– Ольсен предупредил, сегодня после завтрака будем судить Трофимуса, – вспомнил княжич. – Не знаю, какое они придумают наказание, но я бы отправил его в другое место. Теперь ему будет очень непросто тут жить, и хуже всего, если он затаит обиду. Обиженный маг – это почти шаман, как мне кажется.
Пропускать Рыжа в дом охранники не захотели ни в какую. А Веся не собиралась преждевременно объяснять им свои секреты, потому и пришлось отправить ягуара погулять с тэрхом, пока не появится кто-то из магистров. Зато в столовой, куда они пришли вслед за поваром, тащившим очень заманчиво пахнущую корзину, молодожены обнаружили невыспавшегося и злого Даренса.
– Где вы гуляете? – едко поинтересовался он, уставившись на командира, – я уж думал, не пора ли вооружаться, а вдруг вы снова нашли какую-нибудь беглую ястребицу?
– У Ансерта есть хорошие зелья от бессонницы, – колко усмехнулся Берест, – возьми, если не спится. И не лукавь больше… забыл, что я теперь всё чувствую? Да и если бы даже дара не было… когда ты подозреваешь неладное, то сначала одеваешься и вооружаешься, а уж потом спрашиваешь. А теперь отвечай, почему сидишь тут спозаранку?
– Тебя жду. Скажи этому молокососу, чтоб не приставал к Мелании, иначе я ему уши надеру.
– А он приставал? – заинтересовалась Веся.
– Ну, может, пока и не приставал… а хвост перед девчонкой точно распускает, или вы ещё не заметили?
– Так ты поэтому такой бледный и злой? – сообразил Берест и ухмыльнулся. – Неужели всю ночь караулил?
– Дест, – свирепо процедил блондин, – это мое дело! А Лирса предупреди… по-хорошему!
– Ну раз ты так просишь, предупрежу, – нехотя буркнул Берест и рассмотрел стоящую в дверях знахарку. – Доброе утро, Терсия. Теперь мне ясно, кто научил Весю вставать затемно.
– Доброе утро. А разве Эвеста не сказала, что просила нас подняться пораньше? Ольсен тоже уже идет, – усевшись к столу, спокойно сообщила травница. – Я вот про Милу услыхала случайно… почему бы вам сначала не спросить, кого она сама хочет возле себя видеть? И есть ли среди вас такой мужчина? Ведь она теперь не просто девица из знатной семьи, которую нужно удачно пристроить замуж, а ученица чародейки. А это совсем иное дело. Обычной-то девушке деваться некуда, и она постепенно смирится со своей судьбой. Ну а чародейка, наоборот, чем дальше будет учиться и постигать свою силу, тем сильнее будет ее характер… терпеть и подчиняться она не станет.
– Это Мила-то? – не поверил Берест. – Но она всегда была тихая. Теперь-то и я ее вспомнил… видел несколько раз в Гнезде. Сидела за своими пяльцами молча, как мышка.
– Так ведь и ты там не был особо смелым и разговорчивым, – по обыкновению встал на сторону жены появившийся в дверях Ольсен, – а она и вовсе сироткой – приемышем в доме князя жила. Как женился Гарил, да пошли у него детки, так и отправил ее Доренее… на воспитание.
– Но матушка никого не обижала!
– Нет, не обижала, – устроился рядом с женой мельник, – и кормили девчонку, и одевали. Но тот, кто в чужом доме на птичьих правах не жил, без родного плеча и теплого слова, не может знать, каково это – постоянно ходить по струнке.
– Дед… ты это мне говоришь? – нахмурился Берест.
– Нет, это он мне, – неожиданно вновь разозлился Даренс, – я же в своем доме жил!
Блондин вскочил с места и шагнул к выходу, но тотчас остановился, разглядев, как в комнату дружной толпой вваливаются братья, и среди них Весина ученица, которую по-дружески придерживает за плечи Ансерт.
– Доброе утро, – пробасил за всех улыбающийся чему-то Ранз, – а вот и мы. Вы тут ещё не всё съели?
Под ответные приветствия княжичи протопали к столу, уселись кучкой, устроив посредине чуть смущенную Милу, и принялись раскладывать на тарелки пироги и наливать в кружки отвар. Сверливший их недовольным взглядом Дарс отступил, сел к столу с торца и неспешно глотал отвар, не переставая подозрительно поглядывать на братцев.
– А зачем нас так рано подняли? – уничтожив пару пирогов, уставился на Весю алхимик. – Что-то случилось?
– Пока ничего особого, – ответил за княжну Ольсен, – но нужно быть готовым ко всякому и потому лучше все обсудить загодя. Мы с женой немного покумекали, думаю, и у Деста с Эви есть задумки.
– Эвеста собирается кое-что нам сообщить, – подтвердил Берест и покосился на Меланию, решая, следует посвящать девчонку в серьезные дела или пусть посидит в своей комнате, травник почитает?
– Пойду заниматься, – тотчас догадалась Мила, о чем думает княжич, и поднялась со стула.
– Я тебя провожу, – отставляя кружку, уверенно бросил Дарс.
– Нет.
Весе показалось, будто ученица отказала ему слишком поспешно и резко, словно завершая давний спор, и она с интересом уставилась на блондина.
– Да, – упрямо стиснул губы тот, направляясь к девушке, – по праву старого друга твоего брата я намерен присматривать за тобой.
– НЕТ! – почти отчаянно выкрикнула Мелания, и рядом с нею тотчас оказались Ранзел с Лирсом.
– Ты не понимаешь, когда тебе говорят – нет? – укоризненно пробасил Ранз. – Ну при чем тут ее брат? Ему давно нет дела, куда и кому отправят сестру и кто будет ее провожать. И вообще она теперь чародейка.
– Да что вы все заладили: чародейка, чародейка! – огрызнулся Дарс, начиная понимать, что поговорить с девчонкой ему так и не удастся, но не желая отступать. – Она и в ученицах-то всего несколько дней, даже правил чародейских ещё не знает… и жить привыкла совсем по-другому!
– Нет! – почувствовав поддержку княжичей, упрямо повторила Мила. – А порядки уже изучила. И мне тут больше нравится… чем в Гнезде, прости, Ардест. Там меня не обижали… но о той жизни я никогда не пожалею.
Она вдруг несчастно скривилась, явно припомнив что-то свое, безнадежно махнула рукой и ринулась к двери.
– Я сама, – метнулась вслед за ней мимо растерявшихся парней Кастина, – разговаривайте без меня… Оль потом расскажет.
– Ну вот что вы все лезете в наши отношения? – недобро уставился на Ранза блондин. – Ведь знаете…
– Что девчонка была в тебя влюблена, что ли? – язвительно усмехнулся Ольсен, расстроенный нежданным исчезновением жены. – Так это не повод считать ее своей собственностью. И тем более не повод досаждать ей. Наоборот, ты должен сейчас держаться от нее как можно дальше, Дарс, если хочешь, чтоб я и впредь считал тебя внуком.
– Вот, – обрадованно поддакнул Лирсет, – мудрые слова, дед!
– Лирс, – вспомнил о своем обещании Дикий Ястреб, заметив, как резко сжал руки в кулаки Даренс, – а ты тоже погулял бы в сторонке от нее! Хоть с месяц! Ну дайте вы девчонке прийти в себя, она ещё ни понять, ни принять ничего не успела! Дарс, можешь на меня обижаться, но дед сказал верно, ты сейчас для нее самое больное место. Напоминание о самых тяжких ошибках и испытаниях, как ещё не зажившая рана. И это жестоко… пытаться расковырять эту болячку, когда она только начала исцеляться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
