– Одна цель десять градусов левее по курсу, – скорректировала их движение Лилит. – Вторая еще десять влево. Наиболее вероятная вторая.
Подчиняясь жесту Никсона, оба монограва взяли на двадцать градусов левее первоначального курса, выходя на возможных ликвидаторов их пленника.
– Повнимательнее там, – добавила Шерман. – Нашему клиенту башку чем-то крупным прострелили.
Узкие стремительные машины вышли точно на завалившийся на бок фургон с выцветшими логотипами дорожной службы Лозанны на тусклых бортах. Фургон лежал в паре метров от темной полосы дорожной направляющей – видимо, сраженный пулей Лилит водитель умудрился деактивировать двигатель, и машина упала на землю, опрокинувшись. Едва массивный корпус автограва оказался в зоне видимости, как бэска в руках Швецова ожила, злобно выплевывая пулю за пулей. В ответ затрещали очереди какого-то автоматического оружия. Малыш и Упырь шарахнулись друг от друга, разводя моногравы как можно дальше, чтобы не выглядеть, словно кучная тировая мишень. Бивший от фургона автомат захлебнулся лаем и замолк, а Эльф удовлетворенно крякнул, опуская ствол своего оружия.
– Все чисто, – пояснил он. – Стрелок ликвидирован. Водитель тоже мертв. Еще один вне зоны четкой видимости, но неподвижен.
Не сговариваясь, оба монограва метнулись к фургону, словно две голодные акулы к обессилевшему и переставшему сопротивляться киту. Не долетая с десяток метров до запыленного бока автограва, Малыш покинул седло и стремительно преодолел оставшееся расстояние бегом, готовый стрелять на любой звук или движение. В упражнении на скорость и точность неприцельной стрельбы он еще в учебке стал одним из лучших. Но палить ни в кого не пришлось – как и доложил Борис Швецов, из троих находящихся в фургоне людей двое оказались мертвее мертвого. Причем, видимо сравнивая счет в виде простреленной головы недавнего пленника, Лилит аккуратно продырявила из своей «МРГ Матч» голову водителю автограва. Стрелок получил от проворного Эльфа сразу несколько попаданий и теперь раскинулся рядом со своей крупнокалиберной винтовкой «Садра-13». Ее удлиненный патрон с пулей калибра двенадцать и семь миллиметра как нельзя лучше подходил для уверенного поражения удаленной цели. И только третий человек, свисающий из разбитого лобового стекла с переднего пассажирского сиденья, подавал едва заметные признаки жизни.
– Два двухсотых, один трехсотый, – доложил Никсон, склоняясь над раненым.
Впрочем, и раненым этот человек не был. Скорее всего, он просто сильно ударился при падении фур. гона на бок и находился теперь в бессознательном состоянии. Удача, отвесив предварительно пару пинков, решила напоследок все же улыбнуться диверсантам.
– Забирайте трехсотого и уходите оттуда. Вторая цель гражданская, – прозвучал голос сержанта в наушнике переговорного устройства. – Можете ее не проверять.
Малыш ухватил оглушенного человека за ворот и рывком выдернул из кабины. Крепкая короткая куртка, пошитая в стиле милитари, выдержала, и Никсон забросил ее обладателя поперек седла монограва.
– Отходим! – скомандовал Майкл так и не сошедшим со своего транспорта Упырю и Эльфу. – Не стоит искушать Судьбу и держать пленных на открытом воздухе. Как показывает местная действительность, они слишком быстро портятся и приходят в негодность.
А еще через пару минут только завалившийся на бок фургон да два непохожих на служащих дорожной службы трупа остались у направляющей полосы дороги. Где-то вдали послышался ноющий звук полицейской сирены. Он медленно приближался, но здесь никто уже не спешил. У парочки из запыленного фургона впереди теперь была бесконечная вечность…
* * *
– Выбор всегда остается за тобой, – заверил Макфлай с печальной, почти отеческой улыбкой. – Одна беда – у нас совсем нет времени на установление с тобой добрых отношений. А узнать от тебя, кто заказчик всей этой кутерьмы, нам просто жизненно необходимо. Так что делай выводы и побыстрее принимай решение.
На этот раз решили не проверять лимит везения и расположились в неухоженном ангаре на самой окраине Либерти. Пришедший в себя пленник сидел примотанный к невесть как оказавшемуся здесь тяжелому колесу от какой-то ездящей по земле техники. Прямо перед ним на корточках сидел сержант Макфлай. Упырь и Малыш расположились по сторонам от пленника. Остальные диверсанты, пользуясь по старой армейской привычке каждой свободной минутой, дремали, жевали, чистили… Одним словом, расположившись в стороне от беседующей группы, они занимались тем, чем любой солдат может заниматься всегда и бесконечно долго. Малыш отстраненно подумал, что за последние считанные часы они слишком часто и однообразно ведут такие циничные театральные беседы с разными людьми, пытаясь убедить их поделиться информацией.
– Я понял, – невесело усмехнулся пленник. – Вы вообще очень заботитесь и переживаете за меня. Весьма ценю и благодарен.
– Комик, – фыркнул Упырь, с тренькающим звуком проверяя острие диверсионного ножа ногтем.
– Оставим взаимное шутовство, – предложил Макфлай. – Мы не скауты и прекрасно понимаем, чем все это закончится. Особых альтернатив нет. И если бы кто-то из нас оказался в аналогичной ситуации в ваших руках, исход был бы тем же. Так что не будем ерничать и поговорим как трезвомыслящие и понимающие ситуацию солдаты. Между нами ведь нет совершенно ничего личного.
Пленник ничего не ответил и только едва заметно кивнул, глядя прямо в глаза сержанту. Малыш невольно почувствовал уважение к этому солдату, отлично осознающему будущее.
– Нам нужен выход на заказчика, – повторил Макфлай. – Мы его получим так или иначе. Но…
– Да знаю я, – поморщился пленник, отводя наконец взгляд. – Я просто наемник, и никаких политических или этических привязанностей к нанимателям у меня нет. Кто платит, на того и работаю.
– Ну и? – оборвал философствования сержант.
– Меня нанял Ахмад Амир Хаджи, – сдался пленник. – Обычная работа наемника.
– Ты тоже участвовал в ограблении конвоя Асади? – спросил Макфлай.
– Нет. Я только мельком слышал об этом, – категорически отказался пленник. – Я и еще двое бойцов прибыли в Лозанну только недавно, намного позднее этого ограбления.
– Значит, ты не в курсе того, кто его совершил? – поинтересовался сержант, вперив внимательный взгляд в лицо пленника.
– Абсолютно верно, – кивнул тот. – Я же говорю, что прибыл в Лозанну много позже.
– Для чего понадобилось ликвидировать сегодня на пустыре того парня, которого мы допрашивали? – задал вопрос Макфлай, задумавшись над сложившейся ситуацией.
– Понятия не имею, – пожал плечами, насколько это позволяли путы, пленник. – Мы выполняли для Амир Хаджи разные задания. В основном сопровождение грузов, доставка людей. Были и подобные задания. Мы ведь с ним работаем далеко не первый день.
– Сюда прибыли именно для ликвидации? – удивился сержант.
– Нет. Сначала мы охраняли подступы к какому-то секретному объекту. И только сегодня Амир Хаджи связался и дал команду найти и ликвидировать.
– Найти и ликвидировать? Где? – удивился еще больше Макфлай.
– Нас навели еще в Лозанне, и мы ехали за вами от самого города. Когда вы остановились на тех камнях, нам осталось только выбрать удобную позицию и сделать свою работу.
– Заказали только того парня? – задал наводящий вопрос сержант.
– Да. Потому мы и попытались свалить сразу, как только дело было сделано. И ведь едва не свалили. Глупо так недооценили вас. Мы даже не подумали, что вы тоже со снайпером окажетесь…
– Что за объект вы охраняли? – прервал его Макфлай.
– Без малейшего понятия, – покачал головой пленник. – Я его даже в глаза ни разу не видел. Только знал, что дальше по дороге от наших постов есть тот самый объект, который мы охраняем. А на ближних подступах свои заслоны стоят. Так что там и без нас хватает охранников.
– Место на карте показать сможешь? – поинтересовался сержант.
– Конечно. Но только место, где располагается наша зона перекрытия, – ответил пленник без тени сомнения. – До объекта может быть километр, а может сто.
– Ну этот вопрос мы сами провентилируем, – заверил Макфлай, поднимаясь. – Самум, карту нашему гостю. И посмотри внимательно, что он покажет. Тебе там гулять придется.
Тинмагомед подошел к пленнику с развернутой над портативным картографом голографической картой окрестностей Лозанны. Пленник несколько секунд рассматривал ее, определяясь с координатами, а затем совершенно уверенно ткнул куда-то рукой. Руми задал пару уточняющих вопросов, потом отключил голограмму и, выпрямившись, кивнул командиру.
– Ну что ж, мы полностью удовлетворены общением, – поднялся с корточек следом за следопытом сержант. – Сожалею, что иного выхода у нас нет. Какие-нибудь желания? Сигарета?
