Один из основоположников нового мышления, великий русский ученый А.Л.Чижевский научно объяснил причину и смысл появления таких личностей, как Ленин. Занимаясь проблемами связи истории человеческого общества с космическими явлениями, он обнаружил зависимость земных событий от пульсации Солнца. Именно в Солнце, энергетическом Сердце нашей планетной системы, бьется ритм Космического Магнита, энергетического средоточия нашей Вселенной. Этот ритм определяет бурные и спокойные периоды земной истории. Ученый создал таблицу, где была показана зависимость периодизации человеческой истории от космических факторов и определен характер ее циклов.
Деятельность вождя Русской революции пришлась на третий, самый бурный период исторического цикла, на время войн и революций. «Ветер, ветер на всем белом свете», — писал поэт и провидец Александр Блок. Ленин строил новое государство в обстановке поистине космического катаклизма, когда рушился старый мир, изживший свою историческую энергетику. Разрушение в кратчайший срок надо было перевести в созидание. Ему удалось это сделать. Он поднял Россию из руин. Ленин созидал новую Россию. И сделал это в труднейших земных условиях и конкретных исторических обстоятельствах и теми методами, которые были присущи этим обстоятельствам. Поэтому жестокость и насилие, свойственные любой революции, не обошли и его. Он использовал их, как ему казалось, в справедливой борьбе за классовые интересы угнетенных. Он уничтожал, и в это свято верил, старое, отжившее прошлое. Но вместе с этим он губил национальную духовную культуру России, убивал ее интеллектуальный генофонд. Он не мог действовать иначе, если иметь в виду те цели, которые он ставил перед собой и страной. «Человек судьбы», он как бы нес в себе жестокость исторической судьбы России, суровость ее исторического испытания. История нашего плотного мира, его косной материи, творится через человеческую боль и страдание. Иного пути в земном, трехмерном мире нет. «Но жертвы и страдания, — пишет Н.А. Бердяев, — могут быть оправданы, если видеть ту глубину всякого существа, на которой судьба национальная, историческая и мировая есть его собственная судьба»[125]. Эти слова, как ни к кому другому, подходят к вождю Русской социальной революции.
Несмотря ни на какие обстоятельства, в Ленине жила та «чуткость Космоса», которая позволяла ему выбирать нужные пути во вселенском хаосе, охватившем тогда Россию. И не только выбирать, но и реализовывать их, в отличие от окружавших его теоретиков, которые много говорили, но не умели действовать. «Ленин — это действие, но не теория»[126],—сказано в «Общине». Духовные Учителя человечества дали глубокую оценку Ленину, отметив его сильные и слабые стороны. Теория, основанная на марксизме, и его взгляды были отнесены ими к слабым сторонам.
Причастность создателей Живой Этики к социальной революции не сводилась лишь к высказываниям о Ленине и знаменитому письму «К советскому народу». «В Новую Россию Моя первая весть», — сказал один из них в 1920 году. Несомненное присутствие мысли Учителей в пространстве Духовной революции не требует доказательств. Соприкосновение Космических Иерархов или Разумных сил Вселенной, по К.Э.Циолковскому, с социальной революцией через ее Вождя не было ни случайным, ни спорадическим. Эволюционный характер обеих революций, Духовной и социальной, подтверждает эти связи. Именно в книгах Живой Этики, которые составляют основу нового мышления XX века, дана всесторонняя характеристика Ленина и тех явлений высокого плана, к которым он был причастен, даже не осознавая этого. Есть в книге «Напутствие Вождю» ряд высказываний, подтверждающих связь Вождя социальной революции с энергетическим потоком эволюции и Высшими мирами иных состояний материи.
Авторы Живой Этики всегда избегали прямолинейности и никогда не выражали свои мысли «в лоб», как это любим делать мы. В подтверждение исследований А.Л.Чижевского в Живой Этике сказано: «В сонное время не рождается Вождь, но дни стремлений и дни тягостей создают и Вождя. Он, как символ движения, выводит народы на плодородную землю. Там, где послан Вождь, там уже явлена обетованная Земля. Потому появление Вождя есть знак добрый и знак преуспеяния, знак отхода от погребения и приближения к Свету. Так не будем никак сожалеть о времени сонном, когда нас и вести некуда. Пусть Вождь сообщает народу энергию, которую существенно дает Иерархия Света»[127]
Если мы не будем рассматривать социальную революцию и ее Вождя мифологически, а сделаем это с точки зрения реальной земной истории, то сможем оценить и ту неиссякаемую энергию, которой был заряжен Ленин, преодолевший на своем пути, казалось, неодолимое.
В некоторых своих утверждениях Учителя завуалированно говорят о тех недостатках достаточно серьезного характера, которые были присущи мышлению и деятельности Вождя. Они как бы разворачивали его в сторону космического мироощущения, делая это корректно и ненавязчиво, как обычно они умеют делать. Каков был результат их стараний, это уже другой сюжет. «Вождь должен постоянно иметь перед собою конечную цель. Много начинаний разрушилось только от утери главной цели. Обиход стирал задачи богоданные, и человеческие задачи приумножались, уничтожая размеры космические. Нужно понять, что лишь общение с Иерархией может удержать подъем духа поверх обыденности. Нельзя избежать подробностей жизни, но они могут быть покрыты радугой излучений духа. Пусть Вождь помнит, что главная задача в самоусовершенствовании народа, когда поняты будут сокровища Трех Миров»[128]. Учителя неоднократно повторяли свою мысль о важности и необходимости энергетической связи с Высшими Мирами.
«Мы утверждаем в пространстве решение Наше. Тот, кто понял связь с Иерархией, должен также усвоить, что решение Мира зависит от наполнения пространства. Ведь не земной мир решает, но вся триада. Так, даже самые, казалось бы, согласованные постановления разрушаются, ибо они не были приняты двумя Высшими Мирами»[129].
Правильное восприятие пространственного решения, верное ощущение его энергетики вождем или личностью, играющей важную роль в историческом процессе, полностью зависит от понимания этой личностью фундаментального влияния Миров Высших на земные дела. Вряд ли можно утверждать, что такое понимание было у Ленина. Но то обстоятельство, что он являлся человеком исторической судьбы, которую уже сложила энергетика эволюции, заставляет соглашаться с объективным влиянием на него этой эволюции, о чем не однажды упоминается в Живой Этике. «Не слова, но наполнение пространства толкает Вождя в непреложном приказе»[130]. Именно это «наполнение пространства» и есть та объективная данность, космическая среда, в которой действовал Ленин как историческая личность со всеми присущими этой личности земными качествами.
«Все великие перевороты, — отмечено в Живой Этике, — напрягались двумя полюсами космических течений. Так устройство Мира насыщается энергиями этих двух полюсов. Чем мощнее напряжение тьмы, тем мощнее творчество Света»[131]. Ленин находился в этом напряженном поле, в котором сошлись небо и земля, разрушение и созидание, Свет и тьма, добро и зло. Двигаться в этом поле в правильном направлении мешало ему то старое, социологическое мышление, приверженцем которого он был и которое не в состоянии было объять и объяснить явления космического масштаба, стоявшие за земной социальной революцией. В этом заключалась основная трагедия Ленина как Вождя.
Старое мышление связывало ему руки, в то время как веление Космоса звало его к созиданию основ принципиально Нового Мира. В нем самом, внутри духа его, небо и земля сошлись в трагическом противоречии. Он метался в его пространстве, стараясь пробиться к Свету, стремясь понять суть происходящего. Но земные оковы и старое мышление держали его крепко и тяжело. И даже если бы он осознавал свои эволюционные задачи, понимал воздействие на них Высшего и представлял бы взаимодействие земной истории с этим Высшим, все равно миссия его не освободилась бы от земной тяжести. Чем ближе Высокий Дух к земле, тем ему трудней выполнять задание эволюционного плана. Отягощает его не только косная земная материя, но диктует ему свои условия историческая эпоха, в пространстве которой он находится, социум, который его окружает, те представления, которые у него сложил его жизненный опыт. «…Думается, — писал А.К.Воронский, один из сподвижников Ленина, — никогда не удастся обратить его жизнь в житие, иже во святого Владимира Ульянова. Он не поддается такому почетному омертвению. Он слишком человек, слишком бродит в нем сусло жизни, слишком он земнороден»[132].
И, пожалуй, очень точная оценка Ленина, в которой как бы сошлись земля и небо в их диалектическом взаимодействии, заключена в словах М.Горького: «Великое дитя окаянного мира сего»[133].
