Закричала тысяча голосов. Но Арья не слышала ничего. Принц Джоффри… король Джоффри… быстро шагнул вперед из-за щитов гвардейца.
— Мать моя просит, чтобы лорду Эддарду разрешили уйти к Черным Братьям, и леди Санса умоляла простить ее отца. — Поглядев на Сансу, он улыбнулся, и на мгновение Арье показалось, что боги услышали ее молитву, но Джоффри повернулся к толпе и сказал: — Женское сердце мягко. И пока я — ваш король, ни одно предательство не окажется безнаказанным. Сир Илин, принесите мне голову изменника!
Толпа взревела, и Арья ощутила, как дрогнула статуя Бейелора, когда люди навалились на камень. Верховный септон схватил короля за плащ, Варис бросился вперед, размахивая руками, даже королева что-то сказала сыну, но Джоффри качнул головой. Лорды и рыцари расступились перед высоким, бесплотным скелетом в железной броне, воплощавшим королевское правосудие. Смутно, словно бы издалека, Арья услышала крик сестры. Истерически рыдая, Санса упала на колени. Сир Илин Пейн поднялся на ступени кафедры.
Скользнув между ногами Бейелора, Арья бросилась в толпу, извлекая Иглу. Она приземлилась на спину мужчине в фартуке мясника и повалила его на землю. Тут кто-то толкнул ее в спину, и она едва не упала. Толпа сомкнулась, спотыкаясь и топча бедного мясника. Арья замахнулась Иглой.
На ступенях сир Илин взмахнул рукой, и рыцарь в черном с золотом панцире отдал приказ. Золотые плащи бросили лорда Эддарда на мрамор, оперев грудью о край.
— Эй ты! — крикнул ей сердитый голос, но Арья метнулась мимо, расталкивая людей, просачиваясь между ними, натыкаясь на тех, кто попадался ей по пути.
Чья-то рука попыталась ухватить ее за ногу, она рубанула Иглой и ударила пяткой. Упала споткнувшаяся женщина, и Арья пробежала по ее спине, рубя в обе стороны, но все это было ни к чему. Слишком много было людей вокруг, и всякий намеченный ею проход немедленно смыкался. Кто-то оттолкнул ее в сторону. Санса еще кричала.
Сир Илин извлек огромный двуручный меч из ножен, пристроенных за спиной. Он занес клинок над головой, и солнечный свет заплясал на темном металле, отражаясь от края более острого, чем любая Игла. Лед, поняла она. В руках у него Лед! Слезы заструились по лицу Арьи, ослепляя ее. И тут из толпы метнулась рука, сомкнувшаяся на ее предплечье волчьим капканом. Игла отлетела в сторону. Арья пошатнулась. Она упала бы, если бы человек не поднял ее вверх, словно куклу.
Перед ней оказалось лицо: длинные черные волосы, спутанная борода и гнилые зубы.
— Не гляди! — рявкнул грубый голос.
— Я… я… я… я. — Арья зарыдала.
Старик встряхнул ее так, что зубы забарабанили друг о друга.
— Закрой свой рот и глаза, мальчишка!
Где-то, словно бы вдали, она услыхала… шум, мягкий вздох, словно бы воздух сразу вышел из груди миллиона людей. Пальцы старика впились в ее руку, жесткие, как железо.
— Гляди на меня. Да, так, именно на меня. — Пахло от него кислым вином. — Помнишь меня, парень?
Она вспомнила запах, увидела спутанные сальные волосы, залатанный пыльный плащ, покрывавший кривые плечи, мрачные черные глаза. А потом вспомнила Черного Брата, явившегося с визитом к отцу.
— Вспомнил меня, так? Смышленый мальчишка. — Он сплюнул. — Здесь все закончено. А ты пойдешь со мной и будешь держать рот на замке.
Она начала отвечать, и он встряхнул ее еще жестче.
— На замке, я сказал!
Площадь начинала пустеть. Толпа расступилась вокруг, люди возвращались к повседневным занятиям. Но жизнь оставила Арью. Онемев, она шла возле… Йорена, да, его звали Йорен. Она вспомнила, что он подобрал Иглу, лишь когда новый спутник вернул ей меч.
— Надеюсь, ты умеешь пользоваться им, парень?
— Я не… — начала она.
Он толкнул ее к двери и, запустив грязные пальцы в волосы, дернул, запрокидывая голову назад.
— Я не умный мальчишка, ты это хочешь сказать? — В руке его был нож.
Клинок прыгнул к ее лицу, и, отчаянно брыкаясь, Арья отдернулась, мотая головой из стороны в сторону. Но он держал ее за волосы так крепко, что кожа на голове разрывалась, а губы ощущали только соленые слезы.
Бран
Самые старшие были уже взрослыми: по семнадцать и восемнадцать лет прошло после того, как они получили имя. Один даже встретил двадцатилетие. Но в основном здесь собрались шестнадцатилетние и моложе.
Бран следил за ними с балкона башни мейстера Лювина, прислушивался к напряженным голосам и ругательствам, с которыми они размахивали палками и деревянными мечами. Двор ожил, выслушивая стук дерева о дерево, слишком уж часто прерывавшийся вскриками боли, когда удар приходился по телу. Сир Родрик расхаживал среди мальчишек, — лицо его багровело под белыми усами, — и ругал всех и каждого. Бран никогда не видел старого рыцаря таким раздраженным.
— Нет, — приговаривал он. — Нет. Нет. Нет!
— Они не слишком хороши в бою, — с сомнением проговорил Бран. Он почесал Лето за ушами, лютоволк был занят куском мяса. Кости хрустнули под его зубами.
— Конечно, — согласился, глубоко вздохнув, мейстер Лювин. Мейстер смотрел в трубу с большими мирийскими линзами, измеряя тени и отмечая положение кометы, повисшей над горизонтом в утреннем небе. — Но если хватит времени, сир Родрик справится с делом. Нам нужны люди на стенах. Твой лорд-отец увел лучших в Королевскую Гавань, твой брат взял остальных годных парней. Они теперь за много лиг от замка. Многие не вернутся назад, а нам нужны люди, чтобы занять их места.
Бран с сомнением посмотрел на потевших внизу парней.
— Если бы у меня были ноги, я бы сумел побить любого. — Он вспомнил, что в последний раз держал меч в руке, когда король посещал Винтерфелл. Это был всего лишь деревянный меч, но все-таки он несколько раз сумел сбить с ног принца Томмена. — Сир Родрик обучит меня пользоваться алебардой. Если ее насадить на длинную ручку, Ходор может стать моими ногами. Вместе мы составим рыцаря.
— Едва ли… — усомнился мейстер Лювин. — Бран, на поле брани руки, ноги и мысли человека должны составлять единое целое.
Внизу на дворе вопил сир Родрик:
— Ты дерешься как гусь. Он клюнет тебя, и ты клюнешь его. Отбивайтесь! Защищайтесь от ударов. Гуси нам не нужны! Настоящий меч первым же ударом снесет тебе руку. — Один из мальчишек расхохотался, и старик повернулся. — И ты еще смеешься! Наглец. Ты дерешься как еж!
— Однажды был такой рыцарь, который не мог видеть, — настойчиво продолжал Бран, не обращая внимания на голос сира Родрика. — Старуха Нэн рассказывала мне о нем. У него было длинное древко с кинжалами на обоих концах, он крутил его обеими руками и мог уложить сразу двоих людей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
