— Привет. Целый день не виделись, — я улыбнулся.
— Привет. Как бок, болит?
— Немного. С корсетом возиться та еще морока. Давит он со всех сторон. Неудобно.
— Доброго утра, — к нам подошел знакомый официант. — Ваш кофе в большой кружке.
— А, спасибо, — я благодарно кивнул, посмотрел на него. — Перевели?
— Перевели, — вздохнул он. — Что-нибудь еще желаете?
— Газету свежую. Что-нибудь из наиболее читаемого.
— Конечно. Одну секунду.
Официанту потребовалось только дойти до стойки с напитками и обратно. По утрам в отель привозили большую подборку периодических изданий. А что, удобно, проснулся, спустился попить кофе, тут тебе и Спорт-Экспресс, и Имперский Вестник. Последняя и досталась. Меня интересовало, как долго еще будут проходить траурные мероприятия. Хотелось уже вернуться в столицу и запереться в тихом зале МИБИ.
— Кстати, ты сестер Юй не видела? — спросил я, быстро просматривая заголовки новостей.
— В номере сидят. Светлана Евгеньевна запретила им выходить. Сказала, что ты можешь испортить себе репутацию на ровном месте и пусть лучше они пару дней проведут взаперти, чем восстанавливать дорогой отель.
— Зря переживает, я же ничего пока не порушил. Вечно она вмешивается…
Минут двадцать мы тихо пили кофе. Что мне нравится в Алене — ее способность не отвлекать меня вопросами и разговорами. Уже привык, что она часто предпочитает посидеть рядом, почитать книгу или послушать что-то в наушниках. Почти как телохранитель. Но и поболтать с ней о пустяках тоже можно. Кстати, когда она улыбается, то очень красивая. Прямо как сейчас. Я тайком посмотрел поверх газеты, заметив легкую улыбку. Вот уж кого не тревожат проблемы, связанные со смертью правителя.
В кармане слегка завибрировал телефон. Пришло короткое сообщение от Таси: «Ты где?». Написал, что в кофейне, что здесь тихо и почти никого нет. Еще одно сообщение: «Тебя генерал Осташков ищет. Ждет в переговорной комнате Ш. После разговора спускайся в ресторан, мы тебя ждем на завтрак».
— Спокойное утро закончилось, — вздохнул я. — Ален, можешь спускаться в ресторан, Тася организовывает завтрак. Я приду, как только освобожусь.
— Заказать что-нибудь?
— Сырный омлет с беконом. Он у них неплохо получается.
Переговорную я нашел только с помощью сотрудника отеля. И комната меня удивила. Это был лифт, пенал, шкаф в конце концов. Метра два с половиной по ширине и четыре в длину. Там едва уместился овальный стол, вокруг которого тесно расставили восемь стульев. Плотно зашторенное окно во всю крошечную ширину помещения и угнетающе неприятный темно-желтый цвет стен. Генерал Осташков одет почти в такой же торжественный костюм, как и во время награждения. На шейной ленте — крест, на груди — звезда ордена.
— Доброе утро, — поздоровался я, несколько удивленный таким визитом.
— Доброе, Кузьма Федорович, — поймал мой взгляд на звезду. — Год положено носить орден на всех значимых мероприятиях.
— Мне тоже? — испугался я.
— Нет. Лишним, конечно, не будет, но постоянно — только для военных. Предмет статусный, таким похвастаться могут лишь четыре человека, включая тебя. Даже у великого мастера Геннадия Сергеевича подобного нет. Садись, — он жестом показал на стул.
— Тесновато здесь…
— Да уж, — Глеб Романович рассмеялся. — Не развернуться. Единственная свободная комната. Все остальные заняты для совещаний.
В отличие от меня генерал обладал комплекцией медведя и ему было куда сложнее занять место за столом.
— Знаю уже, что вчера вечером произошел неприятный инцидент, где мое имя упомянули.
— Если я поспешил с выводами, прошу простить. Просто подумал, что награждение орденом — Ваша инициатива.
— Все правильно, моя, — кивнул он. — За такое оскорбление можно было и на месте прибить мерзавца. И был бы сопляк какой, так ведь вполне взрослый мужик. Двадцать пять лет, а все по яхтам и дискотекам прыгает как мальчишка.
— Вы его знаете? — уточнил я.
— Отец его — мой хороший друг. Так, они уже должны были прийти, — он посмотрел на часы. — Задерживаются.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Встав и едва не опрокинув при этом стол, он прошел к двери, распахнул и выглянул в коридор и почти сразу вернулся, не став закрывать ее.
— Идут.
Первым в небольшое помещение едва не влетел вчерашний крупный парень, следом же шагнул высокий мужчина в костюме. Шириной плеч он похвастаться не мог, но мне показалось, что он был крепок телом. Такой два гвоздя в бантик завяжет. Ладони широкие, сильные. Друг на друга гости были похожи. Те же волосы, тот же овал лица и переносица. Кстати, младшему неплохо досталось. Нос у него был, скорее всего, сломан и густо замазан прозрачной мазью, как и рассеченная бровь. Судя по кулакам отца, для такого эффекта могло хватить одного удара. Но, помимо прочего, была заметна опухшая скула и расплывающийся синяк. Все-таки крепки телом эксперты первой ступени. У простого человека давно бы половина лица заплыла и покрылась сплошным синяком.
— Стой ровно, — отец одернул его за плечо. Голос у него был почти как у генерала, только не такой низкий.
— Здравствуйте, — встал я.
— Кузьма Федорович, бить его будешь?
— Да ему вроде хватит.
— Мало. Я бы еще добавил, кулаки жалко, — процедил мужчина.
— Анатолий Евгеньевич, — представил его Осташков. — Плетнев.
— Рад знакомству, — мы обменялись рукопожатием.
— Материно воспитание и влияние, — вздохнул Плетнев. — Вырастил на свою голову. Ни хрена не понимает, а в такие разборки лезет. Собственного отца ведь подставляет! Этот твой друг княжеский…
Мужчина не выдержал и выдал матом все, что думает по поводу молодого князя Разумовского и их дружбы с сыном. Я думал, врежет ему еще раз, но он сдержался.
— Убьет тебя Кузьма Федорович, ни капли не жалко, — подытожил он. — Мать еще одного родит.
— Простите, — парень опустил взгляд. — Кровь в голову ударила. Я был неправ и не знал.
— Не кровь, а кое-что другое тебе в голову ударило.
— Простить можно, — сказал я под взглядами военных. — Пойдет ли ему это на пользу?
— Уже решено. Завтра улетает в Мурманск, а оттуда — на атомный ледокол. Младшим помощником механика на весь оставшийся сезон и до следующего сентября. А там посмотрим. И если мне капитан на тебя пожалуется, на плавучий рыбозавод отправлю, сети тянуть.
— У меня знакомый на ледоколе работал как раз механиком, — сказал я. — Хвастался, что это работа для сильных и отважных людей.
— Все так. Арктика умеет воспитывать людей. Слабые уже через месяц домой просятся. Сын ведь училище закончил, но вместо того, чтобы по моим стопам пойти, бездельем мается. Думает, что ему все так сразу дадут. И должность высокую и привилегии, — он посмотрел на часы, затем на Осташкова. — Время. Я его отправлю и успею к собранию. Кузьма Федорович.
— Рад был познакомиться, — сказал я.
Он коротко кивнул, подтолкнул сына к двери и вышел следом.
— Суровый мужчина, — посмотрел я на генерала.
— Он ведь нас поддерживает и Наумовых. А сын родной такой фортель выкинул. Сдается мне, стараниями Разумовских. Молодой князь наверняка долго его накручивал, чтобы он тебя невзлюбил и всех Наумовых. Вот и сложилось так неудачно. И ведь всплывет все это, — он поморщился. — Обязательно всплывет. Будут теперь на Плетнева давить, могут заставить с поста уйти.
— А он?..
— Губернатор области.
— Дела, — пораженно протянул я. — Кабы знал…
— Плетнева Орловы крепко поддерживали. Помогли занять должность, чтобы человек Разумовского не сел на область. А у нас здесь руки пока коротки.
— Так надо помочь ему на должности удержаться.
— Если бы все было так просто, — генерал покачал головой, встал. — Мы сейчас в Зимнем собираемся. Не хочешь поучаствовать?
— Нет, — я покачал головой. — В Москву хочу.
— Рано. Пока императора в саркофаг не положат, надо быть здесь. И еще два дня после.
Осташков пожал мне руку и вышел. Я облокотился на край стола, задумался. Захотелось бежать и кое-кого прибить. И даже не одного, а парочку, семейную. Вот как так получилось? Понятно, что сын губернатора дурак, но неужто специальные службы не знали, с кем он дружбу водит и во что это может вылиться? Что мне должно было броситься в глаза вчера? Странное скопление любопытных людей на стоянке? То, что отпрыски благородных родов спокойно позволяли снимать себя на сотовые телефоны? В утренней газете пока ни слова, но любой журналист в новость вцепится как бульдог. Какие шикарные заголовки можно сочинить…
