настоящей девушкой, наверное, лишился бы ключа. Но тот не был, поэтому без капли жалости ударил в ответ и ещё как следует наподдал Ло Цяньшаню.
По выражению лица Жуань Наньчжу Линь Цюши понял, что тому это далось без всякого труда, однако заметил:
— Мне кажется, эти двое тоже довольно сильная команда.
Жуань Наньчжу проглотил яйцо.
— Сильнее меня?
— Нет-нет, сильнее тебя нет никого.
Жуань Наньчжу удовлетворённо покивал.
К тому времени часы уже показывали полвосьмого, снаружи совсем посветлело, и другие живущие на тридцать четвёртом этаже люди постепенно стали спускаться в столовую.
Линь Цюши увидел Чэн Исе.
Тот подошёл к их столу, сел и недовольным тоном спросил:
— Почему вы меня не позвали?
— Детям полезно подольше поспать, — ответил Жуань Наньчжу. — К тому же, ты бы всё равно ничем не смог бы помочь.
Чэн Исе промолчал.
— Что ты хочешь на завтрак? — спросил его Линь Цюши. — Я пойду принесу.
— Не надо, — Чэн Исе отказался и отправился за едой сам.
Жуань Наньчжу, глядя парню вслед, тихо вздохнул.
— Сколько лет тебе было, когда ты попал за дверь? — спросил его Линь Цюши.
Жуань Наньчжу поразминал пальцы и ответил:
— Уже не очень хорошо помню, восемнадцать или девятнадцать, около того.
Линь Цюши подумал: — чтобы пройти двери с первой по десятую, Жуань Наньчжу потратил шесть-семь лет. И никому в мире неизвестно, что он пережил за эти годы.
Когда Чэн Исе вернулся с подносом еды, Линь Цюши хотел было о чём-то с ним заговорить, однако заметил кое-кого, вошедшего в зал. Убедившись, что со зрением всё в порядке, мужчина остолбенел.
Вошедшей оказалась самая обыкновенная, без каких-либо отличительных черт, девушка. Улыбаясь, она подошла к шведскому столу и принялась выбирать себе завтрак. Ничто в её облике не привлекало внимания, и если бы Линь Цюши не увидел её вчера через дверную щель, возможно, для него она так и осталась бы ничем не примечательной.
Ошибки быть не могло — это была та самая девушка, которая ночью разбила зеркало, сгорела заживо и оказалась похищена собственным отражением. Сейчас она вновь появилась среди живых людей, словно всё случившееся накануне — не более чем иллюзия.
Но Жуань Наньчжу тоже её увидел, при этом выражение его лица сделалось серьёзным.
Девушка взяла свой поднос и всё с той же улыбкой направилась к столу Ся-цзе.
Линь Цюши заметил, как переменилась в лице её соседка, во взгляде проявился явный ужас. В конце концов та не выдержала — вскочила и как ужаленная вылетела из столовой. Остальные сидящие за тем столом не поняли, что стало причиной такой реакции, поэтому не выказали такого же волнения — они не знали, что девушка перед ними уже не та, за кого себя выдаёт.
— Вчера она била зеркало правой рукой, — произнёс Жуань Наньчжу.
Линь Цюши застыл, а потом до него дошёл смысл сказанного. Он снова посмотрел на девушку и уже без тени удивления обнаружил, что та держит палочки левой рукой.
— Это её отражение? — Линь Цюши вдруг почувствовал, что кусок не лезет в горло.
— Думаю, да. — Жуань Наньчжу подпёр подбородок рукой и принялся поигрывать прядью волос. — Как хорошо, что я не разбил зеркало, иначе… возможно, сегодня меня здесь было бы двое. — Тут он почему-то заулыбался и добавил: — Впрочем, если подумать, так тоже довольно интересно.
Линь Цюши:
— …
Ты чего лыбишься? И почему от твоей улыбки мне не по себе?
Чэн Исе нахмурился и безрадостно произнёс:
— Она воняет.
— Воняет? — переспросил Жуань Наньчжу.
— Да, воняет гарью. — Он перестал есть, как будто запах отбил весь аппетит, а потом на его лице отразилось сомнение.
Жуань Наньчжу тут же поинтересовался:
— В чём дело?
— Мне кажется, я уже чувствовал этот запах, когда мы оказались здесь, в первый день.
— В первый день? Ночью? — Линь Цюши снова вспомнил ночное происшествие.
Но юноша покачал головой, нахмурился ещё сильнее и чуть поджал губы, потом высказал то, чего Линь Цюши и Жуань Наньчжу никак не ожидали услышать:
— Нет, не ночью. Днём, в фойе.
Жуань Наньчжу мгновенно посуровел:
— В фойе?!
Чэн Исе кивнул:
— Да, запах был очень слабым, я тогда ещё подумал, что мне показалось. — Похоже, ему на ум пришло ещё кое-что, и юноша только открыл рот, когда Жуань Наньчжу приложил указательный палец к губам, чтобы тот не высказывал догадку вслух.
Впрочем, Линь Цюши и так уже понял, в чём состояла эта догадка. Возможно, в первый же день сожжённый человек затесался в их компанию. Возможно, даже не один… Подумав об этом, Линь Цюши невольно облизнул губы, в его памяти всплыли строки: человек станет зеркалом…
Поправить одеяние
Человек станет зеркалом, и прояснится, где найдёшь, где потеряешь.
Линь Цюши до сих пор не мог понять значения фразы «где найдёшь, где потеряешь» из подсказки.
Когда сгоревшая накануне ночью девушка вдруг появилась в столовой живая и невредимая, Линь Цюши заметил на лицах нескольких человек немного неестественные выражения. Должно быть, они проживали ближе всех к её комнате и тоже оказались невольными свидетелями произошедшего в коридоре. Они поняли, что человек перед ними — не человек…
Зато виновница, погубившая несчастную, до сих пор пребывала в полном неведении.
Она даже преспокойно заговорила с девушкой:
— Вэнь Цзин, ночь прошла спокойно? Как вам спалось? Сяо Мянь? Ничего страшного не произошло?
Погибшую звали Вэнь Цзин, а Сяо Мянь — имя её соседки.
— Всё хорошо, Ся-цзе, — с беззаботной улыбкой ответила «Вэнь Цзин», а потом очень медленно добавила: — Вчера ночью ничего не случилось.
Ся-цзе улыбнулась в ответ:
— Ну вот и славно.
Из-за внезапного появления «Вэнь Цзин» в шумной столовой воцарилась жутковатая тишина. Все те, кто знал о ночном происшествии, потихоньку поднялись и покинули зал, перед уходом наградив «Вэнь Цзин» опасливыми взглядами.
Похоже, что и Ся-цзе заметила неладное. Она ненадолго задумалась, спокойная улыбка на её лице сменилась холодной серьёзностью. Женщина поднялась со своего места и под каким-то предлогом тоже вышла. Видимо, она также обладала некоторой чувствительностью к окружающей обстановке.
Вэнь Цзин же, глядя ей вслед, не стала задерживать женщину, только проводила взглядом, от которого у любого мурашки бы побежали
