— Значит, мельничиха сама и была ведьмой? — спросил один из мальчиков.
— Выходит, что так…
В это время открылась дверь, что вела из кухни в сени, и вошла скотница Стина с ведром молока.
— Уж не знаю, хозяйка, как мне быть, — сказала она. — Коровам сено нужно, а конюхи не дают даже охапки взять с сеновала.
— Да неужто ты не знаешь, что надо сделать, — сказал старший мальчик звонким весёлым голосом. — Свари кисель из кислого молока и поставь в стойло, в четверг вечером, под ясли. Придёт домовой, поест твоего киселя и поможет тебе унести сено так, что ни один конюх не увидит. Верно, бабушка Берта?
Старая Берта с самым серьёзным видом кивнула головой, а скотница, тоже не догадываясь, что над ней посмеиваются, сказала:
— Да, хорошо, если бы у нас в доме был домовой! Только здесь я ни разу его не видела. Не то что в Нессе, когда я служила у капитана.
— Ах, расскажи, расскажи, как это было, — стали просить её дети.
— Ну, слушайте. Было это воскресным вечером. Кучер наш торопился к своей невесте и попросил меня накормить лошадей. Я и согласилась. Дала овса сначала двум рабочим лошадям, а потом подошла к Гнедко — так звали коня, на котором наш капитан верхом ездил. Вот тут-то он и свалился мне на руки.
— Кто? Гнедко? — засмеялись кругом.
— Да не Гнедко! Домовой! Вот кто! Я потом сказала кучеру, что Гнедко некормленый остался, а кучер и говорит: «Ну, про Гнедко не беспокойся. За ним сам домовой ходит — и кормит его и поит». Домовые, если им еду выставлять и обходиться с ними ласково, очень услужливые. Это уж известно.
— А какой он был из себя, этот домовой? — спросила хозяйка.
Но скотница только плечами пожала.
— Ну, где там рассмотреть его! В конюшне темно. Да и вечер был вроде сегодняшнего. Я только и приметила — два глаза как уголья горят и сам весь шерстью оброс.
— Так это кошка была! — дружно закричали мальчики.
— Как бы не так! Кошка! — презрительно сказала скотница.
— А по-моему, люди много всякого вздора несут, — важно сказал кузнец. — Видеть-то не видели ничего, а говорят… Неужто всему верить…
Сам-то кузнец верил всему, что бы ни говорили. Но сейчас он был оскорблён до глубины души тем, что его — лучшего рассказчика во всей округе — то и дело перебивали и не давали ему открыть рта.
— Вот, к слову сказать, в Эльштате, — начал было кузнец, — так там все своими глазами видели русалку. Не то что наша Стина…
— Христиан, расскажи-ка, что было в Эльштате, — стали просить и дети и взрослые.
Кузнец только этого и ждал.
— Вот что там было. Справляли однажды там свадьбу. А пекли и жарили для свадебного пира в соседнем селе, потому что в Эльштате ни у кого и печки такой нет, что бы на всех гостей наготовить.
Вечером посылают хозяева своего слугу за питьем-яствами. Поехал он. Нагрузил полные сани всякой снедью и вдруг слышит, над самым его ухом кто-то говорит:
— Скажи в Эльштате Дельде, что Дильд сгорел.
Слуга давай нахлёстывать лошадь. Сани несутся так, что ветер свистит, а чей-то голос опять говорит, да настойчиво так:
— Скажи Дельде, что Дильд сгорел!
И опять:
— Скажи Дельде, что Дильд сгорел!
Вернулся слуга домой ни жив ни мертв от страха.
Хозяин ему говорит:
— Что-то очень уж скоро ты приехал. Чёрт тебя вёз, что ли? Или, может, ты ещё не ездил?
— Нет, уже съездил, — говорит слуга. — Только, по правде сказать, едва не загнал я лошадь. Всю дорогу кто-то мне в самое ухо твердил: «Скажи в Эльштате Дельде, что Дильд сгорел».
Да не успел он это произнести, как вдруг раздался страшный крик:
— Ах, это дитя моё сгорело!
И кто-то невидимый стал метаться по комнате.
Вдруг смотрят все — это русалка по дому мечется. В суматохе-то шапка-невидимка упала с неё, а она не заметила. Бросились было ловить русалку, да где там! Вильнула она хвостом туда-сюда и скрылась.
А когда все успокоились, тут-то и оказалось, что самых лучших пирогов и жареной дичи и самой большой бочки пива как не бывало. Всё русалка унесла…
— А может, не русалка, а слуга, — робко заметил кто-то из слушателей.
Но в эту минуту дверь в кухню отворилась и на пороге появился сам хозяин.
— Что, ты всё ещё болтаешь свою чепуху? — накинулся он на кузнеца. — Мальчики, идите спать. Довольно вам слушать брехню и глупости, которыми набита голова этого пустомели.
— Должен заметить, — произнёс кузнец с достоинством, — что мне лично пришлось слышать брехню и глупости только один раз в жизни — когда вы осчастливили жителей округи своей речью в городской ратуше.
— Бездельник! Проклятый болтун! — закричал хозяин и с треском захлопнул дверь.
На кухне наступило неловкое молчание.
— Однако, и верно, пора спать, — сказала хозяйка, складывая рукоделье.
— Нет, нет! Еще хоть одну сказку! Самую маленькую! Пожалуйста, Христиан, расскажи! — стали просить дети.
Ну, так и быть, — сказал кузнец. — Раз уж меня зовут болтуном, так поболтаю ещё. Слушайте. Сейчас я вам расскажу, как пастух клад нашёл…
Шёл этот пастух однажды лесом и видит — на траве ларец лежит. Поднял его пастух, дёрнул за крышку — не открывается. Постучал по замочной скважине — не поддается.
Пастух и так и этак вертел ларец, а открыть его не может.
«Ну, — думает, — в этом ларце, верно, спрятаны какие-то сокровища, иначе зачем бы его так крепко запирать?»
Взял он ларец под мышку и пошёл дальше. Десяти шагов не прошёл — видит, лежит в дорожной пыли ключик.
«Вот если бы этот ключик подошел к этому ларцу!» — подумал пастух.
Поднял он ключик. Осмотрел со всех сторон. Потом подул на него. Потом в замочную скважину дунул. Приложил ключик к скважине — подходит. Сунул его поглубже — годится. Повернул ключик — а замочек как щёлкнет! И ларец открылся.
И как вы думаете, что там было? Телячий хвост.
Вот и всё. Если бы хвост был длиннее, тогда и сказка была бы длиннее.
Ну а теперь — спокойной ночи, мальчики!
Но мальчики не ушли до тех пор, пока кузнец не дал слова, что завтра он снова придёт и будет опять рассказывать сказки. За это ему было обещано четверть фунта табаку.
Однако на другой вечер кузнец был мрачен, неразговорчив, и, как дети его ни тормошили, он молчал и только жевал табак.
Служанки говорили потихоньку, что ночью его похитили духи и унесли на Асмирерский холм. Там кузнеца и нашли утром в сарае Ингебрета, а рядом валялась бутылка. Кузнец нёс всякую нескладицу и решительно не мог вспомнить, как он здесь оказался.
Не иначе как над ним подшутили духи!
Примечания
1
Стихи в свободном переводе С. Я. Маршака.