– Конечно, у тебя тут такой бардак был, одна лишняя пуговка общую картину не меняет!
– Получается, что меняет. – Я закрыла макбук. – Позавчера утром, когда мы с тетей навещали Марфиньку, кто-то проник сюда и с моего компа снял с публикации мои же новости на «Криптаймсе».
– Да ладно?! – Ирка ахнула, попятилась и осторожно, чтобы не промахнуться, села на свое спальное место – разложенное и уже застеленное кресло-кровать. – При чем тут сайт о криптовалюте и блокчейне? Как-то не сочетаются эти новомодные темы с подружками-старушками!
– То-то и оно. – Я встала из-за стола, подошла к окну и, привычно ловко управляясь со специальной палкой, плотно задернула шторы. – Ладно, давай спать. Как ты говоришь – утро вечера мудренее.
– И в этом я тоже оказываюсь права, – не преминула добавить подруга.
Я не стала ей возражать и вскоре услышала размеренное сонное сопение.
Глава пятая
Развлекательно-деловую программу нового дня решено было начать с поездки в больницу, но не вдвоем, а втроем. Джонатан, которому Ирка позвонила с утра пораньше, чтобы передвинуть назначенную встречу на более позднее время, пожелал непременно тоже ехать к «гранмаман», как он ее величал.
– Тогда уж гранбабуль, – поправила Ирка.
Ее, как и меня, несколько удивило горячее желание зарубежного гостя почтить вниманием русскую старушку. Наша Ираида Львовна, конечно, дама эффектная, но мне казалось, что времена, когда она производила сокрушительное впечатление на мужчин в самом расцвете сил, давно прошли.
Наташ дожидался нас на Невском у Елисеевского магазина. Когда мы подошли, он внимательно разглядывал фигурки в витрине – героев волшебного «Щелкунчика», созданных Михаилом Шемякиным.
Было видно, что Мышиный король и его приближенные – кто с сосиской в лапе, кто с сырной головкой за плечами, кто с мешком копченостей – простодушного интуриста чрезвычайно впечатлили. Однако художественный замысел автора, поместившего августейшего крыса со свитой в витрину продовольственного магазина, он не понял и спросил у нас не без тревоги:
– В Россия едят мышь?
– А во Франция – лягуш, ты же не переживаешь? – отбрила Ирка. – Голодный, что ли, раз прилип к гастроному? Нет? Тогда не будем время тянуть, оно не резиновое.
Мы взяли такси и поехали вызволять из больничного плена нашу гранбабуль. Врачи оказали ей всю необходимую помощь, ночь продержали под наблюдением и утром выписали выздоравливать дома. Я опасалась, что после падения с лестницы у тетушки тоже возникнут проблемы с головой, но оказалось, что она повредила только ногу.
– Никаких провалов в памяти у меня нет, не волнуйся, – похлопала она меня по руке, с трудом дотянувшись с пассажирского сиденья.
Гранбабуль с загипсованной ногой мы устроили впереди, а сами втроем сели сзади.
– Я все прекрасно помню. Значит, дело было так: я почувствовала сквозняк, сильный такой, прямо ветром подуло. Тебя дома не было, пришлось самой подниматься. Там окно распахнулось. – Она повернула голову и укоризненно посмотрела на меня.
– Я же его закрыла! Только форточку для Вольки оставила…
– Значит, шпингалет не задвинула, ветер окно и распахнул. – Тетушка отвернулась от меня и повозилась, устраиваясь поудобнее. – Я его закрыла, пошла обратно, увидела на полу какую-то блестящую штучку и подняла ее. Не рассмотрела – без очков была, – посетовала она. – Забрала с собой вниз. И зря: с вещичкой в кулаке не держалась как следует за перила, вот и грохнулась. В общем, сама виновата.
Мы с Иркой разочарованно переглянулись. Надеялись, тетушка поведает нам что-то вроде: «А столкнул меня с лестницы человек злой, рябой, рыжий, один глаз карий, второй – голубой, а звали его так-то, а залез он к нам за тем-то» – и еще сообщит детали коварных планов злодея, услышанные от него лично.
Злодеи же всегда так поступают – подробно повествуют о своих гнусных замыслах, уничтожая жертву морально перед тем, как прикончить ее физически. Во всяком случае, в голливудском кино и в наших с Питером Блейком романах именно так и бывает.
И все же тетушке удалось меня шокировать, хотя и совсем другим заявлением.
– Нет, нет, не домой! – спохватилась она на полпути. – Везите меня к Марфиньке, я пока у нее поживу.
– С какой это стати?! – возмутилась я. – Думаете, мы не сможем окружить вас заботой?
– Думаю, я предпочту не попадать в окружение, – съехидничала тетя. – Да ты сама подумай, деточка, каково мне будет в нашем скворечнике сидеть? С ногой в гипсе я по узкой крутой лестнице не поползаю, а у Марфиньки первый этаж, в парадном хоть шестеро конных в ряд разойдутся, в квартире четыре просторных комнаты и окна на канал Грибоедова – даже телевизор не нужен, смотри себе, созерцай.
Я открыла и снова закрыла рот – возразить было нечего. В хоромах у Марфиньки тетушке будет куда как комфортнее.
– К тому же две хворые бабки – идеальная компания, вместе мы точно не заскучаем, – добавила тетушка. – Так что даже не спорь, уже все решено, Марфинька ждет меня.
Марфинька и впрямь ждала, даже праздничный стол накрыла, но я не стала у нее задерживаться. Передала гранбабуль с рук на руки Светочке и удалилась, сославшись на то, что меня ждут – Ирка с Наташем скромно остались в парадном.
– Нет, Леночка, так просто ты не уйдешь! – Марфинька погрозила мне пальчиком.
На этот раз она узнала и меня, и тетю Иду – временно пребывала в здравом уме и твердой памяти.
Светочка (сегодня не Клавка), повинуясь грозному шевелению бровей
