Он стоял буквально на иголках, и едва огнем не дышал. Хотя я была бы не против, плюнь он сейчас в декана огненным шаром и спали того к чертовой матери.
– Добро пожаловать в ряды простых преподавателей, Тимошин! Никто тебе доплачивать не будет. Смирись, голубчик. Как будете распределять консультации, мне все равно. Главное, чтобы доклад был готов, и универ не ударил в грязь лицом.
И все. Ушел, как ни в чем не бывало. Будто это в порядке вещей, вот так взять и нарушить чьи-то планы на вечер, и не на один. Как вспомню, сколько всегда уходило сил на эти подготовки, только вот я справлялась до этого момента самостоятельно. Сейчас вот кто-то решил, что мне нужна помощь.
Тимур Арсеньевич нервно потер лицо и перевел растерянный взгляд на меня. Протолкнула вдох сквозь сжатые до предела легкие. Сглотнула вязкую слюну. Его глаза прожигали до самого нутра. Выжигали волю и здравый смысл. Приходилось постоянно напоминать себе, что: а – он мой преподаватель, б – что он не свободен, в – что он меня купил, ну или не он, но это не особо-то и важно. Переспала-то я с ним. От одного только размытого воспоминания жар прилил к щекам.
Прислонила прохладные ладони к обжигающей коже, и попыталась успокоить бешено колотящееся сердце.
– Вам плохо. Белова?
А вот такие интонации, вообще, заставляли улетать в астрал и не желать вернуться.
– Н-н-н-ет, – проблеяла, словно пугливая овечка, – все хорошо, Тимур Арсеньевич.
Он скривился, только вот от чего, я так и не поняла.
– Кошмар какой, – на грани слышимости произнес он и приземлился на ближайший стул. – И что мы будем с тобой делать, Белова?
От его присутствия волосы вставали дыбом. Хотелось просто прижаться к нему, и спрятаться от всего. Неуместное и глупое желание. Но я не могла с этим ничего поделать. Тянуло словно магнитом.
– Не знаю. Сегодня у меня нет пар.
– Какое совпадение, у меня тоже.
Впервые он усмехнулся. На щеке тут же мелькнула ямочка, и скрылась. Будто сама его улыбка мне подмигнула. «Ох, романтичная идиотка, Ника!» – попыталась одернуть себя, но глупое сердце запорхало сильнее. Казалось, оно даже перестало перекачивать кровь по венам.
Мне надоело стоять перед ним, и я тоже плюхнулась на стул, утыкаясь взглядом в потертый линолеум. В этом учебном заведении учились детки очень успешных людей, но по внешнему виду этого было не видно. В аудитории ремонт пятилетней давности, парты все исписаны всякой хренью.
Неловкую паузу разорвал телефонный звонок.
– Извини, – быстро произнес преподаватель и ответил на вызов, – слушаю.
Дальнейший разговор я не рискнула слушать, потому что это было как минимум некультурно, как максимум неправильно.
Достала свой телефон, проверила, не поступило ли новых сообщений о состоянии маминого здоровья. После операции мне стало легче дышать. Нет, ничто не отменяло поиск работы, потому что надо было на что-то жить. В любой момент Саша мог потребовать деньги, и от этого все тело покрывалось липким потом. Страх сковывал все внутренности, а паника рвалась наружу. Мне не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понимать… мой брат изменился. Да, после оплаты всех необходимых лечений и реабилитационного периода, осталась небольшая сумма денег, но нужно было на что-то жить. Не воздухом питаюсь, к сожалению. Да и одежду бы прикупить, а то и правда стала как нищенка.
Колючий спазм сковал горло, оповещая о том, что слезы где-то поблизости. Я хотела бы, чтобы все получилось иначе. Красиво одеваться, красиво краситься и так далее. Я девочка, в конце концов. Только не всегда у меня на это было время и силы.
– Так на чем мы остановились?
Вернула взгляд на преподавателя и опять поразилась его красоте. Мужчине быть таким – подобно греху. Слегка волнистые русые волосы, мощная фигура. Снова жар прилил к щекам, когда вспомнила и о других достоинствах. В его теле не было ни капли жира, и это… заводило. Пробуждало самые худшие стороны моей души.
– На расписании занятий.
Тимур
Ощущал, как её взгляд бродил по мне. Так смущенно, так кратко. Но и этих коротких переглядок хватило на то, чтобы во мне вскипела похоть. Она настолько невинна, а я тут сижу и думаю, как же хочется её трахнуть. Ну не гондон ли?
Поток ненужных мыслей прервал мой телефон. Уставился на незнакомый номер. Весьма неожиданно. Уже и не помню, когда давал кому-то номер своего телефона.
– Извини, – по привычке кинул Веронике и провел пальцем, принимая вызов. – Слушаю.
– Тимошин Тимур Арсеньевич?
Голос не казался мне знакомым. Я точно не знал тог, кто сейчас был на том проводе.
– Да.
– Вас беспокоит Кондратьев Иван Ильич. Звоню вам по поводу аварии, которая произошла несколько дней назад. Вас приглашают в участок, чтобы выяснить обстоятельства аварии.
За всеми этими проклятущими переменами отодвинул первостепенную проблему своей задницы на второй план. Но, как известно, если гора не идет к Магомеду.
– Да, когда и куда?
Мне назначили встречу на следующий день, и, вроде как, я был свободен. Пары меня уж точно не остановят от того, чтобы поехать и выяснить, какого хрена тогда произошло. Потому что, как бы я ни старался, я не мог ни черта вспомнить. И это было проблемой! Не то, что я расхуевертил три тачки, а то, что я не помнил… как это произошло.
– Хорошо, я буду. До завтра.
Спрятал телефон в карман джинсов. Снова перевел взгляд на студентку. Ощутил стойкое желание. Так недолго и привыкнуть к такому странному поведению организма на обычную девчонку.
– Так на чем мы остановились?
Вероника вскинула свои глазища и минуту непонимающе смотрела на меня, а потом хрипло выдавила, заставляя терять остатки разума.
– На расписании занятий.
– Точно, – запустил руку в волосы, чтобы хоть как-то ощутить свое присутствие в универе, – так. Давай завтра уже начнем? Мне сейчас нужно отлучиться, а ты же не будешь меня тут сидеть и ждать?
По крайней мере, я надеялся
