привилегированных английских школ, к примеру в Итон, где воспитывались в разное время выдающиеся политические деятели Великобритании. Вероятно, это можно объяснить несколькими причинами. Одна из них – применение физического наказания к воспитанникам с целью развития у них ответственности и дисциплины. Так, один из директоров школы встречал вновь прибывших вопросом: «Мальчик, когда тебя пороли в последний раз?» Свободное время питомцы Итона проводили «разоряя птичьи гнезда в окрестностях и совершая иные проделки подобного рода, что сильно возмущало местных фермеров» [9]. Кроме того, в Лондоне обучение в школе стоило немалых средств, а для посла, как и для большинства членов его канцелярии, проблема денежного обеспечения была весьма существенной. Однако главная причина, очевидно, была в том, что С.Р. Воронцов, мечтая в молодости о карьере военного, хотел, чтобы его сын связал свою жизнь с армией (в то время как в Англии, в отличие от большинства стран континентальной Европы, карьера военного отнюдь не считалась почетной). Несмотря на то что в Итоне обучался один из выдающихся полководцев Великобритании Артур Уэсли, будущий герцог Веллингтон, здесь воспитанникам, скорее всего, внушалась мысль о престижности политической карьеры. Кроме того, став членом своеобразного «Итонского братства», М.С. Воронцов мог проникнуться идеей о непрестижности военной карьеры. А существование сильного духа корпоративности в привилегированных школах, оторванность воспитанников от семьи, очевидно, стали еще одной причиной нежелания отца отпускать туда сына, который мог полностью оторваться от родных корней, забыть родной язык и Родину.
Из-за сложной внутриполитической ситуации в Европе С.Р. Воронцов не отправил сына для обучения и во Францию, к примеру в Королевскую военную академию в городе Анжере – типичное аристократическое учебное заведение, куда поступали дворянские дети со всего континента. В свое время в ней провели несколько лет Джордж Вильерс, первый герцог Бекингэм, один из будущих премьер-министров Англии лорд Чатэм. Семен Романович считал, что уровень образования в академии нельзя назвать достаточно высоким: верховая езда, фехтование, немножко грамматики, в полдень – урок математики, в конце занятий – обязательные танцы. Для наследников традиций семьи Воронцовых, представители которой (А.Р. Воронцов, С.Р. Воронцов, Е.Р. Дашкова) считались одними из просвещеннейших людей Европы, подобные приоритеты в выборе дисциплин и сам их набор были явно недостаточными. Как человек государственного подхода к делу, Семен Романович Воронцов предпочел дать сыну домашнее образование, не ограничиваясь при этом составлением программы его обучения, а лично руководя им.
Лондон глазами русских путешественников
Трудно не согласиться с В.Н. Зиновьевым, другом Семена Романовича Воронцова, что «человек, стараясь узнать свои недостатки, не может оные лучше исправить, как путешествием; подобно камню, который, трением своим со множеством других, глаже делается и, полируя, так сказать, себя, иногда неровности других, которые с ним сталкиваются, ровняет» [1].
В доме английского посланника было немало русских путешественников, которые стремились в Лондон. На первой прусской станции Иммерзат они обычно оставляли свою коляску и продолжали путь в перекладных повозках. На их пути находились города: Мемель, Кенигсберг, Берлин, Оснабрюк, Гарлем, Роттердам и Голтвот-Шлес. В последнем они садились на пакетбот и отправлялись в английский порт Гарвич, и если повезло с погодой, то без приключений прибывали в него. Первое, что бросалось им в глаза, – это отличные английские дороги. Одна их половина укатывается катками и засыпается «хрящом», а по другой – ездят. Содержатся они с такой же заботой, как и дорожки в английских садах.
Путешествуя по Англии, В.Н. Зиновьев в одном из своих писем из Манчестера от 19 (30) августа 1786 года отмечал: «Одна из причин, что сия земля так цветет, что вместо людей умеет колесы употреблять и делается через это мануфактурщиком всего света» [2].
В. Даниэль. Вид Лондона
Восторгаясь развитием местной промышленности, русский путешественник писал о «не весьма» выгодном положении английских женщин, которые, «имев нежные сердца, находят в мужьях своих противное оному. <…> Я англичан весьма почитаю за то, что они свой разум, главное качество души, хорошо употребляют, но малая нежность их сердца – мне не нравится» [3].
Выехав утром из Манчестера, к обеду путешественник может прибыть в Ливерпуль и вечером посетить театр. При всем уважении к англичанам и их литературе русских людей смущала кровожадность английских трагедий и «неблагоразумный» фарс комедий.
В то время работорговля приносила Ливерпулю основной доход в городскую казну, чем обеспечивала городу отнюдь не бедное существование. Объясняя подобный вид деятельности, ливерпульцы говорили о том, что несчастным неграм живется на родине хуже, чем в неволе…
В Англии не было почтовых станций, но во многих деревнях имелись содержатели лошадей и портшезов, то есть легких двухместных карет. На воротах некоторых трактиров присутствовала надпись, предупреждавшая путешественников, чтобы те берегли свои чемоданы, так как в окрестностях Лондона много пеших и конных воров. Если к вам все же подъезжали конные воры, следовало остановиться и дать им несколько гиней, после чего продолжить путешествие. Эти воры имели в Лондоне свой клуб, правительство знало их имена, и, когда накапливалось необходимое число улик, полицейские приходили в клуб и забирали подозреваемых без всякого сопротивления с их стороны.
В Лондоне по сравнению с Парижем необычайно чистые улицы, тротуары ежедневно обливают водой, и потому на них нет грязи. Читая объявления в газетах, можно получить все, чего пожелаешь, даже выбрать спутника или спутницу жизни. Газеты помогают найти пансион и за две гинеи в неделю иметь отдельную комнату, общий завтрак и обед. Если посетите заседания английского парламента, то насладитесь ораторским искусством его депутатов – Фокса, Борга и Шеридана. Политические страсти бушевали не только в парламенте, но и на лондонских улицах. Английские мальчишки не боятся бросать комок грязи в карету короля и в тех господ, которые решили надеть модный парижский полосатый фрак и треугольную шляпу, да еще сопроводить свой поступок криком «French dog» («французская собака»). Английский фрак и круглая шляпа гарантируют гостям безопасность.
Банке. Вид Лондона с птичьего полета. Гравюра
Следует отметить, что в отношении моды англичане придерживались правила, высказанного в свое время Оскаром Уальдом, что, «становясь слишком современным, человек рискует быть крайне старомодным» и что «действительно элегантный человек – это тот, кто проходит незамеченным в толпе».
Любовь к спортивным занятиям выработала в Британии и особое отношение к одежде – она должна быть удобной и практичной.
Одним из самых зрелищных спортивных состязаний, проходивщих в Лондоне, были кулачные бои, собиравшие множество самого разного народа. Знаменитыми кулачными бойцами считались англичанин Жаксон и
