пытаюсь этому мешать — у нас с британцами и небольшой договор на этот случай есть, ни особо к чему не обязывающий, но здесь главное сигнал подать: Британский флот все еще велик, и идти «ва-банк» французам, австриякам и немцам вообще не хочется. Вильгельм на меня не обижается — у нас же многовекторные отношения.
Неспокойно и в Британской метрополии — Ирландию сотрясает очередная волна восстаний, в Шотландии чуть лучше, но взрывы и стрельба уже стали там рутиной. Неожиданно активизировался Ватикан — папа Лев XIII человек амбициозный и политически активный, и англиканцы ему поперек горла. Особо не лезет, но идеологическую накачку католического населения Ирландии и Шотландии в меру сил обеспечивает.
В интересные времена живем!
Глава 11
Доигрались англичане — столетиями «разделяли и властвовали» на своем и соседнем острове, плодили подконтрольные им сетки для «канализирования» радикалов, насаждали ненависть по национальному, религиозному и пёс его знает каким еще признакам, а теперь, после череды ударов, «управляемый хаос» в метрополии «управляемым» быть перестал.
Заливать кровью острова британским элитам не впервой — «ставить быдло в стойло» они умеют отлично, но помогла беспрецедентная ситуация: и флот, и большая часть армии сейчас на другом конце мира, и «выдернуть» их оттуда пусть и можно, но сколько месяцев они плыть будут? Верно — прибудут аккурат к моменту, когда кризис сойдет на нет, а тем временем Индия будет потеряна. Иллюзий у британцев нет — если не удержат «жемчужину», ее тут же подберут конкурирующие державы. Пока — формально — Индия подконтрольна Короне, ее в силу заключенных договоренностей не трогают, ограничиваясь подбрасыванием в бушующее в стране пламя амуниции, денег и агентуры, чтобы англичанам поинтереснее было.
Контингенты для поддержания внутреннего порядка в метрополии, конечно, имелись, но подавлять «волнения» — как их аккуратно называют в газетах английские журналюги — одновременно в Ирландии, Шотландии и на многих «коренных» землях собственно Англии они физически не могли, особенно если учесть массовое дезертирство, нередко сопровождающееся переходом в стан бунтовщиков.
— Доброе утро, Владимир Ильич, — поприветствовал я зашедшего в мой кабинет с высоко поднятой головой товарища Ульянова, расслабленно держащего свободно висящую кепку в руке.
Не мнёт шапку. За прошедшее время, благодаря работе в Думе и написанию многочисленных текстов в социалистические издания по всему миру, Владимир Ильич обзавелся неплохими связями, международным авторитетом, а ещё начал лысеть.
— Доброе утро, Ваше Императорское Величество, — поклонился в полном соответствии с регламентом.
— Присаживайтесь, — пригласил я «такого молодого» Ленина, и, пока он усаживался, вынул из ящика стола папочку.
Владимир Ильич едва заметно поморщился — достали его «кураторы» папочками, но быстро взял себя в руки и с вызовом посмотрел на меня.
— Время бежит стремительно, — сложив руки перед собой, начал я. — Как вам без сомнения известно, Великобритания — эта тюрьма народов — ныне представляет собой бурлящий котел. Тамошние рабочие и крестьяне многие века играют роль рабочей скотины для правящей надстройки, а теперь стали заложниками сепаратистских сил.
— Неужели у нас иначе, Ваше Императорское Величество? — приподняв на меня бровь — наглец какой — спросил Владимир Ильич.
— Нюансы всегда есть, и пренебрегать ими не стоит, — улыбнулся я. — Безусловно, православный так сказать барин доит социально уязвимые слои населения ничуть не хуже католического или англиканского, однако нужно отслеживать тенденцию — сейчас народные массы живут несоизмеримо лучше, чем это было — простите за нескромность — до моего вмешательства в государственное управление. В ближайшие десятилетия революционной ситуации в Российской Империи не возникнет, несмотря на все ваши и ваших товарищей старания. Собственно поэтому мы на них глаза и закрываем — покуда народ сыт, на баррикады он не пойдет.
— Полагаете, народы Российской Империи озабочены лишь собственным желудком, Ваше Императорское Величество? — усмехнулся товарищ Ульянов. — Полагаете, им безразлично их холопское положение?
— А где оно? — поднял я на него бровь в ответ. — Юридически все подданные Российской Империи полностью равны в правах. Разумеется, де-факто все пока обстоит несколько иначе, но через одно-два поколения условный крестьянский сын Иван перестанет ломать шапку перед странным мужиком, которого почему-то кличут «князем», потому что будет воспринимать его как точно такого же гражданина Империи, как и он сам. Будет сие работать и в обратную сторону — условный князь может сколько угодно мнить себя лучше условного крестьянского сына Ивана, но реальности его чувства будут глубоко безразличны.
— Ломать шапку будут только перед Вашим Императорским Величеством? — подколол меня Ленин.
— Не будут и передо мной, — поморщился я. — Знали бы вы, Владимир Ильич, как меня достало соблюдение регламента, который составлялся еще во времена Петра. Мундиры, перья, поклоны, построения и перестроения — все это жрет столько драгоценного времени, что больше всего на свете мне хочется порезать это все к пёсьей матери.
— Так почему не пошлете, Ваше Императорское Величество? — насмешливо прищурился Ульянов.
— Потому что момент неподходящий, — честно признался я. — Имперская традиция — штука пусть и нематериальная, но вполне ощутимая. Но времена меняются, и, полагаю, однажды вы удостоитесь чести лицезреть мой Августейший лик над пиджаком и брюками.
— Не простые, позволю себе предположить, будут пиджаки да брюки, Ваше Императорское Величество, — продолжил вредничать Ленин.
Молодой и дерзкий, что с него взять.
— Из кожи марксистов пошитые, — ухмыльнулся я.
Ульянов фыркнул.
— К делу, — хлопнул я ладонью по столу, заставив визави вздрогнуть. — Ситуация в британской метрополии — самая что ни на есть революционная. Народы устали терпеть сапог правящих элит на своей шее, армия стремительно деградирует и не понимает, зачем защищать собственных угнетателей, рабочие и крестьяне подвергаются грабежам со стороны всех участников конфликта. Действовать нужно быстро и решительно, иначе историческая возможность будет упущена навсегда.
Выслушав, Владимир Ильич уточнил:
— Историческая возможность отобрать английские колонии, Ваше Императорское Величество?
— Колониальную систему я потихоньку ломаю в соответствии с собственным планом, — улыбнулся я. — Англия как основной, сиречь — стратегический противник нашей Империи так или иначе впала в ничтожество, вне зависимости от исхода суеты, окутавшей ее метрополию. Под «исторической возможностью», Владимир Ильич, я подразумевал ни что иное, как использование Великобритании в качестве экспериментального полигона для проверки ваших с товарищами идей на практике. Великобритания великолепно для этого подходит, ибо отвечает всем указанным товарищем Марксом критериям — развитая промышленность, чудовищное классовое неравенство, обилие грамотного пролетариата и
