7 ноября ВВС была предоставлена последняя возможность достичь Луны, но и на этот раз ракета не набрала нужной скорости. Терпение НАСА лопается: лунная программа ВВС передается группе фон Брауна, который ровно через месяц тоже терпит неудачу.
Королев внимательно наблюдает за всеми этими попытками. Американцы застряли на первой ступеньке лестницы к Луне: не могут разогнать ракету до второй космической и только об этом и думают. Разогнаться легче, чем попасть. Но ведь и он пока разогнаться не может – в Тюратаме началась новая черная полоса: попытка запустить очередной лунник в конце лета закончилась неудачей. Но это была уже неудача какой-то новой разновидности: начали барахлить двигатели третьей ступени. Косберг не мог разобраться, и все валили на производственников, сдают-де дефектные двигатели. Вопрос разбирался в военно-промышленной комиссии Совета Министров. Все склонялись к тому, что программу надо отложить. Королев понимал, что в этом случае американцы его обгонят. Он произнес страстную речь и обещал в кратчайшие сроки навести порядок на опытном заводе. Спасая программу, он сознательно подставил под удар Ключарева – своего начальника ОТК183, которому тут же навесили выговор. Королев любил Ключарева, но дело требовало жертв.
– Викт?р, – в минуты расположения Сергей Павлович называл Виктора Михайловича на французский манер, – ты не обижайся. Я понимаю, что получать выговор в такой высокой инстанции неприятно. Да и вообще неприятно получать выговор. Но ты пойми – иначе они прикрыли бы всю работу...
– Сергей Павлович, да шут с ним, с выговором, но поверьте моему опыту – производство здесь не при чем. Тут глубже надо копать. Ведь все прекрасно работает на стенде, а в полете двигатель словно заклинивает...
Всю дорогу от Кремля до Подлипок Королев расспрашивал Ключарева о двигателе, влезал во все мелочи, потом отворачивался к окну машины, молчал, думал...
Ключарев был прав: производственники не были виноваты в гибели лунников, все действительно оказалось сложнее. Третья ступень запускалась в вакууме. В подшипниках насоса двигателя смазка в вакууме моментально испарялась, насос работать не мог, двигатель самовыключался. Что делать? Королев поехал к Топчиеву в Академию наук. Топчиев быстро подключил к этому делу академика Петра Александровича Ребиндера из Института физической химии, который помог подобрать смазку, не испаряющуюся в пустоте.
Неужели еще объявится какая-нибудь каверза, вылезет новый «боб»? И Королев, и все его ближайшие соратники понимали, что в эту полосу неудач они неминуемо должны были попасть, поскольку вторгались в область совершенно неизвестную. Никто и никогда не летал в межпланетном пространстве, физической природы этого пространства не знает, и отказы могут быть самые фантастические, никакого воображения не хватит, чтобы их предусмотреть. Весь вопрос в том, насколько широка эта полоса и как скоро они из нее выйдут. Но как это объяснить тем, кто сидит в Кремле и на Старой площади? Ты им рассказываешь, что шестеренки в вакууме спекаются, что жидкость в невесомости – это совсем не жидкость с нормальным зеркалом, с заданным уровнем, а черт-те что шарообразное, непонятное и неуправляемое, а они тебе в ответ говорят, что скоро будет пленум и хорошо бы встретить его достойным трудовым подарком. У них какая-то своя убогая историческая шкала. Люди веками мечтали о полете на Луну, Лукиан Самосадский описывал свое воображаемое путешествие туда 1800 лет тому назад, а они – пленум! Эти люди лишены исторического мышления, и уже поэтому руководить историческими событиями не могут, а полет на Луну – событие историческое!
Лунник стартовал в субботу 12 сентября 1959 года с отклонением от расчетного времени старта менее одной секунды. Дата старта была выбрана так, чтобы в момент, когда автоматическая станция ударится о Луну, Луна стояла бы как можно выше над горизонтом – тогда легче прослушиваются радиосигналы. Судя по координатам натриевого облака, выпущенного из последней ступени ракеты-носителя, которое засекли земные наблюдатели, на этот раз лунник не должен был промазать. Баллистики дали примерное время финиша: около 0 часов 14 сентября. Королев волновался невероятно, садился, вставал, выходил на улицу, смотрел на Луну.
На луннике стоял метроном, бесстрастно и торжественно чеканивший шаги навстречу собственной гибели. В 0 часов 2 минуты 24 секунды стук его резко оборвался. Все вокруг кричали «ура!», Королев сидел молча, тихий и светлый...
«Луна-2» попала в склон кратера Автолик, восточнее моря Ясности, отклонившись от центра Лунного диска на 800 км. С учетом преодоленного ею расстояния, ни одна ракета в мире никогда не летала с такой точностью.
В.П.Мишин, М.В.Келдыш, И.В.Курчатов, С.П.Королев
Маршал Родион Яковлевич Малиновский с супругой Раисой Яковлевной и Сергей Павлович Королев. 1963 г.
Семен Ариевич Косберг
М.С.Рязанский с сыновьями
В.П.Бармин и М.С.Рязанский
Вице-президент Международного астрономического союза профессор Борис Васильевич Кукаркин демонстрирует на пресс-конференции в президиуме АН СССР фотографию искусственной кометы, созданной для коррекции первого лунника 3 января 1959 г. в 3 ч 57 мин по московскому времени
60
В средине осени
Зеркальный круг Луны,
Даря Земле ночную белизну,
Приносит праздник тысячам семей...
Хо Ши Мин
После первого спутника ракета, прилетевшая на Луну, была, пожалуй, вторым эпохальным событием в истории космонавтики: человек впервые дотронулся до другого космического тела. На древе одной из самых старых наук – астрономии – рядом с ветвями теоретиков, оптиков и радистов пошла в рост могучая ветвь астрономии практической, непосредственно, «наощупь» изучающей небо. Одно это уже позволяло говорить о революции в древней науке.
Революция в астрономии, хотя Хрущев очень любил и часто употреблял слово «революция», мало волновала Никиту Сергеевича, поскольку вникать в столь абстрактные представления при невероятном обилии конкретных практических дел он позволить себе не мог. Но едва ли кто в стране радовался новой космической победе больше, чем глава партии и государства. Хрущев ликовал! Лунник придал ему новую энергию, и заряд его патриотизма достиг, кажется, максимальной величины. Королев, зная, что в сентябре Хрущев полетит в Нью-Йорк, понимал, как важно «вооружить» его лунником перед выступлением в Организации Объединенных Наций, и очень нервничал, когда очередной отказ – неисправность одного из приборных блоков – не позволил запустить «Луну-2» в первых числах сентября! Впрочем, в конце концов, может быть, это даже к лучшему, потому что все получалось еще эффектнее, чем планировали: 14 сентября ракета достигла Луны, а уже на следующий день правительственный Ту-114 с Хрущевым на борту приземлился на военном аэродроме Эндрюс в 24 километрах от Вашингтона. Встречавший его президент США Дуайт Эйзенхауэр, разумеется, был уже осведомлен о «лунных новостях» из Москвы, но Никита Сергеевич не мог лишить себя удовольствия прямо тут, на аэродроме, просветить его.
– Перед встречей с Вами, господин президент, – сказал он Эйзенхауэру, – советские ученые, инженеры, техники и рабочие порадовали нас запуском ракеты на Луну. Таким образом, проложен путь с Земли на Луну, и контейнер весом 390 килограммов с вымпелом, на котором изображен герб Советского Союза, сейчас находится на Луне. Земля наша теперь стала несколько легче, а Луна стала на несколько сот килограммов тяжелее... – был у Никиты Сергеевича вот такой талант незатейливого сельского популяризатора.
Впрочем, утверждать, что контейнер сейчас «находится» на Луне, можно было только с большими оговорками. Вряд ли его удалось бы там найти. Если автомобиль на скорости 80 километров в час врезается в стену, это уже не автомобиль, а просто металл. Лунник врезался в Луну на скорости более 12 тысяч километров в час. Это уже и не металл. Огромная его кинетическая энергия мгновенно должна была перейти в тепловую, он даже не расплавился и не сгорел, поскольку на Луне нет кислорода, он сублимировался – превратился в газ, минуя жидкое состояние. Так что вряд ли уцелели вымпелы с гербом СССР. Но вымпел с гербом – это символ. Копию вымпела – шарик, составленный наподобие футбольного мяча из металлических пятигранничков, Хрущев подарил Эйзенхауэру на приеме в Белом доме и снова объяснил президенту США, что мы первые достигли Луны. Никита Сергеевич не забыл помянуть добрым словом советскую ракетную технику и в Национальном клубе печати, а отвечая на вопросы журналистов, успокоил всех, сообщив, что, несмотря на свое очевидное первенство, мы не претендуем на Луну и «своей» территорией ее не считаем. В знаменитом выступлении в ООН 18 сентября Хрущев снова возвратился к полюбившейся ему теме, снова уязвил американцев:
