Это, собственно, шутка, но шутка в духе семитической философии. Это углубление в буквы придумано собственно не евреями. Оно было-и у египтян, и у ассирийцев, и у вавилонян, было везде в древности. Несомненно, что буквы всех народов, в конечном счете, получились из иероглифов и, стало быть, несут в себе более сложную наследственность, чем мы обычно думаем. Что касается вопроса о происхождении еврейских письмен, то это ныне вопрос спорный.
Недавно считалось фактом, что египетские иероглифы, постепенно вырождаясь, дали финикийские письмена, которые заимствовали евреи, а затем те же письмена, подвергаясь еще большим упрощениям, дали письмена греческие, латинские и т.д. Но теперь все это поставлено под вопрос.
Собственно современный еврейский шрифт, квадратный, которым евреи пишут теперь и писали во времена Спасителя, не есть первоначальный. Прежде у евреев был другой шрифт. Квадратный же - это шрифт арамейский. Есть мнение, что евреи лишь вернулись в нем к своему изначальному шрифту, так как более древний был только временной стадией в их письменности. Однако достоверно тут ничего нельзя сказать. Не лишена основания мысль, что прежний (не квадратный) шрифт получился из преобразования клинописных знаков. Есть основание думать, что квадратный шрифт находится в каком-то родстве с египетским демотическим письмом.
Мнение о происхождении греческого шрифта из финикийского, по-видимому, бесповоротно погребено, ибо задолго до появления финикийцев у греков или их предшественников на греческой территории был свой шрифт, и считается возможным, что греческий шрифт, вместе с финикийским, выработался из этого прагреческого.
Но являются разные соображения.
По первому вопросу: «насколько можно доверять еврейскому преданию», можно сказать. Если иудеи прозевали Мессию, Который есть для нас абсолютная точка опоры в понимании Св.Писания, то значит, они не так ясно понимали Св. Писание, как на то притязали. Чтобы понимать его, а следовательно, и читать, надо быть духовным, а не плотским.
По второму вопросу, «насколько они открывали другим народам то, что сами знали».
Вряд ли они стали бы открывать нам свое ведение, раз на основании требований их тайного учения они не открывали важнейшего или того, что считали важнейшим, даже своим, даже своим ученикам и сообщали это важнейшее лишь с особыми предосторожностями, с глазу на глаз, да и то сообщали намеками и вызывали догадку.
Они в иных местах намеренно путали текст, дабы он читался не так, как нужно. В простейших случаях это вызывалось желанием, чтобы не было прочтено случайно правильно таинственное имя Божие, чтобы рядом с именем Божиим не был наименован какой-либо недостойный или не соответствующий Божеству предмет или понятие. Это случаи не скрываемые, а на полях отмечаемые. Так, например, непроизносимое имя Божие ???? , которое, по догадкам ученых, надо читать «Ягве», писалось заведомо ложно ????, т.е. «Иегова», причем гласные подставлялись из другого имени Божия, произносимого (Адонай). Весьма естественна мысль, что в других случаях более важного искажения текста раввины не оповещали об этом urbi et orbi, но сохраняли о том тайное предание. Это предположение доказывается целым рядом особенностей в Библии. Если вы возьмете один экземпляр Библии и увидите такие особенности, то подумаете, что это типографские дефекты. Но когда вы увидите, что во всех изданиях Библии и во всех списках те же самые дефекты, и когда вы из Талмуда узнаете, что для переписчиков обязательно соблюдение этих мнимых дефектов, то становится ясно, что такие особенности - неспроста, что это какие-то приметы, доступные лишь тому, кто знает тайное предание. Иные из этих примет объясняются в мистической философии евреев - Зонаре, иные в иных местах. Часто оказывается притом, что ту или иную букву надо выпустить, вставить, переставить, заменить слово иным и т.д.
Часто по изъяснению раввинов здесь открывается весьма своеобразное понимание данного места, зависящее от одной буквы. Таким образом, нет никакого сомнения, что Библия просто читаемая - это еще не то, что в ней вычитывают евреи, особенно каббалисты и хасиды. Вопроса о расхождении нас с ними не может быть: вопрос лишь в степени расхождения. Оно, вероятно, гораздо сильнее, чем думают обычно.
Тут кроме подложности, принципиально возможной при подстановке значков, выступает вторая особенность семитской письменности, еще более отводящая нас от наших простодушных арийских привычек. Это именно неприятие семитами корня (хотя мы их языки подводим под те же категории, что и свои собственные).
Для нас корень, в строгом смысле слова, - индивидуум, атом речи, и разлагать корень для нас - абсурд. Корень есть первичный элемент языка. Для семитов можно глубже проникнуть в сложение языка, именно разлагая слово, в том числе и корень... на что? Не знаю, как сказать... Это «что» не есть звуки согласные, а буквы, то есть чистые символы, могущие получить то или иное фонетическое значение, но сами по себе такового не имеющие. Эти первичные символы суть истинные атомы речи, но сами они уже вне сферы чувственной. Это какие-то идеи. Значит, если для нас постоянной, себе равной величиной является корень, и два слова одного корня, но с разными суффиксами могут в каком-то смысле считаться эквивалентными, то для еврейской мысли постоянной, себе равной величиной является наличность известной буквы, и два слова с одними буквами, но, например, различно расположенными могут быть признаны эквивалетными.
ИЗ ФРАНКА (LA KABBALE)
«Существенно различная с религиозным верованием, под властью и, так сказать, под покровительством которой она родилась, Каббала внедрилась в умы как бы неожиданно, без ведома их (par surprise), благодаря форме и способам действий, «которые Франк признает «странными»» (С. 27).
Вероятно, он подразумевает то, что каббал исты действовали тайно, прячась за традиционные верования, чтобы обмануть народ и не дать ему заметить, что ему проповедуют нечто прямо противоположное.
Энтуазистические партизаны каббалы говорят, что она сошла с небес, принесенная ангелами, чтобы открыть первому человеку, после его непослушания Богу, способы возвратить себе высоту и счастье прежнего времени. Другие вообразили, что законодатель евреев, получив ее от самого Бога в продолжение 40-дневного пребывания на Синае, передал ее 70-ти старейшинам, с которыми разделил дар Святого Духа, а они, в свою очередь, передавали каббалу из уст в уста до самых времен Ездры, получившего повеление записать ее в то же время как закон. Но сколько бы мы ни перечитывали с самым тонким (скрупулезным) вниманием все книги Ветхого Завета, мы не найдем там ни единого слова, делающего намек на тайное учение, на доктрину более чистую и глубокую, предназначенную только для небольшого числа избранных» (С. 39).
Еврейский народ не знал других органов истины, кроме пророка, священника и поэта, который обыкновенно смешивался с пророком. Что касается ученых, которые учили бы религии в форме науки, то они под названием таннаимы появились лишь в III веке до P. X. Эти таннаимы составляют цепь, последним кольцом которой был Иуда Святой, автор Мишны. Он собрал и передал потомству все слова своих предшественников. Между ними предполагают авторов древ- 734 нейших документов каббалы, то есть Акибу и Симона Бен Иохаи с сыном и друзьями. Немедленно после смерти Иуды Святого, к концу II века по P. X., началось новое поколение ученых, называемое амо- раим, ибо они основываются не на своем авторитете, но повторяют и изъясняют то, что слышали от первых (С. 40). В Мишне и Талмуде имеются запрещения передавать двум лицам Бытие, а Меркабу даже одному, если это человек не высшей осторожности. «Очевидно, - говорит Франк, - это не касается текста Бытия и видения Иезекииля, потому что священные книги читались всем народом. Ездра по возвращении из плена читал Священное Писание перед всем народом... Дело касается истолкования, или, точнее, доктрины известной, но научаемой в тайне» (С. 42). Об этой таинственности см. страницы с 42-й до 49-й. Вывод Франка такой: «В эпоху составления Мишны существовала секретная доктрина о творении и о природе божества...» Но с какого времени она существовала?
Редакция Мишны была окончена в 189 г. по P. X. Значит, Каббала возникла раньше. В I веке по P. X. жили Акиба и Симон Бен Иохай, которым каббалисты приписывают составление своих важнейших книг.
В числе авторитетов, свидетельствующих о древнем происхождении каббалистических идей, Франк помещает халдейский перевод Пятикнижия, носящий имя Онкелоса (50).
Примечание. Онкелос - неизвестный автор перевода Пятикнижия. Его некоторые считают Акилой, христианским прозелитом II века. Талмуд Вавилонский считает его другом и учеником Гамалиила. Вообще «таргумы», переводы Св. Писания, делались при чтении Св. Писания народу, не понимавшему по-древнееврейски, и были лишь приблизительно точны. Но перевод (таргум) Онкелоса в Брокгаузе называется «дословным» и только в поэтических местах «слегка» парафразированным. Однако Франк говорит не совсем так.
