Во мне всё кипело от злости. Не понимаю, почему я так остро реагировала на его обидные слова. Несправедливо. Я не заслужила такого обращения.
- Хм, - скривив губы, он отвернулся и быстро что-то нащёлкал на панели управления медкапсулы. На столик выкатилась красная непрозрачная ампула. Вставив её в шприц-пистолет, миранец сделал укол Юле в предплечье. - В одном ты права, размалёванная, я тебя не знаю и безумно этому рад. Знакомство продолжать смысла не вижу. Больную девчонку я никуда не повезу, в ближайшем легальном порту вышвырну. Там вас точно повяжут. Что с тобой сделают, мне всё равно, а маленькую хоть в больницу положат. А там под опеку государства.
Монитор медкапсулы мигал красным. А я ничего не могла ответить этому типу, эмоции набрали такие обороты, что буквально спазмами горло сжало. От бессилия и лютой злости хотелось в голос визжать сиреной. Втянув воздух через ноздри, что бык, зашипела гадюкой:
- Думаешь, богатенький хвостожопый мальчик, что умнее всех?! С давалками одним воздухом дышать не хочешь! - казалось, у меня челюсть свело в оскале. - В приют мою девочку нужно, значит. А ты был, гад, в тех приютах? Ты жил их жизнью? Хорошо судить о бытности, сидя мохнатой задницей в личном кораблике. Да что ты, маменькин котёночек, о жизни-то знаешь?!
Я сжала борта капсулы так, что костяшки пальцев побелели. Бросив короткий взгляд на мои руки, мужчина, словно не слыша меня, продолжал крепить к запястью Юлы датчик. Монитор пискнул, и по нему заскользили линии сердцебиения моей крошки.
Как ни странно, но эти ломаные кривые полосы меня успокаивали. Как загипнотизированная, я следила за их преломлениями.
- Я о жизни, женщина, знаю побольше тебя, - развернувшись, миранец смерил меня странным нечитаемым взглядом. - И вот тебе мой вердикт - ребёнку срочно нужна больница, а не трюмы кораблей.
- Нет, кися, - прорычала я, снова вглядываясь в линии на мониторе, - ты ничегошеньки не знаешь. Так что засунь свои советы себе в пушистый зад и не нарывайся на гнев плохой девочки. Выкинешь в порту - твоё право. Не сдохнем. Будет меня сахарный мажор жизни учить. Ты сначала носик с кораблика своего высуни, а потом поговорим.
- Язык прикуси, женщина, - вопреки тону голоса, он засмеялся. Мой гнев казался ему чем-то забавным. Это взбесило окончательно.
- А ты заставь, кошак! - я подняла на него взгляд и поперхнулась словами. В его нечеловеческих глазах, разделённых узкой чёрной полосой зрачка, горело столько злобы, что я замолкла.
- Правильно, - процедил он, - следи за языком, а то я тебе его с корнем вырву. Поняла меня?
Отвернувшись, я промолчала. Резко схватив меня за руку, он дёрнул на себя. Не удержавшись, я буквально вжалась в его каменную грудь. Узкая когтистая ладонь впилась в мой подбородок.
- Я спросил, ты меня поняла? - казалось, ему нравилось доводить меня до белого каления.
- Да иди ты, - я попыталась отстраниться, но он не позволил. - Ты что не понял, мурчи на кого другого, мамкина кися.
Я понимала, что веду себя неправильно, но меня так задевали его слова, что хотелось ужалить, да посильнее. Мужчина молчал, внимательно вглядываясь в мои глаза. Это безумно раздражало и нелепо смущало.
- Мама, - слабый голосок с капсулы привёл меня в чувство.
Отшатнувшись, я вырвала руку из захвата и сделала шаг назад. Юла выглядела очень бледной. Её лоб покрывала испарина. Эти синяки под глазами. Страх сковал душу.
Миранец тем временем подсоединял ко второй ручке моей девочки манжету с пульсирующим голубым цветом датчиком. Табло капсулы мигнуло, полосы исчезли, а вместо них аппарат выдал какую-то мне неведомую информацию. Мужчина поглядывал на неё и молчал. А самой спросить, что там, я не решалась.
Что-то щёлкнуло. Справа выехала странная полочка, на которой лежал пластиковый бутыль. Вставив его в штатив, миранец присоединил к предплечью Юлы систему-присоску с тонкой иглой. Загорелись зелёные огоньки на штативе и жидкость закапала.
Моя девочка лежала тихо и так же, как и я, наблюдала за действиями капитана.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Ведь ты можешь отвести нас на Оюту, - шепнула я.
- У меня длинный маршрут, и свои дела. Возиться с вами нет ни желания, ни времени. Вылезешь на станции и пойдёшь к законникам. Они определят вас куда надо. А ребёнка оправят к врачам, а там дальше в клинику, где ей и место.
- Ты родился такой тварью бессердечной, - прошипела я, - или...
- Или ты сейчас прикусишь своё жало, - резко перебил он меня, - или я спущу тебя в утилизатор, проветрить мозги. А малявку твою сдам на станции охране. Усекла?
Я снова прикрыла рот. Что-то мне говорило, что непустые это угрозы. Топчась на месте, я не знала, куда себя деть.
- Что ты замерла? Это я буду стирать? - миранец ткнул на художества Юлы.
Удержав эмоции, я развернулась и рванула за тряпкой.
Войдя в каюту, выбрала старую майку и пошла всё оттирать.
Домики, дороги, купол над городом.
Розовый Сатурн с кольцами.
А ещё воздушный шарик, что я подарила своей девочке на последний день рождения.
Мои руки дрожали от нервного напряжения, когда я стирала всё это. В этих неумелых каракулях была изображена жизнь. Счастье. Всё то, что моей дочери было родным.
Сейчас я жалела, что сорвалась в это путешествие. Нужно было идти к тем, кто держал теневой бизнес на Энцеладе. Продалась бы в элитный бордель и отрабатывала бы сумму.
Что дёрнуло меня лететь в неизвестность. Как была глупой, так и осталась.
Методично оттирая панель медкапсулы, я сама того не заметила, как перешла на трубы системы обогрева.
Я всё тёрла и тёрла, бегая промывать тряпку.
А в голове металась тысяча мыслей о том, как выкрутиться в данной ситуации. Долететь у нас не выйдет. Оюта слишком далеко.
Насобирать ту сумму, что показал доктор Эндро, тоже нереально. Это много: мне жизни не хватит, чтобы заработать такое состояние.
А может...
Бросив тряпку, я понеслась в каюту. Там в вещах был планшет Аники с небольшой сумой на счёту. На разовый выход в сеть мне хватит. Нервно вводя запрос, я наделала кучу ошибок, но великий и могучий поисковик быстро расшифровал мою сумбурную писанину. Открыв пространственное голоокно, чуть не крякнула от количества предложений.
Сотни клиник и всё предлагали услуги по пересадке сердца. Теперь нужно было, как мисс Вонг, убрать всё лишнее.
Рассмотрев рекламные объявления, быстро исключила все, которые предлагали натуральный орган. Мне такое не по карману. Затем ввела предел временного расстояния. Погасло практически всё, только четыре сиротливые карточки висели перед моим носом, и тускло мерцали голубым.
Наконец, я ввела запрос на тему гражданства.
И вот оно. Только одно объявление соответствовало моим требованиям.
В этот момент я готова была разрыдаться от злости и бессилия.
Оюта!
Всё мои запросы вели в эту систему.
"Значит, это действительно единственный шанс" - прошептала я сама себе.
Глава 24
Моя надежда на то, что миранец свыкнется с нашим присутствием, и всё же отвезёт на вожделенную Оюту, таяла с каждым днём. Типом он казался мрачным и агрессивным.
Словно медведь, в берлогу которого нам не повезло забраться.
И если с Юлой он вёл себя спокойно, то мне доставалось по полной.
"Не трать воду"
"Не выкидывай одноразовые контейнеры"
"Не трогай панель"
Не дыши "И, вообще, растай в воздухе"
Утрирую, конечно, но всё выглядело примерно так.
Но в то же время я заметила странность. Он пялился на меня, как только думал, что я не смотрю. Останавливался напротив открытой двери в каюту. И это были не масленые взгляды, которыми награждали меня мужики в баре. Что-то другое: волнующее, смущающее и нервирующее. Но стоило мне повернуть голову в его сторону, как ворчливый злой кот снова высовывал свою морду.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
