Будущий риг−ярл, скорее всего.
−А что думает об этом настоящий риг−ярл?
− Риг−ярл Освальд уже давно бы всадил ярлу Римонду топор в голову, да только у Белого Волка много воинов и замок неприступен. А ещё его поддерживает ярл Бодвар с того берега Эшмола. Они вместе ходят в походы и делят добычу. Так что риг−ярл всё это терпит и молча берёт нашу десятину. И ждёт пока его средний сын вырастет, чтобы сражаться с Олрудом. Ну это… так наш стивард говорит.
−А ты, значит, слушаешь и запоминаешь, что говорит стивард? — хмыкнул Игвар.
−Боги не дали мне ни силы, ни топора, ни когтей, − рассмеялась Олинн, − но, даже зайцу боги дали длинные уши и длинные ноги, чтобы защищаться. И если слушать внимательно и бегать быстро, то можно жить и рядом с Белым Волком.
Она услышала позади себя не то смешок, не то фырканье, видимо её шутка повеселила Игвара.
− А ты видел короля Гидеона? Какой он? — спросила Олинн, перепрыгивая через ручеёк. — У нас говорят, что он тощий, мрачный и угрюмый, что сидит над книгами, точно ворон над добычей, и молится по двадцать раз на дню. Правда ли, что его снедает чахлая хворь?
− Не-е-т, не чахлая хворь… Его снедает кое-что другое, − произнёс Игвар как-то странно, будто сожалея.
− И что же? — Олинн обернулась.
− Кто бы знал, − уклончиво ответил её спутник, легко перешагнув через широкий ручей. — Расскажи ещё о Белом Волке.
− Зачем? — спросила Олинн, удивившись тому, как легко её путнику даётся их путешествие.
− Чтобы я знал, чего ещё опасаться.
− Просто сиди в кузнице, усердно работай, не броди по замку и никому не попадайся на глаза. А главное — держи язык за зубами и больше слушай, чем говори. Ну и будь благодарен за хлеб и крышу над головой. И тогда тебе нечего будет опасаться. А ярла Римонда в замке сейчас нет, он на Перешейке, как и его воины. В замке осталась только стража крепости. Так что его опасаться тебе точно не стоит.
− Слушаюсь, мудрая Олинн! − хмыкнул Игвар, и снова спросил: − А что, сын ярла тоже с ним на Перешейке? Кто же тогда в замке за старшего?
− Так эйлин Гутхильда — жена ярла. А вот её тебе, как раз стоит опасаться…
И снова как−то незаметно Олинн стала рассказывать о жизни в замке. Игвар умел задавать вопросы так, что она снова и снова начинала говорить, хотя и не собиралась особо его развлекать. Единственное о чём Олинн умолчала, что ярл Римонд её настоящий отец. Говорила, что у неё есть сёстры, но кто они, Игвар не спрашивал. Не знала почему так, но ей было стыдно совершенно незнакомому человеку рассказывать о жестокости Белого Волка, и особенно о том, что он её отец. Шрамы и следы от колодок на ногах Игвара заставляли её сочувствовать тому, что он был в рабстве. А ярл Римонд имел много рабов и был жесток с ними.
Но Игвара больше интересовала замковая жизнь, чем её собственная: сколько людей в крепости, сколько рабов, как платят ремесленникам. И она рассказывала ему, до тех пор, пока они не вышли на один из пригорков и не увидели возвышающийся на скале замок.
−Ну, вот и Олруд.
Глава 6
Замок встретил их небывалым оживлением. Во дворе суетились люди, и, войдя в ворота, Олинн сразу же увидела новых лошадей у коновязи, те ещё остыть не успели от бешеной скачки, и конюшие метались, рассёдлывая их.
− Ярл Олруд вернулся! — на бегу ответил один из дворовых на вопрос Олинн, что за шум.
Она велела Игвару подождать её возле конюшен, а сама быстро взбежала вверх по лестнице. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять — отец вернулся неспроста. И явно с плохими новостями.
Большие двустворчатые двери, ведущие в Медовый зал[22], были заперты — отец велел собрать малый тинг[23], на который посторонним входить запрещалось. Но даже в коридоре были слышны крики и стук кубков о деревянный стол, доносившиеся оттуда.
− Что случилось? — спросила Олинн у хирдмана Свена, которого оставили у дверей охраной.
− Плохо дело, эйда Олинн. Клятый Гидеон! — бросил тот сквозь зубы и положил руку на рукоять топора, торчавшего за поясом.
− Что Гидеон? Скажи, что случилось?
− Обманул нас этот святоша! Не думали мы, что «божий человек» притащит на Перешеек колдунов! — Свен сплюнул. − Прорвались они через Чёрный порог и разбили нас. Пришлось отступать до Красного порога… Ярл Бодвар и его старший сын — пали…
− Как пали?! — в ужасе воскликнула Олинн, прижимая ладонь к губам.
Сразу вспомнилось счастливое лицо Фэды, которая ещё несколько дней назад спокойно собиралась замуж за Хельда Бодвара, но теперь? Теперь он станет главой замка, возглавит войско и отправится на Перешеек. И кто сейчас станет думать о свадьбе?
− Сколько дней мы храбро бились, эйда Олинн! И много наших ушло в Тёмные чертоги! Но Гидеон привёл сильных колдунов… Я сам видел женщину с красными волосами и глазами чёрными, как тьма Нидельхайма[24]. Я видел и Грира — их безумного командора, который будто сам вышел из пасти Нидхёгга! Его не берут мечи и стрелы! В день, когда пал Чёрный порог их ведьма пустила огонь… Я сам видел, как горит вода!
− Но… как же?! Король Гидеон и колдуны?! Он же божий человек! Он же сам жёг колдунов, как же так?! — воскликнула Олинн, ощущая, как тяжёлое предчувствие беды наваливается, обволакивая её, словно туманом. — Скажи… Мы выстоим?
Это она почти прошептала.
− Не знаю, − Свен отвёл взгляд и посмотрел на свой топор. — Видимо, очень нужен королю север, эйда Олинн. Та колдунья, которую он привёл, умеет сушить землю и пускать огонь. И мы не удержим Перешеек, если и дальше будет стоять такая жара. Вода сильно упала, ищейки Гидеона шныряют везде, ищут броды, а на том берегу строят лодки. С утра до ночи стучат топоры, и костры горят… У него много людей, эйда Олинн. И лодки они строят очень быстро. Никто не думал, что король соберёт такое большое войско…
Свен говорил и говорил, а Олинн уже не слушала. Смотрела на его руку, перевязанную выше локтя, на одежду, на которой засохли бурые пятна крови, и ощущала — это конец. Север не выстоит. И…
… что же
