На следующий день, в пятницу, 26 февраля 1266 г., две армии построились для битвы. Манфред расположил свои сарацинские войска — легковооруженных лучников — на переднем фланге; за ними — готовые атаковать после того, как стрелы посеют беспорядок во вражеских рядах, — лучшие войска Манфреда, германская конница на прекрасных лошадях, облаченная в новомодные пластинчатые доспехи, численностью в двенадцать сотен. Ими командовали Джордано Ланца, кузен Манфреда, и Гальвано Англонский. Немного позади них Манфред расположил наемную конницу, в основном из Ломбардии и Тосканы, насчитывающую около тысячи бойцов, под командованием дяди Манфреда Гальвано Ланца, князя Салерно. С ними было две или три сотни легких сарацинских всадников. Сам Манфред остался на позиции с резервными силами: рыцарями и оруженосцами королевства, числом значительно больше тысячи. Он не до конца им доверял и не хотел бросать их в бой, пока победа не будет гарантирована. С Манфредом были его зятья, Риккардо, граф Казерты, и Томмазо, граф Ачерры, которые уже подумывали об измене, его камергер, Манфред Малетта, и его самый преданный друг, римлянин Тебальдо Аннибальди.
У Карла было небольшое преимущество на местности, которая имела легкий уклон к реке. Преимущество Карла заключалось также в том, что его армия была более однородной, чем войско Манфреда, и более надежной. Как и Манфред, он разделил своих людей на три группы всадников, а впереди поставил пехоту, среди которой было много арбалетчиков. Первая группа всадников — 900 провансальцев под командованием Гуго де Мирпуа, маршала Франции, и Филиппа де Монфора. Сам Карл встал во главе второй группы — около 1000 человек, приведенной из Центральной Франции и Лангедока. С ними было четыре сотни итальянских всадников под началом флорентийца Гвидо Гверры. С Карлом были епископ Оксеррский и граф Вандомский. Сзади, в резерве, находились рыцари из Северной Франции и фламандцы под началом Роберта Фландрского и коннетабля Жиля Ле Брена.
Битва началась с атаки сарацинской пехоты на французскую, произведенной прежде, чем Манфред был готов к схватке. Когда французская пехота, как показалось, начала отступать, отряд провансальских рыцарей вступил в рукопашный бой и разбил сарацин. Вслед за тем, снова без приказа Манфреда, вверх по холму ринулись тяжеловооруженные всадники на рослых лошадях, и атака провансальцев захлебнулась. Тогда Карл приказал своей второй шеренге идти в наступление. Они поскакали вниз в гущу битвы. Германцы оказались в меньшинстве, но еще не были разбиты. Их пластинчатые доспехи казались непробиваемыми, пока, наконец, один француз не заметил, что, когда те поднимали руки для удара, их подмышки оказывались незащищенными. Французы врезались в гущу германцев такой плотной массой, что длинные мечи германцев оказались бесполезными, а короткие острые кинжалы французов могли достичь цели.
Манфред все еще мог выиграть битву, поскольку вторая шеренга его конницы подоспела быстро. Но германцы атаковали слишком стремительно; Гальвано Ланца, чьи войска задержались, пересекая реку по одному узкому мосту, был слишком далеко позади. Возможно также, что он, как все полководцы Манфреда, слепо верил в непобедимость германцев и подумать даже не мог, что их разобьют. К тому времени, когда он приказал своим ломбардцам и тосканцам атаковать, было слишком поздно. Они налетели прямо на победоносных французов, а Карл тем временем отправил свою третью шеренгу атаковать их с фланга. Итальянцы не стали дожидаться этой атаки и, несмотря то что Гальвано пытался их удержать, сломали строй и побежали. Многие были взяты в плен, еще больше народу было убито. Манфред со своим резервом был также слишком далеко позади, чтобы вовремя вмешаться, если что-то вообще могло еще спасти положение. Едва задержавшись, чтобы обменяться одеждой со своим другом Тебальдо Аннибальди, Манфред приказал своей последней шеренге атаковать. Но аристократы королевства посчитали его дело проигранным. Они покинули поле битвы во главе с зятьями Манфреда. Отступив, Манфред мог бы спастись, но рассудил по-другому: он ринулся в бой вместе со своими верными слугами и вскоре был убит, а рядом с ним и Тебальдо в королевском одеянии. Лишь немногие из солдат Манфреда уцелели. Мост через Калоре был заполнен беглецами, а человек в полном вооружении не мог рассчитывать на то, что ему удастся проложить себе путь через вздутые воды разлившейся реки. Кроме того, Карл поставил за своей конницей людей, чьей единственной обязанностью было добивать раненых. Говорят, что из 3600 всадников армии Манфреда спаслись лишь 600.
К вечеру поле битвы осталось за Карлом, и все королевство лежало перед ним беззащитным. Он проехал через мост в Беневент и оттуда написал Папе, чтобы подробно рассказать о своей победе. Среди его пленников, объявил он, были Джордано и Бартоломео Ланца. Гальвано Ланца был объявлен мертвым. Судьба Манфреда все еще оставалась неизвестной, но когда была найдена его лошадь, заключили, что он погиб.112
В воскресенье, 28 февраля, через лагерь прошел солдат, ведущий под уздцы осла, на которого было навьючено мертвое тело, выкрикивая: «Кто хочет купить Манфреда?» Его привели к Карлу, который велел графу Казерты и Джордано и Бартоломео Ланца посмотреть, действительно ли это тело Манфреда. Джордано закрыл лицо руками и заплакал: «Увы, увы, мой синьор», — они опознали его. Некоторые французские рыцари просили о том, чтобы такой доблестный воин был похоронен достойно. Карл ответил, что он бы с радостью согласился, если бы Манфред не умер отлученным от церкви. Но когда он на следующий день написал Папе, чтобы сообщить о смерти заклятого врага, тот приказал, чтобы тело похоронили достойно, хотя и не отпевая. Тело Манфреда положили в могилу у основания моста Беневента, и каждый солдат, проходя, бросал туда камень, пока не образовалась пирамида из камней. Позже говорили, что архиепископ Козенцы по приказу самого Папы выкопал тело и перезахоронил на берегах реки Лири, на границе королевства.113
Карл остался в Беневенте ровно на то время, которое требовалось для отдыха армии. Он не мог удержать солдат от разграбления города, несмотря на то что сюзереном города был Папа, а не сицилийская корона. Вызвав свою жену из Рима, он беспрепятственно дошел до Неаполя. 7 марта супруги торжественно въехали в город, король верхом на лошади, а королева в паланкине, завешенном синим бархатом.
Глава VII. КОНРАДИН
«Возлюбленный сын наш Карл, — писал Папа Климент 6 мая 1266 г. своему нунцию в Англии, — мирно владеет королевством, в его власти — разложившееся тело того мерзавца, его жена, дети и казна».114 Так оно и было. После битвы при Беневенте завоевателю не было оказано никакого сопротивления. Один за другим города посылали ему уведомления о своей покорности, еще до прибытия его войск. Сарацины в Лучере, хоть и были преданы Манфреду, подчинились новому государю. Фридрих Ланца некоторое время думал о том, чтобы организовать сопротивление в Калабрии, но вскоре решил, что это дело безнадежное. Когда войска Карла Анжуйского прибыли в Сицилию под предводительством Филиппа де Монфора, жители острова не стали устраивать беспорядков — Манфред мало интересовался жизнью сицилийцев, и они ничуть не сожалели о его гибели. Флот Манфреда, оставшийся невредимым, вскоре сдался. Карл подготовил флотилию, укомплектованную марсельскими моряками, но ему не пришлось прибегнуть к ее услугам.115
Тело Манфреда все еще лежало захороненным у моста Беневента; его жена королева Елена со своей маленькой дочерью и тремя внебрачными сыновьями Манфреда была в Лучере, когда до нее дошла весть о злосчастной битве. Она поспешила с детьми в Трани в надежде найти какое-нибудь судно, которое перевезет ее к ее отцу в Эпир. Агенты Папы, посланные арестовать ее, были уже близко, и пока она ждала в замке, когда судно будет готово, те, запугав командира гарнизона, заставили его выдать им королеву. Елена с детьми были доставлены в Ночеру и заключены в Кастелло дель Парко. Там она и умерла в 1271 г., не дожив до тридцати лет. Ее дочь Беатриса была освобождена в 1284г. и в итоге вышла замуж за маркграфа Салуццо, но сыновья никогда не вышли из заточения. Один из них дожил до 1309 г. Казна Манфреда была сразу же передана победителю камергером, Манфредом Малеттой.116
Один за другим сторонники Манфреда подчинялись Карлу. Одержав полную победу, Карл дал понять, что у него нет намерения мстить. Даже члены семьи Ланца, после некоторых колебаний, принесли ему присягу, и им было позволено сохранить за собой большую часть их земель. Конрад Антиохийский, все еще не побежденный в Абруцци, попросил о перемирии. Других друзей Манфреда, которые либо уже бежали, либо собирались бежать из страны, пригласили вернуться, объявив всеобщую амнистию. Среди тех, кто воспользовался предложенной амнистией, был выдающийся врач Джованни да Прочида, который лечил Фридриха II во время его последней болезни и недавно избавил кардинала Орсини от серьезного недуга. Сам Папа Климент рекомендовал его Карлу. Карлу еще доведется услышать о нем впоследствии.117
