– Ночные кошмары. Я говорил тебе, чтобы ты не ела на ночь… – Марк пытался шутить.
– Мне не до шуток, Марк… Ну почему, почему она мне снится? Я должна ее увидеть, чтобы понять. Поговорить с ней…
– Знаешь, чего я боялся больше всего? Именно этого. Что ты будешь воспринимать мою работу, то, чем я занимаюсь, слишком близко к сердцу…
– Твоя работа здесь совершенно ни при чем. Это просто дичайшие совпадения… Пойми и поверь мне, что Леню я на свадьбу не приглашала. Но он пришел. Сказал, что он узнал о свадьбе от Вали… или от Аркаши… Значит, они иногда вспоминали меня и, быть может, следили за моей жизнью. Откуда-то узнали о моем замужестве. Потом мне приснился этот нелепый сон с портретом… Мы же ничего, совершенно ничего не знаем о природе снов…
– Об этом вообще никто и ничего не знает. Дело вовсе не в этом… просто ты, Рита, художник, творческая личность, и твои работы, быть может, время от времени возникают в твоей памяти… Может, тебе просто пора начать писать какой-нибудь портрет? Но не на заказ, а так, для души…
– А я и хотела написать портрет Кати, чтобы сравнить его потом с тем, что мне приснился…
– Думаю, ты и во сне творишь… Ты у меня личность нестандартная, талантливая… тебе надо успокоиться. Хочешь воды?
– Хочу.
Марк принес ей воды.
– Давай спать, Риточка… У меня завтра такой тяжелый день.
– Ты видел этого мальчика? Игоря? Я понимаю Леню, любой отец на его месте пожелал бы своей дочери такого завидного жениха… Он произвел на меня очень хорошее впечатление. Если бы Катя вышла за него замуж, Леня вздохнул бы спокойнее. Все-таки нелегко воспитывать дочь без матери… Думаю, что он где-то упустил ее, раз она так поступила с ним…
– Здесь ни мать, ни отец не помогут… Она влюбилась… А Алик Бон? Хорошая семья, хорошие отношения между родителями, а видишь, как все получилось? Снял квартиру, чтобы жить с девочкой… Сама видишь, семья здесь ни при чем. К тому же наступает такая пора, когда ребенок вырастает, а родители этого не замечают, но, скорее всего, просто не хотят замечать… Он вырос, но средств для того, чтобы содержать девушку, нет. Что делать? Понимая, что родители его не бросят, он совершает безрассудные поступки…
– И у нас, хочешь сказать, тоже так будет? Вырастет наш сын или дочка, и все? Привет-буфет?
– Для начала надо бы сначала родить ребенка, а уж потом переживать… Успокойся. Подожди, я принесу полотенце… Ты же вся мокрая, как мышь… Хорошо, что температуры нет… И вообще, Рита, постарайся забыть эту историю. Занимайся своими делами. Пиши! А если не хочешь писать, то просто живи, отдыхай, гуляй…
– А ты будешь со мной гулять?
– В смысле?
– Давай завтра пойдем в парк и погуляем… Ты тоже забудешь о своей работе.
– Давай. Если, конечно, у меня со временем получится…
– А если не получится? Марк!
– Ладно. Не капризничай. Ложись. Плечи мы укрывать не будем… Поостынь немного…
Глава 15
Ночной звонок разбудил Нату. Кто бы это мог быть? Мужчина, лежавший рядом с ней, зашевелился.
– Леша, да проснись же ты! В дверь звонят! Может, муж вернулся… Ну же, поднимайся…
Она довольно грубо растолкала его.
– Я говорила тебе, чтобы ты больше не приходил… Заварили такую кашу, и что теперь? Ну же!
Звонки продолжались. И она вдруг поняла, что это не муж. У Миши свои ключи. Конечно, она рисковала, когда оставила у себя на ночь Гоха. Но человек принес дарственную на машину, они так хорошо посидели, отметили… Не каждый же день кто-то дарит машину!
– Кто-нибудь из твоих девиц знает, что ты здесь? – вдруг спросила она, дрожа от нервного озноба. Она терпеть не могла ночные звонки.
– Откуда… Мы спим. Никого нет дома. Полезай под одеяло и спи. Ночь же…
Но Ната встала, оделась и на цыпочках подошла к двери. Так и есть – мама.
– Мама, ты знаешь, который час? – Она впустила Ксению Илларионовну, поцеловала ее в напудренные бледные щеки. – Что случилось?
– Наточка, так неспокойно что-то стало за тебя… Думаю, вышла моя малышка замуж во второй раз, а счастья нет. Муж все по командировкам, а ты совершенно одна. Беззащитная, одинокая… А кругом людей убивают…
Ксения Илларионовна прижала дочь к себе, и Ната почувствовала на своей шее теплую влагу: мама плакала.
– У Риты, слава богу, все наладилось… А ты? Как ты? Уж не знаю почему, но я всю ночь о тебе думаю… У тебя чай есть? Я тут пирожки привезла…
Мама сразу прошла в кухню, а Ната бросила на дверь спальни озабоченный взгляд. Конечно, мама вряд ли заглянет туда, а если решит остаться на ночь, то сама постелит себе в гостиной. Но Леша?! Что делать с ним?
– Пирожки с капустой и грибами, ватрушки с творогом. – Ксения Илларионовна принялась выгружать пакеты из сумки.
– Мам, у меня своих пирожков осталось – целый таз… Ты же знаешь, не могу я печь мало.
– Ты вся в меня. Ну, садись, расскажи, как живешь.
– Да нормально…
– Признайся, ты же не любишь своего Мишу, а? Собственно говоря, можешь и не отвечать, я и так знаю. Может, тебе с ним разойтись, пока дети не пошли?
– Мама, у меня в спальне любовник… – сказала Ната и как-то сразу отпрянула от матери, словно боялась, что та ударит ее.
В кухне стало тихо. Слышно было только, как шумит электрический чайник.
– Любовник? Ах я, старая дура… Приперлась! Ночью к дочке, у которой муж в командировке. Натонька, я недооценила тебя. И что же теперь делать? Надо срочно вызывать такси и спроваживать меня домой… Боже, я совсем выжила из ума! Представляешь, я была уверена, что ты одна и тоскуешь… Не знаю почему, говорю же, но весь вечер я думала только о тебе… Вспоминала твое детство. Ты была такой очаровательной девчушкой…
На Ксении Илларионовне было красивое платье в черно-белый горошек. Волосы изящно уложены, на губах – яркая, вишневого цвета помада.
– Нет, мам, ты останешься, а он – уйдет. Хватит ему уже здесь…
– Послушай, детка, это случайно… не тот журналист, о котором мне Рита рассказала в связи с участием Арины?
– Тот, – нисколько не смущаясь, подтвердила Ната. – Он пришел, передал мне дарственную… Представляешь, он сдержал свое слово и подарил мне машину!
– Он что, законченный идиот? – Ксения Илларионовна перешла на шепот. – Мало того, что ты разбила ему голову, так еще и заставила подарить тебе машину? Натка, дай-ка я поцелую тебя… Да уж, вы у меня, девочки, не промах… Только знаешь, что я тебе скажу?
– Мам…
– Не мамкай… Думаю, ты понравилась ему… По-настоящему, понимаешь?
– Нет, не понимаю. Да и не верю я, что могу кому-то понравиться настолько, чтобы мне сделали такой роскошный подарок…
– Помяни мое слово…
– Ну, так я пойду провожу его? – Ната поднялась. – А потом вернусь, и мы с тобой попьем чайку.
– Разве ты не хочешь мне его показать?
– Нет, мам, неудобно…
– А я так думаю, что очень даже удобно. Представляю, как он обрадовался, когда понял, что вместо мужа пришла я, твоя мать! А если бы это был Миша?
– Тем лучше, – буркнула Ната. – Знаешь, наверное, ты права. Вот его нет, и мне спокойно. Хорошо. Он такой зануда, да и вообще…
Она встала и потянулась всем телом.
– Красивая ты, Натка. И не вздумай худеть. Тебе очень идет эта полнота… Ну, решайся, познакомь меня со своим журналистом.
Ната вошла в спальню и не сразу в темноте увидела сидящего на постели совершенно одетого Гоха.
– Леша. Это моя мама, и она хочет с тобой познакомиться. Представляешь, она почему-то решила, что у тебя со мной серьезные отношения… Сам понимаешь, я не могла ее разубеждать…
– Она права… Ты мне действительно нравишься. Но такой откровенности я от тебя не ожидал… Ты, Наташа, не перестаешь удивлять меня.
– Ты еще скажи, что собираешься на мне жениться! – вдруг захохотала, развеселившись, Натка.
– Почему бы и нет? Ты красивая, отлично готовишь, у тебя есть квартира… К тому же теперь ты обладательница прекрасного, почти нового автомобиля.
– Дурак! К тому же бабник… Ладно, пойдем. Познакомишься с моей мамой. Знаешь, она у меня замечательная… И очень современная…
Она подошла к Алексею и позволила себя обнять.
– Ты мне тоже нравишься, Леша… Жаль только, что между нами никогда и ничего не может быть серьезно…
Когда зазвонил телефон, чай был уже выпит и все снова укладывались спать. После задушевной ночной и какой-то сюрреалистической беседы о пользе брака все стали активно и заразительно зевать.
– Натка, я не разбудила тебя?
Это была Рита.
– Нет, сестричка, ты же знаешь, что по ночам я бодрствую, а днем отсыпаюсь… – засмеялась в трубку Ната. – А что случилось?
– Да я маму ищу… Вот и подумала, может, она у тебя?
– У меня. Ты хочешь с ней поговорить?
– Она вроде бы умеет разгадывать сны…
– Сейчас передам ей трубку.
Ксения Илларионовна удивилась, покачала головой.
– Да, доченька, слушаю тебя.
Она довольно долго слушала, изредка кивая головой, после чего изрекла:
