– Граф старый! – икнула я.
Придумают же! А главное – как быстро эта чушь разлетелась по замку! Надеюсь, до Галии не дойдет…
– Ему всего тридцать.
– А мне десять! Де-сять!
Светлые, чувствую себя как героиня одного из недавно прочитанных романов. Хорошо, у слуг нет времени на книги, а то и не такое бы сочинили.
– Что ты говорила о Тимаре? – вернулась я к самому началу.
– Ой, да! Он просил передать, что будет занят, и обед тебе накроют в спальне.
Хоть что-то хорошее. Как бы я сейчас управлялась с приборами – ума не приложу.
Сбежав от Рины, я топала по лестнице, обдумывая случившееся.
Нет, представить только, я и Йарра! Йарра и я! Идея вызывала дурацкий смешок и желание постучать по выдавшей ее голове: звонко будет или очень звонко? Нет, граф, конечно замечательный, если бы не его вера в меня, я бы вряд ли когда решилась точечно воздействовать флером. Потому что больно. Но боль уже почти прошла, успокоенная мазью, а умение осталось. И я даже видела свою ошибку… Кажется, видела. В следующий раз я попробую сначала создать канал для флера и только потом отпустить его.
А еще у меня есть пантера! Понятно, в замок с ней нельзя. Но на прогулку! Или на охоту!
Лаура Виоре – попробовала я на вкус чужую фамилию. И хмыкнула, вытрясая дурную мысль из головы. Отцу было бы сейчас около тридцати…
Рина все-таки обиделась на меня. Райана на три четверти, выглядевшая чистокровной, она не могла похвастаться татуировкой рода. И ужасно переживала из-за этого, и очень не хотела плодить бастардов, отклоняя «заманчивые» предложения офицеров. А замуж хотелось, хотелось семью, и девушка пригрела маленькую сиротку, опекая меня не хуже Тимара. А потом я показала зубы, и резкие слова, за которые я потом неоднократно извинялась, расставили все по местам. Я – признанная родом, Рина – нет. И девушка начала отдаляться, сначала перестав заходить ко мне просто поболтать, потом перейдя на «вы» и, наконец, просто слившись с толпой других слуг.
…А какой-то добрый, чтоб его Темные забрали, человек все-таки донес Галии, что граф нес меня на руках от зверинца до лаборатории мага.
Глава 19
Это была еще не война, мала я была для соперницы, но тучи над моей головой сгустились. Подчеркнутое безразличие Галии сменилось настороженной неприязнью. Презрительно скривленные при виде меня губы, ехидные комментарии по поводу и без, насмешки, на которые я пока – ума не хватало – ответить не могла. Ведь она даже не грубила, подкалывала. Но было обидно.
Чего стоил только завтрак на четверых, накрытый на прогреваемой трубами с горячей водой террасе с видом на Западные горы.
Всю ночь шел снег, засыпавший турнирное поле чуть не по колено, и добрый Тим, в потемках провалившийся в мерзлую колею, щедрым жестом разрешил мне намотать всего десять кругов вместо пятнадцати. Пропотев как ломовая лошадь, к концу тренировки я вымоталась так, что мне было совершенно бурмалиново, с кем завтракать – с графом ли, с князем или горным великаном. Порадовала Уголек, которую я впервые выпустила побегать. Вырвавшаяся на волю пантера огромными прыжками носилась по полю, вспахивая наметенные сугробы, взбиралась на вертикально врытые бревна, чтобы потом спрыгнуть мне под ноги и ткнуться в лицо жесткими усами. По-моему, она впервые увидела снег. Я еле уговорила кошку вернуться в клетку, клятвенно пообещав выгулять ее еще и вечером.
– Лира! – постучал в дверь ванной Тимар.
– М-м-м? – сонно пробурчала я. Ненавижу зиму. Эти короткие дни, почти полное отсутствие солнца, стылый ветер с гор, сменяющийся сырыми циклонами, просто убивали меня. Волосы выглядели соломой, физиономия и руки трескались. Я была готова поклясться, что кожа впитывает воду, в которую я вбухала чуть ли не треть бутылки драгоценного аргонового масла.
– Мы сегодня завтракаем с его сиятельством, не задерживайся.
– Во сколько? – пробормотала я, борясь с дремотой. Организм при виде вечных сумерек за окном категорически отказывался верить, что наступило утро.
– Через сорок минут.
– Угум-с…
Вот что Йарре неймется? Спал бы себе… Была бы я графиней – не вылезала бы из кровати… Поняв, что совсем отключаюсь, решительно села в ванне, повернула втулку и побрызгала на лицо ледяной водой. Бр-р!
Высушила волосы нагретым у камина полотенцем, надела любимую алую блузу до бедер, бриджи, высокие сапоги до колен. Вышитые на шелке драконы ярко переливались в отблесках огня. Я снова зевнула.
Мы пришли чуть раньше – нельзя заставлять графа ждать. Неслышными тенями сновали слуги, заканчивая приготовления: поправляли приборы, последний раз полировали стаканы, раздвигали портьеры, открывая чудесный вид на горящие серебром горы.
Я вопросительно уставилась на веточку декоративной вишни в кольце салфетки.
– Это ведь для Галии? А мне?
Тим щелкнул меня по носу.
– Тебе зачем?
– Как зачем? Я же тоже девочка!
Тим расхохотался.
– Мне нравится, как вовремя ты б этом вспоминаешь!
Я показала ему язык, скривив рожицу.
– Боишься? – тихо спросил брат.
– Нет, – пожала плечами. – Уже отбоялась.
Целый месяц тряслась.
Первой, в домашнем халате, вплыла Галия.
– Доброе утро, – бросила она, остановившись у стола.
Граф приветственно кивнул. Он вообще был не любитель политесов.
– Ваше сиятельство, госпожа, – поклонились мы с Тимаром.
Йарра отодвинул стул для Галии, Тим – мне.
– Приступим, – махнул рукой граф, отпуская слуг.
Хмыкнув, Галия повертела веточку цветущей сакуры, положила ее рядом с тарелкой, довольно отметив, что у меня цветка нет. Аккуратно переместила яйцо бенедикт с общего блюда на свою тарелку, добавила ложку горошка и четвертинку помидора.
Что, это все?!
Вот мымра!
Представив, какой обжорой я буду смотреться на ее фоне, я заставила себя ограничиться таким же скромным набором – яйцо с ветчиной на кусочке поджаренного хлеба, сыр. При виде копченого мяса в тарелке Тимара живот недовольно заурчал. Хорошо хоть, негромко. Я медленно жевала, растягивая удовольствие, косилась в окно на кружащих в высоте орлов, воевала с чайной ложкой – аккуратно кушать яйца пашот было сущим мучением.
– Тебе удалось что-нибудь узнать об угольных шахтах, которые строят для короны? – спросил граф Тима.
Я навострила уши – буквально пару дней назад я закончила читать один из романов, где главным героем, влюбившимся в дочь баронета, был как раз шахтер.
Брат отложил вилку.
– Я думаю, что Советник ворует. С тех пор как началась стройка, было четыре обвала.
– Не пять? – поднял бровь Йарра.
– Четыре, – твердо сказал Тим. – По моим прикидкам погибло около пятидесяти человек, вы же знаете, что у меня нет доступа на территорию, поэтому точных цифр я назвать не могу. Но сами обвалы говорят о том, что древесина для опор используется гнилая.
– Дойер докладывал Совету о четырех обвалах и пожаре. И бурой рже, которая разъедает сталь, – отхлебнул вина граф.
– Ваше сиятельство, ржа? Зимой? Так близко к поверхности? – промокнула губы Галия.
– Какая там ржа, – досадливо поморщился граф. – Я не понимаю, к чему столько возни вокруг угля. И почему шахту просто не закрыли, начав бурить в другом месте. Огневик дешев, дерево для подпор дешево, сталь…
– Может, он пускает сталь на оружие? – предположил Тимар.
– Хм, – задумался Йарра. – Может. Очень даже может быть.
– А если он продает амулеты, которые должны защищать ото ржи? – хищно прищурилась Галия.
– Наглости не хватит, – не слишком уверенно ответил граф.
– Хватит, ваше сиятельство, – подтвердил Тимар. Я увидела, как сжались его кулаки под столом.
Я во все глаза смотрела на взрослых. Йарра задумчиво прикидывал объемы нахрапистости конкурента. Амулеты дороги, хрупки, но – зимой? Почему не летом, когда ржа просыпается? Оружие? Гораздо больше похоже на правду, но… Сколько стали можно увести таким образом? Треть тонны? Половину? Подставляться из-за воза болтов? Но обвалы никак не вписываются в картину… Зачем он всеми силами пытается показать, что шахту проще закрыть, чем разрабатывать?
Тимар напряженно следил за работой мысли графа. Дойера, по вине которого пропал его отец, Тим ненавидел и был готов вывернуться наизнанку, чтобы его уничтожить.
Галия с улыбкой пила чиар. Она была уверена в своей правоте. Когда же ее идея подтвердится…
А я исходила слюной при виде мяса и уговаривала живот потерпеть. Вот, сейчас они договорят, и уж тогда-то, тогда!..
– Почему он пытается представить шахту нерентабельной? – повторил граф.
– Потому что там не уголь? – пискнула я.
Если бы глазами можно было убивать, вместо меня на стуле бы осталась горстка пепла – так зыркнула Галия.
