— Давай формулу призыва огня и сконцентрируйся. -
Девочка уставилась на связку и зашептала нужные слова, вскоре по ее лицу потек пот, задергались пальцы на руках и левое веко. Некоторое время ничего не происходило, потом появился легкий полупрозрачный дымок.
И вдруг! Стебли вспыхнули ярким и сильным огнем! Вместе со всеми охнула и Чикиваа, затем вытерла пот со лба и улыбнулась учителю, остальные ученики с завистью смотрели на нее.
— Молодец, — потрепал ее по голове Дримм. — Сегодня больше не занимайся, отдыхай, набирайся сил. Завтра мы с тобой будем учиться делать огненный шар. -
Девочка радостно взвизгнула и задрав нос с гордым видом оглядела кислые рожи остальных учеников. Дримм еще раз ее похвалил и занялся не достигшей успеха четверкой.
— Ну а вам сегодня тоже отдыхать, можете помедитировать и запастись маной, но не увлекайтесь, лучше поспите подольше. Завтра каждый из вас отправится на равнину и соберет все необходимое для костра. Никаких инструментов, только оружие для самообороны, пользоваться им, например для обдирания коры, запрещаю. Как только все соберете, разведете костер, чем развести найдете вместе с пищей для костра. Да, огонь должен гореть как минимум часов 5 и не крохотный огонек, а нормальный способный согреть костер. Потом будете пробовать то же что и сегодня, столько сколько горит костер или пока не получится. —
— Да, учитель, — хором ответили ученики.
*
На завтра получилось у всех — метод Дримма сработал, и собственноручно созданные костры привлекли под знамена школы Огня еще четырех адептов.
Пять месяцев спустя как фейри и квелья покинули Хурэ-Транхэк.
Равнина под ''каменным небом'', берег реки.
Дримм занимался с клинком на берегу спокойной, неширокой реки. Летали насекомые, иногда на воде возникали круги, тихонько шумел бамбук, а черное лезвие в руках фейри грозно гудело, полосуя ни в чем не провинившийся воздух, и творило невероятно зрелищные восьмерки, круги и другие гораздо более сложные письмена. Вернее творил их Дримм, а живой клинок как всегда повиновался малейшим движениям разума и тела своего господина. Забавно! Ведь именно Убийца научил Дримма этим связкам. Круг замкнулся, и Дримм сейчас учил того, кто научил, научит его самого, то есть по сути фейри учил сам себя — этакий очень растянутый во времени сеанс самообразования. От таких вещей должна была бы кружиться голова, но вместо этого фейри кружился с клинком и давно уже не забивал себе голову — привык.
Сидевший неподалеку Троо полировал свой меч и наслаждался зрелищем, одновременно пытаясь запомнить хоть что-нибудь. Мальчик, хотя нет, уже подросток, будущий воин, прекрасно понимал: несмотря на то что он лучший среди всех учеников на мечах, до такого уровня ему еще очень и очень далеко, но все равно смотрел, впитывал, запоминал, заряжался, формировал у себя в голове стандарт, образец, к которому должно и нужно стремиться, формировал его на всю оставшуюся жизнь. Вскоре к нему на камень подсела сестра и так же как он завороженно уставилась на пляску с клинком.
Дримм закончил последнее движение и застыл, потом неглубоко поклонился. Поклонился тени — метафорическому противнику, с которым фехтовал, поклонился живому клинку — одновременно его учителю и ученику, поклонился всем своим наставникам как на Земле, так и в Серединном мире, поклонился своим прошлым, настоящим и будущим врагам, поклонился богам, поклонился судьбе и не раз выручавшей его внутренней сути. Поднял ножны с песка и, сунув в них меч, направился к плоскому как стол камню, на котором сидели Троо и его сестра. Парень заканчивал с мечом и напоследок натирал его сухой тряпкой, а девочка готовила обед на троих. Готовка не заняла у нее много времени — разве сложно приготовить самой природой подготовленный к употреблению обед? Атэнаа привычно всунула кончик ножа в большую витую раковину, пошуровала, пристукнула, нажала и вуаля (!) — раковина распалась на две равные половинки, практически готовые тарелки и даже уже со съедобной массой внутри. Вторую раковину постигла та же судьба — КРАК (!) и еще две порции на импровизированном каменном столе. Каждую порцию посыпать лепестками и мелко порубленной ароматной травкой, пара капель из небольшого сине-зеленого плода, кусок молодого сладкого тростника вместо хлеба — порция готова, можно есть. Чем все трое некоторое время и занимались, хлебая густую, теплую бурду с рыбным вкусом и пикантной кислинкой. Не фонтан, далеко не фонтан! Но не так уж и плохо — в любом случае приятное разнообразие после слегка поднадоевших червей. Ни Дримма, ни его юных учеников ничуть ни смущал внешний вид того, что они с удовольствием едят (белая похожая на густые сопли масса), ни то, что они наяривают еще живую плоть — за прошедшие месяцы они навсегда избавились от любой брезгливости в еде. Ну чем выловленный в реке моллюск хуже подозрительных корней, горьких семян, невкусных стеблей, жесткой попробуй-прожуй коры, похожих на крыс обитателей равнин, тритонов, жуков и тех же червей? Так что встречавшиеся на берегу очередной реки моллюски шли на ура, один недостаток — их нельзя было долго хранить или употреблять в каком-либо другом не сыром виде.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Троица смеялась и шутила, наперегонки наяривая сей ''деликатес'', Троо подшучивал над сестрой насчет ее парня, та тоже пыталась его достать — получалось, у девочки был острый язычок, Дримм их мирил и не допускал ''кровопролития'' — привычные посиделки даже не друзей или учителя с учениками, а очень близких друг другу людей (фейри), почти семьи. Эти двое действительно сильно привязались к Дримму за время пути, да и он всегда был рад их компании, каким-то уголком своей души воспринимая их как своих навсегда потерянных детей-фейри. Нет, он не утратил рассудок и все осознавал, но ему было приятно думать, что его дети были бы похожи на Троо и его сестру, такими же умными, сильными, красивыми, способными — Дримм радовался глядя на них и в тоже время грустил, но радовался больше.
Вскоре загрустили и дети, причина — его уход. Дримм никогда не скрывал от них что может исчезнуть в любой момент или их совместное путешествие прервет непроходимый для него барьер, а потому как мог старался подготовить детей к неизбежному.
— Не расстраивайтесь — это судьба, тут ни мне, ни вам ничего не изменить. Не первая и далеко не самая страшная потеря в вашей жизни, в конце концов вы будете знать, что я не умер, просто живу очень и очень далеко и помню о вас, вы тоже не забывайте того, чему я вас учил. —
— Не забудем, учитель, — решительно сказала Атэнаа и тут же отвернулась, чтобы украдкой смахнуть набежавшую слезу.
— А может быть ты не исчезнешь пока не закончишь наше обучение? — несколько по-детски предположил Троо. — Ты ведь сам говорил, что не знаешь когда случится то что ты ждешь. —
— Верно, — Дримм с улыбкой посмотрел в полные надежды глаза, — все может быть. Но если это все-таки произойдет, не позволяйте себе слабости — помните: вам нужно добраться домой. —
— А как же Хлип и остальные взрослые? -
— Они взрослые, но они квелья: слушайтесь их как взрослых — плохого они вам не посоветуют, однако вы знаете какие квелья бойцы. —
— Знаем, — усмехнулся Троо и тут же получил щелчок по носу.
— Не зазнавайся! — Дримм предостерег обиженно потирающего нос мальчишку. — И не вздумайте задирать перед ними нос. Хлип прожил долгую жизнь и если племя избрало его вождем в такой сложный для себя момент, значит он чего-то стоит, но помните: он квелья и когда-нибудь вам придется брать инициативу на себя, я сильно надеюсь что не придется, но вы должны быть готовы. —
— А как нам понять, что время пришло? — нахмурился Троо и еще больше нахмурился услышав ответ учителя:
— Тут я вам не помогу — вы сами должны это понять. Так что три совета: не забрасывайте тренировки, будьте готовы и думайте, хорошо думайте прежде чем что-то сделать. -
Троо кивнул, еще не упавшая ответственность лишь краешком коснулась его плеч, но 14-летнему подростку не понравилось это чувство — как хорошо было за спиной учителя, а тут придется решать все самому и не только за себя и за сестру, но и за всех остальных. Как угадать тот момент, когда нужно будет взять все в свои руки? Как остановиться, если ты ошибаешься? И что дальше делать, если нет? У мальчишки отшибло аппетит, и он вяло поковырявшись отставил и наполовину недоеденную порцию.
