Я смотрела в его глаза и понимала, что былой решимости от нас избавиться там больше не наблюдается. Он стал мягче, менее агрессивным, а ещё каким-то взъерошенным. Таким миранец меня не пугал.
Красивый он, гад такой.
Но смекнув, что сейчас я нахожусь в плачевном состоянии, решила воспользоваться ситуацией. Умирающим ведь не отказывают.
Даст слово на эмоциях, а потом поздно на попятную идти.
- Отвези нас на Оюту, я прошу тебя, - выдохнула с мукой в голосе, даже не боясь переиграть. Мне и без того было, ой, как плохо. Язык, будто ватный, отказывался слушаться.
Он качнул головой.
- Но почему? - прохныкала я. - Не выбрасывай нас больше, пожалуйста.
- Не дави на меня, женщина. Пока моё слово: "нет". Решим все проблемы, буду думать, что с вами делать.
- Но почему нет? - у меня от злости голос прорезался.
- Потому что у меня свои планы. Всё, что могу, да и то с трудом, это докинуть до БорГэ, а дальше сами. Там уж точно безопасно и пролетает очень много гурсан. Умоешься, снимешь весь свой боевой раскрас, прикинешься приличной и подберут вас.
- Я и без того приличная, - прошипела я.
- Ну, как же. Приличные женщины на барных стойках грудь не вываливают, - проворчал он, но уже без агрессии и ненависти в голосе.
- Смотреть - не трогать, - прохрипела я. - Забыл?!
- Ну да, ну да, - уголки его губ приподнялись. - Слабенькая отмазка, землянка. Но только из-за девочки я потерплю твоё присутствие.
А сам улыбку сдерживает. Я сообразила - врёт. Нравится ему моё присутствие.
- Знаешь, спасибо, что спас и не оставил, - пропела я умирающим голосом и тут же зашипела. Миранец слишком больно дёрнул в боку, - но всё же ты такой козёл, - не удержала я стон.
- Козёл? - его бровь забавно приподнялась. - Котом меня обзывают постоянно, но вот козлом. И что же это за животное?
- Лучше, добрый дядя, тебе этого не знать, - пропищала с кресла Юла.
Взгляд миранца стал ну просто колючим. Словно в отместку он снова сжал бок. Зашипев, я послала ему осуждающий взгляд.
Усмехнувшись, мужчина активировал диагностику. По моему телу заскользили красные точки. Все они, судя по ощущениям, немного щекоча, сходились внизу живота слева. Там и была рана.
- А дело у нас не ахти, человечка, - пробежавшись пальцами по клавишам капсулы, миранец схватился за мои штаны и потянул их вниз. Я охнула. Через пару секунд на мне остались только тонкие кружевные трусики и бюстик. Я готова была поклясться, что на лице капитана обозначился недвусмысленный интерес. Но он быстро взял себя в руки. Значит, не такой уж и непрошибаемый.
- Сейчас обезболим и будем штопать. Операции я ещё не делал.
Послышался громкий звук спрея. Мучительное пламя боли утихло, позволяя мне дышать ровнее.
- Операции?! - мой бок заледенел до такой степени, что я перестала его ощущать. Это странное онемение перешло и на ноги.
- Сосуд задет. Ты медленно истекаешь кровью. Но не волнуйся, я умею обращаться с этой малышкой, - он слегка хлопнул ладонью по борту медкапсулы. - Сам однажды в ней чуть дух не испустил. Потом посчитал нужным научиться владеть лазерной ультраиглой. Пара минут и будешь как новенькая.
- Предпочту остаться старенькой, - из вредности проворчала я.
Миранец как-то подозрительно усмехнулся. Снова пробежался подушечками пальцев по панели управления и вытащил узкую силиконовую манжету.
- Что это? - я не на шутку струхнула.
- А ты любопытная, - он снова улыбнулся. Это его преображало, делало милее, что ли. -Это не тебе, а девочке нашей.
- Не нашей, а моей, - поправила я его.
- Ну, тут могу поспорить, - миранец повернулся к Юле и, приподняв пальцами её подбородок, осмотрел, - так, мелкая, руку сюда протягивай - проверим и тебя. А-то пока я с твоей мамой вожусь, ещё и крошку нашу упустим.
Юла послушно натянула манжету на руку и снова оперлась о спинку кресла.
- Нравится тут сидеть? - спросил он, отвлекая её от диагностических датчиков. Я заметила там устройство микроиглы: видимо, хотел взять кровь на анализ, но провернуть это незаметно для неё.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Оно очень мягкое, - пропищала моя малявка, - в нём даже спать удобно, наверное. А потом можно будет ещё раз посидеть?
- Можно. Сиди сколько угодно, - потянувшись, он вытащил из панели в медкапсулы что-то красненькое, - а сейчас нужно восстановить силы, поэтому проглоти вот эту конфетку и отдыхай.
- А мама? - Юла перевела на меня встревоженный взгляд.
- Что это? - всполошилась я.
- Мамой займусь я, - ответил он сначала моей девочке, а после обернулся на меня и добавил, - а это успокоительное и восстанавливающее после перегрузок. Доза детская, специально для мелких.
- Откуда у тебя здесь дети, миранец? - на пару мгновений я забыла, что как бы умираю. К тому же боли я больше не ощущала.
- А что, по-твоему, у меня не может быть детей? - он картинно удивился.
- Так ты всё-таки женат? - уличила я его во лжи.
- Для умирающей ты задаёшь слишком много вопросов. Нет, не женат. Но семья у меня большая, и это, - он показал зажатую в пальцах круглую пилюлю похожую на конфетку, -для фоэров, племянников, по-вашему.
Положив леденец на ладонь Юлы, мужчина проследил, чтобы она его разгрызла и проглотила.
Её глаза медленно закрылись. Мой ребёнок обмяк и, кажется, сладко засопел.
- Вот и славно, а теперь спи. Не нужно маленьким девочкам видеть кровь, - миранец снова обернулся ко мне. - Сейчас я переверну тебя на живот. Анестезия приглушит боль, но всё равно что-то ты будешь чувствовать. Не смей орать! Девочка может проснуться и напугаться.
- Я поняла.
Осторожно, обхватив меня за плечи, он перевернул моё тело, уткнув носом в матрас. Горячие ладони прошлись вдоль позвоночника и замерли на пояснице.
- Всё плохо? - шепнула я.
- Нормально, но лежать придётся дня два. Ну и влип же я с вами.
- Юла умрёт, миранец. Пожалей её. Я обещаю — буду горбатиться на тебя всю жизнь. Хоть до БорГэ довези и помоги там перескочить на другое судно. Я оставлю тебе все свои контакты. Всё, что у меня есть. Только помоги спасти её.
Что-то противно пискнуло сбоку, и на мониторе появился странный график.
- Значит, не дочь она тебе, - хмыкнул миранец, глядя на два ровных столбика, что подсвечивались на экране, - не люблю враньё, женщина. Но поговорим мы позже.
Его ладонь скользнула по моему бедру. Что-то кольнуло и опалило болью. Зашипев, я крепко зажмурилась.
- Терпи, тут дел на пару минут. Но если не восстановим повреждения, ты истечёшь медленно кровью.
И я терпела. Сжимала зубами гелевый матрас. Шипела, когда, казалось, сознание меркнет. Но вела себя предельно тихо. Юле действительно не нужно смотреть на кровь и на мою рану.
Это зрелище не для детских глаз.
- Как она? - шепнула я, когда миранец снова активировал панель диагностики.
- Спит. Пилюли хватает на пару часов. Мы даём их детям, чтобы они легче переносили перелёт: особенно старт и приземление. Я про них как-то позабыл, надо было сразу ей дать.
- А для меня там нет?
- Что тоже плохо с перегрузками?
- Лучше сдохнуть, чем летать, - выдохнула я.
- Человечка, что же вы слабенькие-то такие.
- Какие уж есть, - проворчала я, по моему телу растекался холод. Видимо, снова анестезия.
- Что с раной?
- Зашил, но какое-то время будет нужен покой. А там посмотрим.
- А ты можешь быть милым и заботливым, - поддела я его, видя эту неуместно смущающую меня улыбку.
- Я сама доброта, женщина, запомни это и не дерзи. Терпеть не могу языкастых.
- Я прямо ходячий набор всего, что ты ненавидишь!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он молчал. Я отчётливо ощущала прикосновения его ладоней к внутренней стороне моих бёдер.
- Что ты делаешь? Эй!
- Стираю кровь. А ты, что подумала? - а в голосе смешинки. Он развлекался за мой счёт.
- Ничего я не подумала, - прорычала возмущённо.
Он продолжал, как нарочно, пробираясь всё выше. Уж не знаю, что там стирал, но не голой же ладонью тело обмывают.
