Когда она обернулась, она увидела, что Роберт Аррен, выглянув из-за подушек, смотрит в ее сторону. — «Лорд Гнезда и Хранитель Долины». — Шерстяное одеяло укрывало его до груди. Сверху он был обнажен. Он был болезненным мальчиком с длинными, как у какой-нибудь девочки волосами. У Роберта были тоненькие ручки и ножки, мягкая впалая грудь, маленький животик, и красные глаза, которые постоянно слезились. — «От него помощи не жди, но он не виноват, что он такой. Он родился маленьким и хилым». — Вы выглядите сегодня сильным, милорд. — Ему нравилось, когда ему говорили про его силу. — Может быть Мадди и Гретчель нагреть для тебя воды для ванны? Мадди потрет тебе спинку и вымоет волосы, чтобы ты был чистым и красивым перед путешествием. Правда, здорово?
— Нет. Ненавижу Мадди. У нее ячмень на глазу, и она больно скребет. Моя мамочка никогда не терла меня так больно.
— Я скажу Мадди, чтобы она не терла Сладкому Робину слишком сильно. Освежившись, ты почувствуешь себя лучше.
— Не хочу ванну! Я же сказал тебе! У меня невыносимо болит голова.
— Хочешь, я приложу теплую тряпку на лоб? Или принести сонного вина? Всего капельку. Мийя Стоун ждет нас в Небесном замке, и обидится, если ты заснешь до того, как она с тобой повидается. Ты же знаешь, как она тебя обожает.
— Я ее не люблю. Она простая погонщица мулов. — Роберт шмыгнул носом. — Вчера вечером Мейстер Колемон положил что-то противное в мое сладкое молоко. Я почувствовал. Я говорил ему, что хочу сладкого молока, а он не дал мне ничего. Даже когда я приказал! Я лорд, он должен мне повиноваться. Но никто не делает то, что я хочу.
— Я с ним поговорю. — Пообещала Алейна. — Но только, если ты выберешься из постели. Снаружи очень красиво, Сладкий Робин. Светит яркое солнышко — хороший денек, чтобы спуститься с горы. Внизу нас ждет с мулами Мийя…
Он скривил губы.
— Ненавижу этих вонючих мулов. Однажды один из них хотел меня укусить! Скажи Мийе, что я остаюсь. — Судя по голосу, он был готов расплакаться. — Никто не сможет причинить мне вреда, пока я здесь. Гнездо непреступно.
— Кто хочет обидеть моего Сладкого Робина? Ваши лорды с рыцарями тебя так обожают, а простой народ славит твое имя. — «Он напуган», — решила она. — «И ясно почему». — С тех пор, как погибла его мать, мальчик не смел даже приблизиться к балкону, а дорога из Гнезда к Лунным Вратам способна напугать кого угодно. Когда Алейна взбиралась сюда впервые с леди Лизой и лордом Петиром, у нее чуть не выпрыгнуло сердце, а все дружно соглашаются, что спуск выглядит гораздо страшнее, поскольку все время приходится смотреть вниз. Мийя могла рассказать про великих лордов и храбрых рыцарей, становившихся на горе белее мела, и мочившихся в подштанники от страха. — «И никто из них не страдает припадками».
Все равно, так не пойдет. Внизу, в долине, осень была в полном разгаре — золотая и теплая, а вокруг горных вершин уже сомкнула свои челюсти холодная зима. Они уже пережили три снежных бури, и резкое похолодание, от которого замок в одну ночь сковало панцирем льда, превратив в кусок хрусталя. Гнездо, может, и было неприступным, но теперь стало еще и недоступным, и с каждым днем путь вниз становился все опаснее. Большая часть слуг и солдат уже покинула замок. Осталась всего дюжина, которые должны были сопровождать лорда Роберта.
— Сладкий Робин, — вкрадчиво начала она. — Вот увидишь, спускаться будет весело. Сир Лотор тоже будет с нами и Мийей. Ее мулы прошли по этим горам вверх-вниз тысячу раз.
— Ненавижу мулов. — Настаивал он на своем. — Мулы плохие. Говорю же, когда я был маленький, один хотел меня укусить.
Роберта никогда не учили сидеть верхом на лошади, ей это было известно. Мулы, лошади, ослики, это было неважно: для него все они были ужасными чудовищами, не лучше драконов и грифонов. Его привезли в Долину в шесть лет, спеленутым у груди матери, и с тех пор он ни разу ее не покидал.
Но им все равно нужно было уходить до того, как все пути перекроет ледник. Никто не мог сказать точно, как долго продержится погода.
— Мийя не позволит мулам тебя укусить. — Уверила его Алейна. — Я буду ехать следом за тобой. А я всего лишь девочка, не такая храбрая и сильная как ты. Если я могу это, то я знаю, что и ты сможешь, Робин.
— Я мог бы, — сказал Роберт. — Но не хочу. — Он вытер сопливый нос тыльной стороной ладони. — Скажи Мийе, что я остаюсь в постели. Возможно, если я буду чувствовать себя лучше, то спущусь завтра. Сегодня снаружи слишком холодно, и у меня болит голова. Если хочешь, можешь выпить со мной сладкого молока, и я прикажу Гретчель принести нам немного медовых сот. Мы будем спать, целоваться и играть, а еще ты почитаешь мне про Крылатого Рыцаря.
— Почитаю. Три истории, как и обещала… но только когда мы окажемся у Лунных Врат. — У Алейны кончалось терпение. — «Нам нужно идти», — напомнила она себе. — «Иначе после захода солнца мы останемся выше границы снегов» — Лорд Нестор приготовил нам праздничный пир, грибной суп, оленину и торты. Ты же не хочешь его расстроить, правда?
— Они с лимоном? — Роберт любил все с лимоном, возможно оттого, что это же нравилось Алейне.
— Самые лимонные-разлимонные на всем белом свете, — заверила она его. — И ты сможешь съесть, сколько захочешь!
— Сотню? — Он был любопытным. — Смогу я съесть сотню?
— Если захочешь. — Она присела на кровать и погладила его мягкие волосы. — «У него красивые волосы». — Леди Лиза каждый вечер расчесывала их своими руками, и подрезала, когда это требовалось. Но после ее падения, у Роберта при виде лезвия всякий раз тут же начинались судороги, поэтому Петир повелел оставить его волосы в покое. Алейна свернула локон колечком вокруг пальчика и сказала:
— А теперь ты вылезешь из кровати и позволишь нам тебя одеть?
— Я хочу сотню лимонных тортов и пять историй!
«Я скорее отшлепала бы тебя раз сто и еще дала бы пять оплеух. Ты бы не вел себя подобным образом, если б здесь был Петир». — Маленький лорд испытывал неподдельный трепет перед своим отчимом. Алейна выдавила улыбку.
— Как пожелаете, милорд. Но ничего не выйдет, пока ты не помоешься и не оденешься в дорогу. Давай-ка, пока утро не закончилось. — Она крепко взяла его за руку и вытащила из постели.
Но не успела она позвать слуг, как Сладкий Робин обхватил ее тонкими ручками и поцеловал. Это был поцелуй маленького мальчика, и довольно неуклюжий. Все, что делал Роберт Аррен выходило неуклюжим. — «Если я закрою глаза, то смогу представить, что это был Рыцарь Цветов». — Сир Лорас однажды подарил Сансе Старк алую розу, но никогда не дарил поцелуев… и никто из Тиреллов не стал бы целовать Алейну Стоун. Какая бы красивая она ни была, она родилась с неправильной стороны простыни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
