— Вот прямо и все? Сомнительно...
Лана пожала плечами.
— Обратитесь в Ватикан или к масонам. Может, у них что-нибудь и завалялось. Давайте двигаться дальше, тогда понятнее станет.
Бывший инспектор согласно кивнул. Лекция начинала его занимать.
— Так вот, — продолжила букинистка. — После всех этих чисток пользователи Силой условно разделились на две категории. Первая — это деревенские маги и колдуны, без особого образования и передающие знания практически всегда только своим потомкам, и вторая — профессионально продолжающие изучать обсуждаемую материю церковники. Именно они и ввели первыми специализации в виде экзорцистов, тайных орденов воинов, лекарей. В каждом направлении Сила ставилась в какой-то степени на поток, в угоду интересам определённого круга лиц. И вот тогда вскрылось второе правило — она никогда не оставляет носителей в покое. Помните сказки? — неожиданно сменила Лана тему. — Детские, про злых волшебников и прекрасных принцесс?
— Да, — согласился Сергей, начиная понимать, куда клонит собеседница. — Помню. В них маги жили всегда в высоких башнях или неприступных замках и никуда не выходили без крайней нужды. Никогда не понимал — почему.
— Ничего сложного, тем более — предания не врут. Чем больше пользуешься даром — тем чаще судьба вовлекает в самые разные события. Это и стало главной ошибкой колдовского конвейера. Силу перестали принимать как проявление чего-то великого, посланного свыше, неумно переквалифицировав её в обычный инструмент.
— Но почему? — не выдержав, перебил Иванов.
Лана не обиделась.
— Кто знает? Во всяком случае, согласитесь, было бы странно, если бы такая мощь доставалась даром. За всё надо платить... Не помню кто сказал, но истина верная. Ведь, по своей сути, использование дара есть попытка обуздать и подчинить Жизнь. И вы думаете, то, что было за миллионы лет до вас, просто так возьмёт и покорно подчинится? Знаете термин «соляристика»?
Немного повспоминав, Сергей отрицательно покачал головой.
— Это от произведения «Солярис», Лема. Почитайте, хорошая книга, — назидательно произнесла женщина. — Смысл этого понятия заключается в том, что иногда наука может накопить огромный массив фактов, но не сможет сделать из них никаких определённых выводов. Так и здесь. Причины не известны, зато известны последствия. Сила заставляет своего пользователя использовать её как можно чаще, вовлекая того во всевозможные передряги. Не хочешь житейских бурь — сиди в башне, философствуй, интригуй, если сможешь. Или развлекайся созданием нечисти, которая сама по себе целое направление в гибридизации генетики с колдовством. Очень интересная тема — живые, разумные амулеты со специализацией. Но я немного отвлеклась...
После услышанного Иванову ничего не оставалось, кроме как развести руками. Он сразу вспомнил свои приключения в старой воинской части и теперь кажущееся глупым недоумение от того, почему именно он там вляпался в не слишком приятную историю, а не кто-то другой. Да и простоте самообучения в рассказе Ланы тоже отчасти находилось объяснение: уж если в своё время не побоялись целые курсы крайне беспокойных и шебутных студиозусов обучать — значит базовые понятия действительно не слишком сложны. Можно их и экстерном пройти, если разобраться — как. Понятное дело, парень в своей образованности не обольщался и сейчас рассматривал свои наивные эксперименты с позиции новых данных, с точки зрения человека, начинающего понимать, во что ввязался.
А букинистка не умолкала:
— Когда это правило осознали — то быстренько свернули всю конвейерную деятельность. Слишком часто начали гибнуть и бунтовать церковные служители, слишком открытым стало знание. Ну вот вам пример: в 1518 году в Страсбурге люди начали безостановочно танцевать. Многие умерли от инфарктов, многие от усталости. Специальная комиссия быстренько установила, что этот танец — всего лишь пьяная шутка местного тугодума-священника, обладающего даром и прошедшего определённое обучение в стенах семинарии. Воздействие на разум. Вот только остановить он эту вакханалию не смог и не придумал ничего умнее, как объявить всё происками дьявола и насланным за грехи наказанием свыше. Пока разбирались — поползли разные нехорошие слухи, а потому пришлось отцам-дознавателям быстренько соглашаться с версией источника неприятностей и объявлять случившееся чумой — болезнью в те времена привычной и на которую списывали абсолютно всё. Священника же, как я поняла, по-тихому убрали в дальний монастырь, на перевоспитание. Именно из-за цепи таких вот бесконтрольных событий в разных городах и странах и было принято новое, жёсткое решение засекретить, по возможности, все имеющиеся знания. Во благо, так сказать... Постепенно серьёзные специалисты умирали, многие трактаты становились откровенно непонятны без необходимых пояснений, накопленные умения понемногу терялись. И на сегодняшний день все эти мелкотравчатые колдуны и колдуньи, живущие среди нас — всего лишь отголоски былого величия. Зато оба правила, озвученных мною ранее, они помнят на подсознательном уровне и Силой без нужды стараются не пользоваться, мечтая просто дожить свой век до конца без особых приключений. По сути, изо всех сил пытаются реализовать ваш замысел о спокойной жизни.
Забулькало пиво. Лана, произнеся столь длительный монолог, откровенно выдохлась и теперь с удовольствием наслаждалась небольшой передышкой, утоляя при этом жажду. Сергей же думал.
— Нет, — наконец заявил он. — Не сходится.
Собеседница вопросительно посмотрела на него, не отрываясь от бутылки.
— Даже если знания проср... утеряны в глубине веков, должны же рождаться одарённые люди, которым под силу будет восстановить умения и планету эту встряхнуть! И в телеке бы они уже давно были, в школьных учебниках. А вас послушать — ничего нет. Пусто. Потому извините, но не верю я вам и не понимаю, на кой вы мне всю эту байку рассказали? — возбуждённо, с некоторой горячностью в голосе озвучил свои давние рассуждения парень.
Против ожидания, собеседница не бросилась ему что-то доказывать или растолковывать, а напротив, согласилась:
— Полностью согласна. В любом деле есть таланты, во все времена. Но это, — она хитро прищурилась, — станет темой для нашей следующей беседы...
— Не станет, — пророкотал мужской, приятный голос прямо в воздухе.
Иванов вздрогнул, нервно завертел головой, выглядывая говорившего, однако в помещении, кроме него и букинистки, никого не было. На ладони сам собой засветился сгусток Силы.
— Это лишнее, — продолжил невидимый неизвестный. — Сергей, оставьте ваши опасения. Я не причиню вам вреда.
Голос был определённо знаком, и бывший инспектор готов был поклясться, что он его раньше слышал.
Со стороны лестницы раздались шаги. Лана и бровью не повела, а вот парень инстинктивно переключил внимание на звук.
В кабинет входил красивый, уверенный в себе белокурый мужчина в хорошо подогнанной тоге на мускулистом торсе.
— Едрить… — выдохнул от изумления Серёга. — Александрос!
— Без «едрить», — усмехнулся нежданный гость, — но да, это я. И сразу позволю себе дать кое-какие пояснения на вашу последнюю ремарку, Лана, к сожалению, на это без должных консультаций со мной не уполномочена, потому и вынуждена была немного лукавить. Все чрезмерные проявления Силы и её пользователей контролируются уже знакомым вам Спецотделом, к которому я имею честь принадлежать. Как, что, почему — сейчас не отвечу, поскольку у вас нет допуска. Ещё вопросы есть?
Остановившийся перед креслами визитёр довольно улыбался, хотя повод для его радости был не слишком понятен. Женщина по-прежнему помалкивала, попивая пиво.
— Есть, — не задумываясь ни на секунду, выдал Иванов. — Антон как там? Почему пропал? Он выздоровел? Или что с ним?
— Выздоровел. А прийти к вам в гости не смог по распоряжению руководства и некоторым объективным причинам.
На этом ответ Александроса и закончился. Сергею до одури хотелось вскочить с места, схватить этого прекраснорожего праведника за шиворот и вытрясти о друге все сведения, до последней буковки. Но он, естественно, делать этого не стал. Понимал — без толку такой порыв. Этот дядя его по стенке размажет — и не заметит. Зато связь нового участника беседы и этой самой Ланы в высшей степени интересна, и надо бы сей нюанс прояснить. Слишком неслучайной выглядит и лекция, и встреча.
