тень на неугомонные воды, уже блестящие от мимолетных вспышек. Так рыба играет в воде, ускользая от пытливых глаз. Лежащий впереди остров казался безмятежной зеленой мозаикой, не потревоженной ровным ветром, который быстро нес корабль к берегу. Спокойные краски деревьев-великанов с пятнами яркой зелени от нового прироста и подлеска складывались в неподвижные узоры, обрамленные темно-оливковой массой поднимающихся пиков. Ветер переменился, и влажные запахи земли на минуту победили едкую соль морского бриза, и крики морских птиц пронзили скрип и гудение снастей и парусов.
— Скорей бы сойти на берег!
— Слышу истинный крик души, Паррайл.
Мужчина, цепляющийся за перила, слабо улыбнулся.
— А, Налдет, добрый день.
— Мое почтение, господа, но уйдите с дороги. — Мимо торопливо прошел матрос, ловко ступая босыми ногами по качающейся палубе. Несмотря на холодный ветер, он был в одной рубахе и рваных штанах до колен. — Почему бы вам не спуститься вниз к остальным пассажирам? — Не дожидаясь ответа, он ловко взобрался по вантам на марс.
Паррайл с тревогой посмотрел на Налдета:
— Боюсь, это выше моих сил.
— Сюда.
Маг повел его к сложенному на палубе грузу, для надежности покрытому сетью. Он с опаской взглянул на матросов, ловко меняющих конфигурацию кремовой парусины, вздымающейся на высоких фок- и грот-мачтах «Звона».
— Все еще не привык к качке?
— Я-то привык, а мой желудок — нет. — Ученый неохотно сел, вытягивая шею, чтобы видеть даль сквозь путаницу тросов и блоков. — Надо смотреть на горизонт. Это мне один из матросов сказал.
— Я стараюсь держать корабль ровно, — небрежно заметил Налдет.
Паррайл выдавил улыбку.
— Спасибо, Мастер Маг.
— Не за что, Мастер Ученый. — Налдет сидя отвесил комичный поклон. Опершись спиной на корабельную шлюпку, закрытую брезентом, он широко зевнул, потом огляделся. Его неприметное лицо оживилось. — Это плавание показало мне, как мало я знаю о работе воды. Но ветры были попутные, поэтому я не думаю, что мы потеряли слишком много времени.
— Спасибо Дастеннину. — Напряженность Паррайла имела мало общего с преданностью богу моря. Почти одних лет с магом, ученый тем не менее выглядел намного моложе — благодаря вздернутому носу, мальчишеским чертам лица и жестким каштановым волосам, которые трепал ветер.
Налдет лениво постучал ногой по плотно уложенному дубовому настилу.
— Мастер Джид говорил, что мы должны встать на якорь и сойти на берег как раз к обеду. — Он засмеялся. — Как я понимаю, ты не завтракал?
Паррайл глубоко вздохнул.
— Нет. И я бы предпочел не говорить о еде. — Ученый рассеянно потянул шнуровку своей простой льняной рубахи, которую он носил под скромной суконной курткой.
— Прости.
Налдет посмотрел на корму, где капитан и старшие члены команды деловито совещались перед бизань-мачтой с косыми парусами. Они разошлись, ловко скользнув по трапу на главную палубу, чтобы заняться порученными им делами. Капитан остался на юте. Осматривая лежащий впереди архипелаг, он разговаривал с рулевым; широкие ладони последнего баюкали румпель, управляющий массивным рулем корабля. Капитан, высокий седовласый мужчина с черными бровями, привычно хмурился. Год за годом он всматривался в солнце и ветер, и с каждым годом углублялись морщины на его обветренном лице. Он носил мягкие башмаки, длинные штаны из простого голубого сукна и удобную свободную рубаху, почти такую же, как у мага и ученого. Но если Налдет остановил свой выбор на кожаной куртке, в каких ходила половина команды, капитан поддерживал достоинство своего звания безрукавкой из теплой серой шерсти, подпоясанной кожаным ремнем с красивой медной пряжкой.
— Сатайфер — название одного этого острова или всей группы? — спросил Паррайл, чтобы чем-то себя отвлечь. Он не ждал ответа.
Тем не менее Налдет ответил:
— Думаю, всей группы. Вряд ли кто-нибудь называл тут отдельные острова. Я вообще не уверен, что кто-нибудь их исследовал. — Маг не сводил любопытных карих глаз с быстро растущей громады самого большого острова. — Тот, кто этим займется, должен назвать своим именем хотя бы одну скалу. Что скажешь? Неплохая слава, да?
— Тебе этого хочется?
Маг заметно растерялся.
— Нет, я направляюсь в Келларин.
Паррайл на миг задумался.
— Мне показалось, тебя не слишком интересует колония, когда мы были там в прошлый раз.
— Я был рад оттуда сбежать. — Веселое лицо Налдета слегка помрачнело. — Я никогда раньше не видел, как убивают людей. Нет, конечно, люди умирают, и с этим ничего не поделаешь. Полдрион бросает руны, но когда убивают тех, кого ты знаешь… — Он помолчал, вновь переживая ту боль. — Прости. Ты потерял друзей, я знаю.
— Я хочу помочь Келларину в память о них.
В бесхитростных словах Паррайла не было упрека, но Налдет ответил быстро, словно оправдываясь.
— Я сделал тогда столько, сколько мог. И решил, что будет лучше вернуться в Хадрумал и поделиться тем, что мне удалось узнать. Планир и остальные маги уехали задолго до меня.
Но в мягких карих глазах Паррайла застыла давняя скорбь. Неловкость повисла между молодыми людьми, когда по всему кораблю зазвучали крики матросов, ободряющих и предостерегающих друг друга. Холмы выросли и приблизились. Маневры со снастями сопровождались ревом команд с задней палубы и хлопаньем послушных парусов. Пролив между центральным островом и его небольшим соседом серебряной лентой вился между зелеными берегами. Белые птицы понеслись к «Звону» и закружили над кильватером, громко крича от тревоги и любопытства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
