Туон что-то пробормотала, переводя дыхание. Все, что он смог разобрать было: – «Льву не ведомо милосердие», однако это звучало совершенно нелепо.
Собрав своих людей, он повел их вниз по северному склону холма. Выжившим абсолютно незачем видеть, какова численность его отряда. Через несколько часов они присоединятся к людям на другом холме, а еще через несколько – к Карломину. Еще до восхода солнца он собирался нанести Шончан очередное поражение. Он намеревался заставить их побегать, чтобы вышибить эту проклятую затычку, мешавшую ему.
Глава 28
В Майдене
Перед самым рассветом, когда Фэйли в последний раз застегивала широкий пояс, состоящий из золотых звеньев, на своей талии, в уже переполненную до невозможности палатку, где все они спали, вошла Дэрэйн. Снаружи небо уже начинало сереть, но внутри, казалось, все еще была ночь. Тем не менее, глаза Фэйли приспособились к темноте. Стройная маленькая женщина с черными волосами, которые волнами спадали до ее талии, хмурилась и зевала. Дэрэйн была лишь на ступень ниже Главы ее Дома в Кайриэне, но она была разбужена ночью, потому что Севанна не могла спать, и потребовала, чтобы ей почитали вслух. Севанна наслаждалась голосом Дэрэйн, и, вероятно, теми сплетнями, которые она разносила о предполагаемых проступках среди гай’шайн Севанны. Кайриэнка никогда не оказывалась среди тех, кто не сумел ей услужить. Ее руки прошлись по золотому ошейнику, а потом застыли в нерешительности, когда она наткнулась на Фэйли, Аллиандре и Майгдин, уже полностью одетых и на ногах.
«Я забыла положить книгу на место», – сказала она, поворачиваясь к выходу, музыкальным голоском, в котором прозвучал хрустальный перезвон. – «Севанна прикажет наказать меня, если заметит ее, где попало, когда проснется.»
«Она лжет», – прорычала Майгдин, и Дэрэйн опрометью рванулась наружу.
Этого было достаточно, чтобы убедить Фэйли. Она схватила женщину за капюшон и затащила ее обратно. Дэрэйн открыла было рот, чтобы закричать, но Аллиандре зажала ей рот рукой, и они втроем повалили женщину на устеленный одеялами пол палатки. Чтобы проделать это потребовалась вся их сила. Дэрэйн была маленькой, но она извивалась как змея, пыталась царапаться и кусаться. В то время как остальные удерживали пленницу, Фэйли достала второй нож, который ей удалось припрятать, весьма неплохой кинжал с остроконечной стальной рукояткой и лезвием длиннее ее ладони, и начала разрезать одно из одеял на жгуты.
«Как ты поняла?» – спросила Аллиандре, изо всех сил пытаясь одновременно удержать одну из рук Дэрэйн и заткнуть ей рот, избегая укусов. Майгдин занималась ногами пленницы, сидя на них и заламывая другую руку за спину. Дэрэйн все еще пыталась выкрутиться, хотя и безрезультатно.
«Она хмурилась, а когда заговорила, то перестала. Тут я и сообразила. Если бы она действительно переживала о том, что ее накажут, она бы наоборот – еще больше нахмурилась, а не успокоилась». Пусть златовласая женщина и была не самой умелой горничной, зато очень наблюдательной.
«Но как она нас заподозрила?»
Майгдин пожала плечами. «Возможно, одна из нас выглядела удивленной, или виноватой. Хотя, не могу сказать, как она смогла это заметить в абсолютной темноте».
Достаточно скоро они спеленали Дэрэйн так, что ее лодыжки и запястья оказались связанными за спиной. Она перестала извиваться. Скомканный длинный лоскут, оторванный от ее одежды и привязанный, чтоб не выплюнула, еще одной полосой от одеяла, служил кляпом, из-под которого она могла лишь мычать. Дэрэйн вертела головой, обжигая их своими взглядами. Фэйли плохо видела ее лицо, но на нем должна была выражаться либо ярость, либо мольба, а молиться Дэрэйн могла только о Шайдо. Она использовала свое положение одной из гай’шайн Севанны, чтобы измываться над теми гай’шайн, которые ей не служили, и наушничала, чтобы поиздеваться над теми, кто ей служил. Плохо было то, что они не могли ее тут оставить. В любой момент кто-нибудь мог прийти, чтобы вызвать одну из них к Севанне.
«Можем ее убить и спрятать тело», – предложила Аллиандре, расчесывая свои длинные волосы. Они спутались во время потасовки.
«Где?» – Спросила Майгдин, расправляя пальцами собственные позолоченные солнцем волосы. Прозвучало это совсем не так, как следовало горничной обращаться к королеве. В неволе пленники становятся равноправными, обратное оказало бы услугу тем, кто их пленил. Чтобы понять это, Аллиандре потребовалось время: – «Нужно спрятать так, чтобы его не нашли в течение, по крайней мере, дня. Севанна может отправить за Галиной погоню, чтобы нас вернуть, если заподозрит нас в убийстве одной из своих наперсниц». – Она придала этому слову все презрение, на какое была способна. – «И не верю я, что Галина станет им мешать вернуть нас обратно». – Дэрэйн снова начала вырываться из пут и мычать сильнее, чем раньше. Возможно, в конце концов, она решила начать умолять.
«Мы не будем ее убивать», – сказала им Фэйли. Она отнюдь не была ни брезглива, ни милосердна. Просто такого места, где бы они могли спрятать тело, чтобы его достаточно долго не могли найти, и чтобы до него можно было добраться незамеченными, попросту не было. – «Боюсь, наши планы слегка поменялись. Ждите тут».
Вынырнув наружу, она увидела, что небо уже в самом деле светлеет, и сразу обнаружила то, что вызвало подозрение Дэрэйн. Как и было намечено Байн и Чиад в своих простых белых одеждах, уже стояли, чтобы сопровождать их до условленного места встречи. Ролан и его друзья, скорее всего, еще не позавтракали – она надеялась, что это так. Они могли бы совершить какую-нибудь глупость и разрушить все планы, поэтому Байн с Чиад вызвались прогнать любых мужчин, которые попробовали бы преградить им дорогу. Она не могла себя заставить даже задать вопрос о том, как они намереваются это сделать. Некоторые жертвы заслуживали завесы тайны. И сердечную благодарность. Двух гай’шайн с плетеными корзинами было бы недостаточно, чтобы вызвать подозрения у кайриэнки, но здесь скопилось три-четыре десятка гай’шайн, переполнявших грязный узкий переулок между палатками. На нее смотрело из-под белого капюшона пухлое простое лицо Аравин, и красивое Лузары. Тут же был Алвон со своим сыном Тэрилом в одеждах из грязной палаточной парусины, и Алайния, пухленькая серебряных дел мастер из Амадиции в грубой робе из грязно-белого полотна, и Дормин, коренастый кайриэнец-сапожник, и худая ткачиха – Корвила. Эта была здешняя, из Алтары, и… Тут не было и десятой части поклявшихся ей в верности, но подобное собрание гай’шайн, вызвало бы подозрение даже у камня. По крайней мере, если их включить в этот список, вдобавок полностью одетых в этот час. Вероятно Дэрэйн знала, кого Севанна вызвала на это утро. Как они узнали, что она уходит именно сегодня? Но теперь уже слишком поздно об этом волноваться. Если бы узнал кто-то из Шайдо, их всех бы вытащили из палатки куда раньше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
