Бывают и взлеты, и падения, и все дается с одинаковой сложностью, однако вкус у всего разный. Падение — это горечь, обида, расстройство. Зализывая раны, ты готовишься к новым свершениям, понимая, что ты не застрахован от новых падений. Взлеты — это радость, легкость, полное умиротворение. Но у взлетов есть свой минус. Попробовав вкус победы, хочется еще, и ты можешь забыть, что тебя поджидают и неудачи, оттого так больно потом падать.
За годы своей работы Камилла испытала все это. Поэтому знала, когда надо остановиться, а когда действовать и идти всем наперевес.
После делового ланча Камилла отправился в студию Максима. Она не знала зачем, но этот порыв был сильнее ее.
Она постучала в цветные двери его студии. Где-то в глубине студии играла музыка и это очень насторожило Камиллу. А у него там случаем какой-нибудь компании нет? Может быть молодая девушка позировала обнаженной, а теперь обстановка сменилась на более интимную? Вдруг от этих мыслей Камилла за негодовала. Если это действительно так, ему несдобровать.
Дверь открылась. В измазанной краской одежде, с кисточкой в зубах ее встретил Максим.
— Камилла? — проговорил он сквозь зубы, а потом убрал кисточку. — Что ты тут делаешь?
— Задаю себе тот же вопрос, — сказала Камилла. — Мне можно войти?
— Конечно. — Он уступил ей дорогу. Одарив его подозрительным взглядом, Камилла вошла внутрь.
На деле все оказалось не так страшно. Максим был один, а музыка видимо играла для настроения. В центре студии стоял мольберт, на котором как Камилла подозревала должна была быть новая картина. Она подошла ближе.
— Нет, нет, нет! — Максим остановил ее перегородив дорогу. — Ты не должна это видеть, картина еще не закончена.
— Но раньше я видела твои незаконченные работы, — заметила Камилла. — Ты рисуешь, что-то что я не должна увидеть?
— Да, — не таясь ответил он. От этого Камилла стало еще интереснее, что там. — Это немного не характерный для меня стиль. Но ведь во всем надо совершенствоваться.
— Так ты мне покажешь или мне придется тебя умолять? — улыбнулась Камилла. Он пристально посмотрел на нее.
— Если только ты мне поможешь, — сказал он.
— Что мне нужно сделать? — поинтересовалась она.
— Раздеться, — заявил Максим. Камилла застыла на месте, прежде чем успела обдумать его предложение.
— Мне интересно зачем?
— Ты можешь хоть раз не спрашивая сделать что я прошу? — усмехнулся художник. — Я тебя еще не разу не подводил, а контролировать все ты никогда не сможешь, — заявил он, когда она только открыла рот, чтобы что-то сказать. С ним нельзя было поспорить. Он всегда знал, что сделать или сказать. Порой Камилла это раздражало, ведь она не могла самостоятельно контролировать ситуацию, но порой, когда все было в его руках, ей даже это нравилось. Можно было позволить себе быть слабой и довериться ему.
— И как нужно раздеться? — спросила Камилла.
— До нижнего белья, — сказал он. — И надень то, что в том пакете. — Максим указал на пакет рядом с мольбертом.
Камилла сняла пиджак и принялась расстегивать рубашку. На данный момент в ее голове не было совершенно никаких мыслей, что было удивительным. Более того ей даже хотелось для него позировать, ведь это было что-то новое для нее. Оставив одежду на диванчике возле стенки Камилла подошла к мольберту, за которым стоял Максим. Он посмотрел на нее из-под лобья и осмотрел с ног до головы. Камилла распустила волосы и взяла пакет стоящий внизу.
— Как долго мне надо будет позировать? — поинтересовалась она, раскрыв пакет.
— Позировать необязательно, — сказал Максим, водя кисточкой по бумаге. — Мне нужно просто тебя видеть. Твой цвет кожи, сочетания белья и…
— Когда ты ее купил? — прервала его Камилла. Максим поднял глаза и увидел в ее руках, ту самую шляпу, что они меряли в магазине.
— Я вернулся за ней вечером.
— Только, чтобы увидеть меня в ней и в нижнем белье? — Камилла надела ее себе на голову.
— Да, и еще конечно, чтобы запечатлеть этот образ на бумаге.
— Если ты выставишь его на продажу….
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я рисую это для себя. Эта картина больше эксперимент, чем высокое искусство. Так что расслабься, — сказал Максим.
Пока Максим выводил ее силуэт на бумаге, Камилла некоторое время ходила по студии, принимая довольно соблазнительные позы, потом просто сидела на диване. Она старалась всячески привлечь внимание парня к себе, но тот был больше поглощен работой.
— Долго ты еще будешь рисовать?
— Основная работа сделана. Осталось нанести фон.
— Можно посмотреть? — спросила Камилла, поднимаясь с дивана. Максим ничего не сказал, поэтому она без препятствий оказалась стоящей рядом с ним. На бумаге Камилла была изображена в том виде, в котором находилась сейчас — нижнее белье и шляпа. Одной рукой она держала трость, другой играла с полями шляпы. Картинка казалась живой, возникало ощущение, что нарисованная Камилла вот-вот начнет танцевать стриптиз. И художник весьма постарался, подбирая цвета. Все на картинки от ее волос и кожи казалось настоящим.
— Бог мой!! — только и смогла выговорить она, полностью изучив картину.
— Как тебе? — спросил Максим.
— Я как будто бы только что сошла со страниц комиксов, — проговорила Камилла.
— Ну я хотя бы знаю, чем мне заняться, когда на высокое искусство не будет больше сил, — усмехнулся Максим. Камилла повернулась к нему лицом и положила руки на его плечи.
— У тебя талант, — улыбнулась она. — Бесподобный талант.
— Мне определенно нравится, когда ты меня хвалишь, — проговорил он и прижался к ее губам.
***
Один поцелуй перешел в ночь, наполненную нежной страстью, безумными чувствами и ощущениями. Любовь наполняет все красками, и Анжелика убедилась в этом. Теперь ее жизнь всегда будет такой. Однако в этой прелести жизни нельзя забывать о том, что ее бизнес на грани полного краха. Как всегда, в бочке меда, есть своя ложка дегтя.
Анжелика проснулась первой. Укутавшись в халат, она вышла на балкон. Осень еще не вступила в свои права, уступая место бабьему лету. В Париже это время было больше похоже на позднюю весну. Вероятно, романтичная атмосфера города влияла так на все окружающее.
Она облокотилась на перила. Что ей делать? Если Анжелика не будет думать пару дней о своей проблеме, она сама не решится. А если думать о ней постоянно, можно попросту свихнуться.
Васильев подошел сзади незаметно. Обняв ее за талию, он положил голову ей на плечо.
— Не надо. Не думай об этом с утра, — сказал он. Анжелика удивленно вскинула брови.
— Разве я что-то сказала в слух?
— Нет, но одного взгляда на тебя хватит, чтобы понять, о чем ты думаешь, — сказал Константин. — У меня уже есть решение твоей проблемы. Только не знаю, согласишься ли ты на него.
— Что ты придумал? — Анжелика повернулась к нему лицом.
— Я готов вложить деньги в твою фирму, и готов ее спонсировать, что бы не случилось, — сказал он. Анжелика нервно взглотнула. Не ослышались ли она?
— Ты серьезно?
— Вполне, — кивнул Васильев. — Мне нравятся твои работы, мне нравиться смотреть, когда у тебя блестят глаза. Это твоя мечта и, если ее отнять у тебя ты погибнешь.
— Прекрати меня цитировать, — проговорила Анжелика. Васильев улыбнулся.
Ей снова предстояло сделать выбор. С одной стороны, ей это было нужно. Вложенные деньги пошли бы на развитие фирмы, на новую коллекцию, которой по правде еще нет в планах. Но с другой стороны, как это будет выглядеть? Она возьмет деньги у человека, с которым встречается. Все буду считать, словно она и завела этот роман, чтобы получить деньжат. Когда по правде Анжелика начала встречаться с Васильевом, только чтобы отвлечься от проблем.
— Я не хочу выглядеть одной из тех женщин, которые гоняются за миллиардерами ради денег.
— Ты так не выглядишь, это моя инициатива.
— Но во всех газетах именно такие будут статьи.
Наступило молчание.
— Хорошо, давай поступим так, деньги я все-таки вложу, но это произойдет через нескольких посредственников, — предложил Васильев.
