Второе имя из норвежско - шведско - датского языков Narval - ``единорог'', морское млекопитающее, водится оно в арктических водах, в длину имеет б метров, весит 1 тонну, и у самцов развит только один рог, чаще левый, и рог этот может достигать в длину до 3 метров.
Whale - ``кит'' (англ.), возможно, от кордск. Wali, вала - ``свободный, освобожденный'', поскольку в отличии от Нерпы Нарвал свободен в воде от сковывающего поверхность льда. Возможно, что в сюжете из башкордского предания о Хаубене, где герой долбит поверхность вод дубиной - сукмар, весьма древнее воспоминание о том, как охотники Севера пробивали лунку в воде и ожидали выхода из нее Нерпы. Это мнение автора подтверждается и тем, что и сама Нерпа при виде человека прячется в воду, ныряя в лунку, пробитую во льду. Нет ничего удивительного в том, что морское животное - Нерпа (Нертус - Наркас) была в представлении древнего человека Морской девой, а скорее, это является закономерным для его мышления, так как древний человек даже свое индивидуальное Я не отделял, не научился отделять от природы,.
Интересно, что в финском языке слово Nerpa также означает ``морской тюлень'', а ведь финны живут рядом со шведами, которые именуют словом Narval единорога.
Коми-зыряне, те же угро - финны, но только проживающие по соседству с башкордами Урала, словом нерпа называют тюленей. На всем протяжении от Урала до Скандинавии словом [Н~ерк~ес], Нерпа разные народы называют морское животное, но только у башкордов Урала имя Наркас - wардак - урдяк нар (иранск.) является именем древнего божества воды, напомним, что корды и скандинавы признаны учеными родственным этносом.
После этого краткого обзора только одного сюжета из древнебашкордской мифологии пусть ученые-языковеды, изучающие родство индо (да и еще) европейских языков, объяснят, каким образом имена древнебашкордских языческих богов оказались именами богов древнескандинавского языческого пантеона? Иными словами, почему боги были названы одними и теми же именами в ту историческую эпоху, когда лексика и башкордского, и древнегерманского языков не превышала 5-10 тысяч слов.
Для того, чтобы читателю было легче ориентироваться в столь сложном вопросе, мы приведем способ образования агглютации в башкордском языке, посредством которой рождается синтетическая связь членов предложения.
В башкордском языке местоимения в предложении вступают в связь с глаголом, утрачивая позицию члена предложения и перестают быть лексической единицей. Но если в тюркских языках местоименные суффиксы глаголов выступают повторением личных местоимений, то в башкордском языке мы уже встречаем случаи, когда, как писал И.И.Мещанинов: ``Местоимение из лексической единицы обратилось в словоизменительную морфему и, перейдя из области лексики в грамматику, утратило свою основную функцию и перестало занимать синтаксическое положение самостоятельного слова'' (см. И.И.Мещанинов. Номинативное и эргативное предложение. М. 1984. стр. 83). Например, в узбекском языке в слове езаман ``пишу'' местоимение 1-го лица ман остается при суффиксации с глаголом в полной форме Приблизительно это же явление мы наблюдаем и в вайнахском языке, в его бацбийском диалекте, в котором личные местоимения не изменяются даже при суффиксации в глаголе, например: ас вуиtl - ас (``я иду'' - ``я''); ax utl ax (``ты бегаешь'' - ``ты''). В башкордском же языке мы наблюдаем усечение местоимения при его слиянии с основой глагола [я~зам] - ``пишу''; [кит~ем] ``ухожу'', барам - ``иду'' и т.д.
Безусловно, переход местоимения из лексической единицы в словоизменяемую морфему не мог произойти за один день или год, поэтому И.И.Мещанинов по поводу этого явления в башкордском языке писал: ``Такая грамматическая форма сама указывает своим построением на пройденный его путь, приведший к ныне действующему оформлению глагола'' (см. И.И.Мещанинов, указ. соч., стр.83).
Фонетика башкордского языка
Из всех угро - финских языков только в финском имеется местоимение 3-го лица hен - ``он'' (лицо) как в английском языке, а указательное местоимение 3-го лица сэ - ``тот'' соответствует французскому се. Профессор Дж.Киекбаев считал, что звук с в финском указательном местоимении се - ``тот'' перешел в гортанный спирант h: h-э-н - ``он'' (см. Дж.Киекбаев, указ. соч., стр. 24).
Однако следует признать это мнение ошибочным, поскольку в башкордском местоимение 2-го лица единственного и множественного числа hин, [he~з] ``ты'' соответствует как финскому hen, так и английским he - his, her - him местоимениям 3 лица единств. числа. Указательное местоимение 3-го лица обоих чисел теге - ``тот'' в башкордском языке соответствует указательному местоимению 3-го лица те - ``он'' в эстонском языке и указательному местоимению 3-го лица множественного числа their, them - ``они, их'' в английском языке. Если звук т в указательном местоимении теге - ``тот, та'', мы произнесем как [~з], то тогда мы получим английское местоимение there them. Весь вопрос в том и заключается, что в английском и в башкордском языках этот звук [~з] существует, а в других языках его просто нет!
Следовательно, если в двух языках, независимо от финского, существуют указательные местоимения с начальным фарингальным звуком [~з], тем более, если учесть, что абсолютно без изменений осталась фонетика этих двух языков (башкордско - английская), то и никакого перехода начального с в h в истории не было. Это мнение автора подтверждается и тем, что во французском языке указательное прилагательное - ``это'' тоже выглядит как се. В башкордском языке мы встречаем это местоимение, но в качестве аффикса - сы, при помощи которого из глаголов образуется существительное со значением производителя действия, выраженного глаголом, например: [у~кыу]+сы - ``ученик'', [я~зыу]+сы - ``писатель''.
В итоге, следует сделать вывод о том, что фаригальное [~с] в башкордском, иранском и английском языках является самостоятельным звуком, что в свою очередь означает неверность постулата о переходе с в h.
Вздорность этого положения становится еще более очевидной, если задать один единственный вопрос: а почему, в таком случае, фонетика английского языка не претерпела никакого изменения в среде европейских языков, а фонетика башкордского языка - в среде тюркских?
Этот ``закон'' перехода одних звуков в другие был создан специально, по весьма простой причине, а именно оттого, что если родство одних европейских языков еще можно хоть как-то, путем разного рода выдумок и произвольных допущений, объяснить посредством сравнения их грамматики или при помощи типологической классификации, то этого ``родства'' европейских языков (не говоря уже о прибавлении к этому родству иранцев), нельзя и невозможно объяснить посредством фонетики этих языков, например, французского, английского, немецкого, польского, румынского.
Приведем один пример, показывающий, что у каждого языка есть своя собственная фонетика. Например, когда азербайджанец, приехав из Баку, говорит в Москве на русском языке, то русский слушатель, даже не лингвист, без труда определит и скажет, что азербайджанец является жителем Кавказа. Если китаец, приехав в Москву, заговорит на русском языке, то слушающие его люди по фонетическому акценту, на слух, определят, что он китаец и т.д. Если теперь русский, приехав в Лондон, начнет говорить по-английски, то англичане скажут, - откуда у тебя славянский акцент?
Но все дело меняется, когда башкорд приезжает в Англию и начинает говорить на английском. Англичане признают его речь (с башкордским акцентом) как речь англичанина, но, по непонятным причинам, еще более мягкую. В Австралии или США английская речь нашего башкорда по фонетическому звучанию не вызовет никаких недоумевающих вопросов.
Автор сам прожил более года в Лондоне и непосредственно на месте изучал это интересное и необычайно важное фонетическое явление башкордского языка, применительно к фонетике английского языка, что позволило автору сделать это весьма интересное заключение. Когда башкорд говорит по тюркски, то он говорит с иранским акцентом.
Если же следовать от начала до конца лживому постулату индо (да еще и) европейской лингвистики о том, что звук [~с] переходит в h, то логически следует, что и английский, и башкордский языки не имеют своей исконно родной фонетики. Это бред сумасшедшего, который нам выдают за научный постулат. В связи с этим необходимо спросить прямо: существует ли у любого языка его родная фонетика? Если индо (да еще и) европейские языковеды не знают ответа на этот вопрос, то мы спросим у собаки: ``[С~еук~е] - у башкордов, [с~еук~е] - у кордов! Есть ли отличие?'' Все знают, что если хозяин дома свистит своей собаке, то собака виляет хвостом и не рычит; но стоит свистнуть чужому человеку (шутки ради я рекомендую этот эксперимент любому лингвисту), то собака сразу определяет, что это непривычный свист, и начинает лаять и грозно рычать. Как видим, даже собака знает, что такое фонетика (phone - ``звук'', [ф~ен] - ``знание'', эфэнди - ``знаток'' на башкордском языке), а эти индо (да еще и) европейские языковеды не знают.
