Покорность равно награда.
Только я не собиралась быть покорной. Прислушиваюсь к тишине в квартире, сжимаю телефон в руках. Лютый сказал, что у него дела. Не отчитывается, не спрашивает.
Конечно же.
Но я догадываюсь, что это очередная проверка. Смогу ли я быть дома, не попытаюсь ли сбежать. И я не… Не думаю, что смогу. Мне хочется выбраться отсюда, прекратить всё.
Отбрасываю телефон на другую сторону кровати, накрываюсь одеялом. Прячусь от всего мира и камер, если Лютый их установил. Раньше квартира казалась единственным безопасным местом.
Маленький островок, где никто не мог достать. Была только я и всё. А теперь я нигде не чувствую себя в одиночестве. Окружена невидимым коконом, который всё плотнее сжимается.
Тихо всхлипываю, чтобы никто не услышал. Прижимаю ладонь к губам, позволяя себя вылакать. Страх и переживания, всё волнение. Оно потоком стекает по щекам, смывается.
Я сделала выбор.
Я с ним согласна.
Один, не многие.
Если бы только у меня был выбор. Маленький, крошечный шанс. Избавиться от Лютого навсегда, сбежать. Забыть о том, что сталкер существует, может следить.
Я кричу, когда чувствую на себе тяжелое тело. Кто-то в квартире, рядом. Лежит на мне, прижимает и не дает выбраться. Кричу ещё громче, надеясь, что Лютый увидит.
– Захлопнись, златовласка.
Спокойный тон, от которого я разом обмякаю. Весь страх улетучивается, оставляя пустоту. Вдыхаю полной грудью, когда мужчина стягивает с меня одеяло. Привычно закрываю глаза.
Словно это поможет.
Лютый сказал, что если я узнаю, как он выглядит – буду навсегда с ним.
Но разве сейчас… Разве у меня все ещё есть шанс уйти от мужчины?
– Я испугалась, - шепчу, выдавая своё состояние. – Ты меня напугал, когда набросился. Я не думала… Я боялась, что это кто-то из клуба. Пришел, потому что устал ждать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Никто не придёт. Только я, моя девочка.
Только он.
Да.
Это и успокаивает, и выворачивает наизнанку.
Привычно расслабляюсь в его руках, а в груди что-то колет. Пальцы мужчины очерчивают мои губы, едва надавливают. Он весь давит: своим весом и энергетикой.
– Скучала по мне? Ждала?
– Да. Лютый!
Возмущаюсь, когда на бедро опускается его ладонь. Сильно и жестко, кусая огнем пламени. Задевает лоно, от чего меня подбрасывает на постели. А мужчина разводит мои ноги в стороны, прижимает к матрасу.
– Не лги мне. Я ведь знаю, что не ждала.
– Лютый, я…
– Попробуешь ещё раз солгать? – мотаю головой, а после ощущаю его улыбку на коже. Он целует медленно, спускаясь всё ниже. Одергивает край футболки. – Ничего, златовласка. Ты научишься. И скучать, и ждать. Принимать меня научишься. Будешь сама на колени опускаться. Я ведь говорил, что могу воспитывать. И начнем мы прямо сейчас.
Глава 22. Кристина
– Лютый…
Не знаю, о чем его прошу. Мужчина не остановится, ни за что. Но всё равно прошу, умоляю. Я не могу, не готова. Он меня пугает, продавливает собой. Ломает так, как нужно.
Упираюсь ладошками в его плечи, сжимаю бицепсы. Стараюсь удержать, вырвать ещё хоть одну минуту. Мгновение, с которым смогу сбежать. Придумать выход.
Но Лютый сметает все мои протесты. Звенит бляха его ремня, а после мои руки сжимают. Верчусь, не могу успокоится. Протес глушит крик разума, ничего не соображаю.
Сбросить.
Не позволить. Ничего не позволить, не дать ко мне прикоснуться.
– Бля, - шипит мне на ухо, когда цапаю его. Просто роняет свой вес на меня, выбивая воздух. Задыхаюсь под ним. – Вот так лучше, Кристина? Надо сразу всё грубостью решать?
