Огня Лейденшафта, я молюсь, чтобы вы даровали им свою божественную защиту.
Знакомый синий свет вырвался из моего штаппе и дождем пролился на собравшихся членов Рыцарского ордена. Молитва отняла больше маны, чем я ожидала, вероятно из-за всех присутствующих здесь людей, но я не чувствовала такой усталости, как во время предыдущей битвы с Шнестурмом. Теперь, когда юрев расплавил так много сгустков маны внутри меня, у меня было намного больше маны.
— Мы должны поблагодарить святую за её благословение, — сказал Фердинанд. — А ты теперь не выходи из северного здания, пока охота не закончится. Рыцари-ученики, не спускайте с нее глаз. Тебе понятен приказ, Корнелиус? Рихарда, в свое отсутствие я передаю власть тебе.
— Да, сэр!
— Мальчик мой, я понимаю.
Получив приказ первой вернуться в замок, я снова забралась в Лесси, на этот раз только с Рихардой. Мои рыцари-ученики должны были возглавить нас на обратном пути. Когда я взлетела в воздух, используя их плащи в качестве ориентиров, я услышала крик, призывающий рыцарей приготовится.
Нам с Шарлоттой было запрещено покидать северное здание до окончания охоты. Это было потому, что большая часть рыцарей отбыла на охоту и стражей рыцарей стало меньше, а северное здание имело защитный барьер, который обеспечил бы нам безопасность. Меня это вполне устраивало, поскольку означало, что я могу читать или пить чай с Шарлоттой. На самом деле, мое пребывание в северном здании было самым спокойным времяпровождением с тех пор, как я очнулась от комы.
Я как раз заканчивала пить чай с Шарлоттой. Я, конечно, не могла отказать ей, учитывая, как мило было её приглашение:
— Несмотря на то, что ты только вернулась из Королевской академии, ты сразу же отправилась в храм. А потом ты была занята зимним общением. Я хочу устроить чаепитие, на котором будем только мы вдвоем, дорогая сестра.
А ведь если подумать, я не устраивала с ней чаепития с тех пор, как Вилфрид прервал одно такое два года назад.
— И Отец, и Мать остаются в своих комнатах, пока охота не закончится, поэтому я всегда с нетерпением ждала появления Повелителя Зимы, — призналась Шарлотта. Похоже, это были те драгоценные несколько дней, которые она могла почти полностью провести с родителями во время зимнего общения. Она много рассказывала мне о своей жизни, и хотя она часто упоминала Мельхиора, Вильфрид почти что никогда не упоминался в её рассказе; он вырос не
здесь, в северном здании, а в восточном, где жила Вероника.
— Это так печально, когда братьев и сестер держат порознь, — сказала я.
— Такая жизнь это все, что я когда-либо знала, поэтому я никогда не находила это особенно печальным. Тем не менее, бабушка всегда была так добра к Вилфриду, несмотря на то, что была так сурова со мной, и я поймала себя на том, что ужасно завидую ему из-за этого.
Вероника, по-видимому, была довольно резка с Шарлоттой, недовольная тем, что она так похожа на Флоренсию. Мне нечего было сказать по этому поводу, так как я выросла в храме. Считалось, что Фердинанд присматривал за мной по просьбе Карстедта, а я ушла в храм в таком юном возрасте, что даже не знала, как выглядит моя мать. Я отвечала, стараясь быть как можно менее многословной, сознавая, что если скажу слишком много, то могу сказать что- нибудь не то, к счастью, такое мое поведение Шарлотта истолковала как мое нежелание говорить о болезненных воспоминаниях. Она тут же поспешила сменить тему разговора.
— Давай поговорим о храме в другой раз. И что еще важнее, дорогая сестра, чем бы ты хотела заняться, став эрцгерцогиней?
— Какой странный вопрос. Разве ты не помнишь, что я уже говорила что не собираюсь становиться эрцгерцогиней?
— В качестве упражнения один из моих наставников спросил меня, как бы я управляла герцогством, если бы сама стала эрцгерцогиней. Мне просто любопытно узнать, как ты ответила бы на него вопрос.
О, это похоже на то, как дети говорят о том, кем они хотят быть, когда вырастут? Ничего политически серьезного — только надежды и мечты. Хорошо. Ну, есть только один ответ, который я могу дать!
— Я бы сделала герцогство раем для читателей. Оно станет столицей книг, наполненной типографскими мастерскими, которые будут получать рукописи со всего мира и печатать их. Это будет герцогство радости, где каждая мастерская будет выпускать новые книги каждый день каждого месяца, и будет закон, что один экземпляр каждой книги должен быть подарен эрцгерцогине, чтобы я могла прочесть их раньше всех остальных. Моя библиотека будет неуклонно расширяться, вплоть до строительства дополнительных зданий. Всех людей научат читать и любить книги, и каждый сможет читать, как ему заблагорассудится. Ах, как чудесно! Какое блаженство! Это был бы мой рай.
Э! О нет! Я её напугала!
Шарлотта смотрела на меня в полном недоумении. Похоже, что я слишком разошлась с мечтами.
— Н-Но это, конечно, всего лишь мечта. Я не ожидаю, что это сбудется в ближайшее время. Хотя я не пожалею сил, чтобы однажды это стало возможно…
— Сестра, ты действительно любишь книги, не так ли? — Захихикала Шарлотта, глядя на меня с нежной улыбкой человека, который чувствует потребность быть по настоящему взрослой рядом со своей довольно странной старшей сестрой. Мои рыцари — ученики и слуги, похоже, едва сдерживали смех, в то время как Рихарда выглядела весьма недовольной.
Ааа! Не-е-ет! Я все испортила! Надо было сказать что-нибудь покруче! Не то чтобы на ум приходил какой-то крутой ответ, но все же… Кто-нибудь, дайте мне классный ответ, но такой, чтобы соответствовал местным приличиям!
Несмотря на мое смущение, мы продолжали пить чай. Я рассказывала о том, каких успехов добился Комитет по повышению успеваемости в Королевской академии, а Шарлотта рассказывала, как в этом году обстоят дела в зимней игровой комнате.
Рихарда, должно быть, чувствовала, что когда Шарлотта будет рядом я буду стараться изо всех сил, так как она договорилась, чтобы мы вместе практиковались в харшпиле, а также шитье и создании кружев, которые были важной частью подготовки
