Глава 11
Не застав дома брата, Басса немного расстроилась. Конечно, у них всегда были непростые отношения. Ами крайне отрицательно относился к её интересам и образу жизни, считая, что его сестра могла бы заниматься чем-то полезным, а не пропадать месяцами в пустыне с кочевниками. Да и вообще, они отлично чувствовали себя порознь, встречаясь два-три раза в год. Но именно сейчас ей почему-то очень сильно захотелось его увидеть, обнять, пусть он этого и не любит. Хоть и упрямый, как три Горана, но всё же единственный брат.
Да и обсудить с ним всю эту ситуацию с Нилом и его архивом было бы неплохо. Не исключено, конечно, что Ами тоже отмахнется, прикрывшись своей священной наукой. Но скорее всего заинтересуется: брат всегда любил загадки.
Но величайший учёный всего Джепта традиционно пропадает то ли в лаборатории, то ли ещё где-то, и шансов, что вернётся до ночи, практически никаких. И ещё не факт, что вернётся. Вполне может отправиться расслабляться в «Фараон», или в какой-то ещё из так любимых им закрытых клубов.
Что порадовало: в отличие от Нила, Ами не отказался от постоянной прислуги. Стоило Бассе переступить порог дома, как тут же объявилась тетушка Фрай, готовая исполнить любой каприз любимой деточки. На самом деле, тетушка была гораздо моложе самой Бассы. Но за годы, проведенные в имении Тотхемов, она успела из молодой дерзкой девчонки превратиться в уютную круглолицую старушку с седыми кудряшками, а хозяева Басса и Ами внешне совершенно не изменились.
Потомки Первых... Их долгожительство в Джепте все воспринимали как данность, но вот именно сейчас Басса задумалась: почему? Что, при полном отсутствии каких-либо внешних отличий, делает их, потомков Первых особенными? Это ведь не только о долгожительстве. Это и о здоровье — сколько она себя помнила, ни один из них ни разу не болел вообще никакими болезнями. Даже зубы не портились. А если и случались какие-то травмы, то регенерация занимала гораздо меньше времени, чем у простых смертных.
За эти особенности, а так же за то, что в руках потомков Первых сосредоточены практически вся власть и ресурсы мира, их и недолюбливали. И можно сколько угодно себе рассказывать, что плевать, и вообще. Но почему-то своим друзьям кочевникам Басса не признавалась, что она — одна из совладельцев корпорации «Осирис». И даже если самой себе она это объясняла соображениями безопасности, но по сути опасалась, что кочевники просто не захотят больше иметь с такой как она ничего общего.
И вот если подумать: зачем ей, практически бессмертной, нужны эти кочевники? Но именно с ними она ощущала себя по-настоящему живой, а не ходячим памятником самой себе.
Фрай расстаралась и приготовила на ужин так любимые Бассой рёбрышки в сырном соусе, а на десерт — воздушные пирожные.
— Господин Ами почти не ест дома, — жаловалась тетушка, с умилением наблюдая за жующей девушкой, — постоянно то на работе, то в ресторанах этих своих пропадает. Разве ж там хорошо накормят? Испортит желудок, а потом что?
Басса про себя хмыкнула. Фрай отлично знала, кем являются её «деточки», но упрямо продолжала оберегать от напастей и болезней, свойственных роду человеческому. Ами посмеивался, и называл это защитными механизмами психики. Бассе было плевать на причины и следствия. Она просто купалась в тепле, которое дарила ей эта немолодая женщина, и действительно относилась к той как к тётушке.
— Скажи, Фрай, — задумчиво поинтересовалась девушка, — ты счастлива здесь?
Тетушка воззрилась на неё в полном недоумении.
— Странные вопросы задаешь, девочка.
— Фрай, я серьёзно.
Та ответила не сразу. Отошла к кухонному агрегату, пощелкала кнопками, запуская программу.
— Взбитые сливки сделаю, как ты любишь, — заметила она и снова вернулась к столу. — Счастлива? Для меня нет большей радости, чем заботиться о вас с Ами. Но я была бы гораздо счастливее, если бы вы чуть больше времени проводили дома, и не бросали престарелую тётушку надолго одну. Да и остепениться пора. Долго ты ещё Нилу голову морочить будешь? Поженились бы уже, детишек завели. И вам хорошо. И мне, старухе, радость.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Басса застыла, не донеся до приоткрытого рта кусочек пирожного. Нет, поразил её не тот факт, что Фрай всерьёз считает себя их родственницей. Но вопрос о детях...
О детях, точнее о том, чтобы иметь их когда-то в перспективе, девушка вообще никогда не думала. Она и дети — это вообще из разных вселенных. И дело не в её личном нежелании брать на себя ответственность. Но ведь ни у кого из них, потомков Первых, детей нет. Нет? Или она чего-то не знает?
— Да что ж ты так в лице поменялась, девочка? — переполошилась Фрай. — Ты прости, если что не так сказала. Я ж не со зла...
Басса с некоторым усилием вернулась в реальность, похлопала тетушку по руке.
— Всё хорошо, не переживай. Просто... никогда не думала о детях. Как там сливки, готовы? — Спросила она, уходя от скользкой темы.
Лакомство тут же оказалось на столе, а в следующий момент тётушка торопливо покинула кухню, сославшись на какое-то наспех придуманное неотложное дело.
Басса лениво ковыряла ложечкой тугую пену, но мысли её блуждали очень далеко.
Дети. Которых нет. Ни у кого из них. Вот у Монтуса есть племянник. Правда, ребенком Нуби никто не помнит, да и о матери его никто толком ничего не знает. И на этом всё. Больше ни о каких детях она не слышала. Эпидемия бесплодия, поразившая всю их братию? Маловероятно, но не исключено. Впрочем, даже если и так, никто не считал это проблемой. Когда впереди вечность, меньше всего задумываешься о продолжении рода.
Получается, они — последнее поколение потомков Первых. И тут же становится заметна ещё одна странность, которую Басса всю свою жизнь воспринимала как данность.
Куда делось поколение их родителей? Не могли же они все разбиться на том турболете! Должен был остаться хоть кто-то. А с учётом практически бесконечного срока жизни, этот кто-то никак не мог умереть от старости.
Тогда куда он или они вдруг подевались? Ушли в закат, оставив мир на попечение более молодому поколению. Конечно, могло быть и так, только почему-то не верится.
Басса отодвинула от себя вазочку с недоеденными сливками, вскочила на ноги. Это нужно срочно с кем-то обсудить! С кем-то, кто не отмахнется, как Нил. И не станет посмеиваться над её глупыми теориями, как это делает Тотхем. Но к кому пойти? С Матти давно не общались, а Шу её на дух не переносит. Нуби, после того, как попытался использовать её, чтобы шантажировать Нила, для Бассы вообще перестал существовать. И кто останется? Монтус? Снова Монтус. Ну нет! К этому неприятному типу она пойдет в последнюю очередь. Есть, правда, отдаленная родня из лежащего за океаном Та-Сенета. Но Басса никого из них в жизни не видела, и видеть не желала. Была там какая-то история, из-за чего два клана Первых разошлись, и больше никогда не пересекались. Но что стало причиной — тайна, покрытая мраком. В общем, тоже не вариант.
Она снова взялась за сливки. Да пусть хоть мир рушится, но такую вкуснятину нельзя не съесть.
И всё же, с кем поговорить? Не с Фрай же! Да и друзья, которые вроде как всегда ей радыи готовы помочь, вряд ли смогут помочь с решением проблемы. Как минимум потому, что они — люди, и все эти заморочки им совершенно непонятны. Конечно, все учили историю в школе. Только вряд ли её там преподавали лучше, чем потомкам Первых.
Басса с грустью посмотрела на опустевшую вазочку, сгрузила посуду в автомойку — тетушка Фрай оценит, и медленно поплелась к себе. Поплескаться в ванной, и спать. Глядишь, к утру в голове появятся свежие мысли.
***
Солнце светило прямо в глаза, пробивая розовым даже через плотно сомкнутые веки. Тотхем попытался перевернуться на бок, ощутил резкую боль в затекшей шее, и окончательно проснулся. Не без труда сел, осторожно покрутил головой.
Как оказалось, спал он на деревянном полу, прислонившись спиной к нерабочему фонарю маяка. Значит, сумасшедший Арсэт и всё остальное ему не приснилось. Впрочем, он и во сне не забывал, где и почему находится. Издержки высокоорганизованного разума...
