Они вместе вскарабкались по ветвям и повисли в кроне, вглядываясь вниз сквозь редкую листву. На болоте и впрямь было неладно. На зелено-бурой ряске, среди травяных кочек, вздувались огромные пузыри.
— Ты в дупле ничего не трогала?
— Я только… — начала Кирья, цепляясь за ветки рядом с ним.
И вдруг онемела: один из пузырей лопнул, точно скорлупа птичьего яйца, и из-под воды, вздымаясь, как древесный ствол, появилась длинная буро-зеленая змеиная шея.
Дети замерли как заколдованные. А змей поднимался из болотной жижи все выше и выше. Его голова уже встала вровень с молодыми сосенками на берегу. Дети, не отводя взгляда, смотрели на желтые глаза с черными трещинами зрачков, распахнутую клыкастую пасть… Визг Кирьи вывел их из оцепенения.
— Бежим! — закричал Мазайка.
* * *
Земля больно ударила по ногам. Мазайка лишь скривился, вскочил и подставил руки:
— Давай прыгай!
На лице Кирьи застыл ужас. Но, лишь взглянув в сторону болота, она разжала пальцы и с криком полетела вниз, в объятия друга. Они покатились вниз по склону, спотыкаясь, вскочили на ноги и побежали.
Позади раздался страшный треск. Мазайка невольно обернулся и обмер. Змей, поднявшись во весь рост, так что его голова поднялась вровень с дубовой кроной, стоял на кончике хвоста и тыкался огромной тупой мордой туда, где еще совсем недавно находилось тайное убежище Вергиза. Должно быть не найдя искомого, чудище в три кольца обвилось вокруг могучего ствола. Дуб вздрогнул, пронзительно заскрипел, и его вершина начала валиться наземь.
— Смотри, смотри! — порывисто зашептала Кирья, стискивая руку мальчика. — У змея лапы!
В самом деле, змей опирался вовсе не на хвост, а на две короткие кривые лапы, растущие у самого кончика хвоста.
— Помнишь сказку? Как сломалось что-то в мире и из-за Кромки на берег Вержи вылезла змея…
Кирья не успела договорить. Змей толщиной с матерое дерево, будто почуяв, где они затаились, отпустил искореженный дуб и, извиваясь волнами, заскользил вниз с холма.
Вокруг послышался вой стаи. Мазайка и Кирья бросились наутек. Они бежали, не чуя под собой ног, не обращая внимания на хлещущие их нижние ветви, цепляясь за корни, спотыкаясь на кочках и вновь вскакивая и устремляясь все дальше в лес. Между лопаток каждый из них ощущал холодный немигающий алчущий взгляд. Они знали: стоит остановиться, стоит обернуться и взглянуть в черные трещины зрачков, тут и остолбенеешь, будто пень. И никакая сила больше не сдвинет тебя с места до самого последнего мига.
Впереди замаячила лесная прогалина, покрытая пышным белесым мхом. Не разбирая дороги, подростки влетели на поляну. И тут же мох просел у них под ногами чуть не по колено, заливая ледяной водой. Мазайка выругался, то ли поминая Хирву, то ли призывая его.
— Ох ты, в холодный мшаник угодили!
С трудом вытаскивая ноги, беглецы двинулись дальше. Такие болотистые мшаники были им знакомы — утонуть не утонешь, но этот белесый мох год за годом вбирает в себя талую воду и растет, растет, сохраняя внутри стужу минувших зим.
— Может, сюда не полезет? — с надеждой спросила Кирья, тяжело дыша.
Будто отвечая ей, возле самого края мшаника из зарослей вынырнула огромная голова.
— Не смот…
Мазайка встретился с тварью взглядом — и тут же умолк, застыл на месте, будто в силки попал. Ему стало невыносимо жалко себя, Кирью, до слез обидно, что он втравил ее в поиски Вергизова наследства. Еле шевеля губами, он пробормотал:
— Уходи! Я к нему пойду, пусть меня ест, а ты беги!
Он повернулся и собрался было шагнуть навстречу буро-зеленой морде. Но Кирья с неожиданной силой дернула его за руку, опрокидывая в сырой хлюпающий мох.
— Нет! — гневно воскликнула она. — Так не пойдет!
В ее руке появилась Калмина костяная дудка. Она поднесла ее к губам и дунула изо всех сил.
Звук получился резкий, хриплый и некрасивый. Но из чащи ему отозвался другой — грубый, низкий, похожий то ли на стон, то ли на рев. И тут же неподалеку затрещал подрост, закачались кусты. Змей стремительно и плавно повернул голову в сторону шума. Мазайка выдохнул, свалился в сырой мох и прижал руки к лицу, словно пытаясь стереть наваждение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На берегу холодного мшаника появился лось — громадный старый бык. Он молча бежал, наклонив голову, увенчанную широченными сохами ветвистых рогов. Еще миг — и он ударит ими в змеиную морду!
Змеиная голова вдруг взмыла вверх и исчезла из виду. Потерявший соперника лось замер на месте, яростно фыркая. И тут над покосившимися сосенками мелькнула толстая шея, и распахнутая клыкастая пасть ударила зверя сверху. В воздухе мелькнули четыре растопыренные ноги с широкими раздвоенными копытами. Рогатая голова с вытаращенными глазами упала у самого края болотца, заливая белесый мох кровью. Среди переломанных сосенок неспешно двигалось чешуйчатое тело — змей начинал глотать добычу. Кирья и Мазайка, дрожа от ужаса, следили за происходящим.
— Пращур Хирва нас защитил! — пробормотал Мазайка. — Себя вместо нас отдал!
— Стало быть, нам такое суждено, что сам Хирва за нас вступился, — отозвалась Кирья. — Дай руку!
Она потянула друга за рукав, помогая подняться из грязной ледяной воды. Цепляясь друг за друга, они кое-как выбрались с другой стороны мшаника на твердую землю.
— Куда теперь? — стуча зубами, спросила Кирья.
Огненные духи, приведя ее к Вергизову дуплу, ничего ей больше не подсказывали. Да и по правде, девчонке сейчас хотелось лишь одного — согреться.
Мазайка кинул взгляд в ту сторону, где осталось чудовище, пожирающее лося:
— Если это все же змей, хоть и из Калмина леса, то сейчас он, наевшись, спать ляжет… А пошли на Лосиные Рога! Видела, как лосиная голова упала? Прямо на нас глядела! Выходит, там наше спасение.
— Хорошо придумал, — подтвердила Кирья.
У края леса Мазайка последний раз оглянулся. Змей, целиком проглотивший сохатого, медленно уползал куда-то в сторону Вержи.
— Спасибо тебе, пращур Хирва, за твою защиту и урок!
Глава 6
Скала видений
Мокрые, грязные, продрогшие под холодным осенним ветром, Мазайка и Кирья вышли на знакомую тропу, ведущую по берегу Вержи к Лосиным Рогам и святилищу Вармы. Только здесь они наконец остановились, чтобы перевести дух. Близился вечер. Пора подумать об убежище и отдыхе.
— Экая лютая тварь! — все никак не мог успокоиться Мазайка. — Еще бы самую малость, и она бы нас догнала! Хорошо, Хирва защитил…
— А ведь змей мог нас догнать, — задумчиво проговорила Кирья.
— Да ты что! Мы ведь со всех ног бежали, а он все ж полз.
— Верно… Да только полз он так, что и бегом не угнаться. А как он сохатого взял, видел? Сейчас же время какое — у лосей гон. Они сами не свои делаются, на все живое кидаются. Если лось на тебя мчит, уж никак не увернешься. А змей на того рогача и не глядел. Раз, и ушел — я и заметить не успела! А потом сверху — и все…
— Хочешь сказать, он нас жрать не собирался?
— Откуда же я знаю? Только вот что думаю. Сперва змей к дубу полез, в Вергизово дупло, и тогда ему вроде до нас и дела не было. А уже потом за нами потянулся. Дядьки ведь рядом были, а он на них и не поглядел… А еще ты видел? Он на добычу сверху кидается. Но у мшаника, когда нас догнал, на хвосте не поднялся. Смотрел, будто хотел чего…
— То есть мы ему не нужны? — хмыкнул Мазайка. — Лося съел, спать завалился, и все?
Кирья пожала плечами:
— Хорошо, если б так. Только я боюсь, что дело вот в чем…
Она вытащила из-за пазухи свернутую в упругий моток золотую нить. Мазайка с любопытством уставился на нее, взял, развернул.
— Тетива, — уверенно проговорил он. — Для маленького лука. Ай, режется!
Он сунул в рот пораненный палец.
— Я ее у Вергиза в зачарованном схроне нашла, — объяснила Кирья. — И сразу после этого Дядьки как завоют…
— Дед никогда мне ее не показывал, — пробормотал Мазайка, слизывая кровь. — И не говорил про нее…
