— Сей момент, господин фланг-капитан. — Резво вскочил из-за стола лейтенант и пулей вылетел из палатки.
Пока он бегал, офицер успел откупорить емкость и плеснул на пару пальцев себе и Фарруку. В воздухе разлился запах превосходного бренди.
— Хорошо живете, — юноша многозначительно кивнул на пузырь дорогущей выпивки. — Такой эликсир сам Магистр ордена Огненной Чаши не каждый день себе позволяет.
— Это хорошо, паря, что ты не потерял способность шутить. Чувство юмора тебе вскоре очень даже понадобится. Ну, давай вздрогнем, пока этот увалень за закусью бегает. Можешь называть меня Сиддик или попросту Норфель, в общем, как тебе будет угодно…
На следующее утро Фаррук проснулся с больной головой и в прескверном настроении. Разумеется, вчерашние посиделки одной бутылкой не ограничились. Когда первый сосуд показал дно, капитан Норфель (к тому моменту просто "Сид") с видом фокусника извлек из своего стола вторую бутылку черного эльфа, а за ней и третью, благо предусмотрительный Гуннранг (Гуня) помимо сыра приволок блюдо жареной свинины, лепешек и много свежей зелени.
Поначалу юноша ожидал, что контрразведчики попытаются каким-то образом его завербовать или выведать какой военный секрет, поэтому держался настороже. Однако на протяжении всей попойки и капитан, и лейтенант вели себя как обычные, дорвавшиеся до выпивки мужики и никакой хитрости в их поведении Фаррук, как ни старался, усмотреть не смог. Разумеется, молча не сидели. Травили анекдоты, рассуждали о достоинствах и недостатках женского пола, обсудили результаты последнего континентального первенства по линтакорону, популярной на Хаттане командной игре в мяч, разговаривали о рыбалке. Короче, обо всем, кроме войны и политики — темы, надоевшие всем хуже горькой редьки.
Расстались лучшими друзьями — это он прекрасно помнил. Но как оказался в госпитале на своей койке, Фаррук как ни пытался, вспомнить не смог.
Как только открыл глаза, помимо головной боли накатила волна возмущения. Ну как же, его — верного сына своего отечества мало, что списали за ненадобностью, опорочили его доброе имя.
Вслед за отчаянием из потаенных глубин сознания поднялась мутная волна злобы. Сейчас бы неограниченные возможности, отомстил бы всем: и проклятым баронам, решившим повоевать в столь неурочное время, и своим братьям-магам, вычеркнувшим его из своих рядов по причине отсутствия финансовых средств.
Как ни странно, но волна гневного возмущения избавила его от первой беды — головной боли. Постепенно злость откатила, и юноша начал рассуждать здраво.
Ему ли как особе, приближенной к самому Магистру ордена, не знать, о том, что о приближающейся войне на два фронта было известно заранее. Однако скудость государственного бюджета не позволяла предпринять серьезные меры для укрепления военной мощи государства.
Сам мэтр Захри в приватных беседах с Фарруком признавал необходимость коренных экономических и политических реформ, даже дебаты среди высшего руководства государства и ордена по этому поводу проводил.
Однако иерархи, коим и при существующей системе жилось очень даже вольготно, ничего менять не желали. Фаррук догадывался, что хитроумный Захри готовил очередную Великую Чистку, более того, юноша подозревал, что Исполнительный Секретарь Верховного Совета Дарклана готовился распустить Совет и объявить себя государем императором. Юноша одобрял это его решение, поскольку власть некомпетентных болтунов, за двадцать лет буквально разорила некогда процветавшую империю и поставила под жирный знак вопроса самоё перспективу существования государства Дарклан. Также Фаррук не осуждал мэтра Захри за то, что двадцать два года назад тот фактически осуществил государственный переворот. Еще из школьного курса Новейшей истории ему было известно, что загнивающий монархический режим медленно, но неуклонно толкал страну в пропасть, и лишь приход к власти ордена Огненной Чаши оттянул на какое-то время означенный процесс. В данный момент политическая ситуация вновь требовала перехода от демагогии к действию, иначе говоря, концентрации всей полноты власти в руках достойного человека.
"Боже Единый, у них нет денег для выкупа военнопленных! Ну почему мэтр Захри до сих пор не объявил себя единовластным владыкой Дарклана?! Уж он бы точно изыскал средства для моего освобождения".
Однако по мере отступления болезненных ощущений, связанных со вчерашней попойкой, к нему возвращалась способность адекватно оценивать факты и делать выводы. Непонятно откуда выплыли не очень приятные вопросы. Например, почему в опубликованной в "Ведомостях" статейке называлось только его имя, ведь наверняка были другие его коллеги, коим не повезло оказаться в плену?
Может быть, за него потребовали неподъемный выкуп? Нет, капитан Норфель говорил о стандартных пяти тысячах золотых. Пять тысяч даже для разоренного государства сумма не такая уж и большая.
В таком случае, какова же истинная причина его бед?
Фаррук воскресил в памяти свой последний разговор с Магистром. Вроде бы ничего предосудительного. Патрон по-отечески нежно заботился о его продвижении вверх по иерархической лестнице, и сам предложил пройти стажировку в учебно-тренировочном лагере под Лакрисой. Даже орденом наградил на прощание — незаслуженно, конечно, но Фаррук попривык получать из рук благодетеля подобные цацки и уже давно не смущался появляться на официальных приемах с внушительным иконостасом на груди, каким редко мог похвастать заслуженный боевой офицер.
И еще, у Фаррука не было ни малейших сомнений в том, что о месте и сроках начала наступления баронских войск мэтру Захри было известно заранее. Ведь неспроста гномы успели подтянуть свои чудовищные машины убийства к переправе у Каменных Мостов и к бродам под Карнаем и Варлой.
"Он знал, — наконец-то дошло до сознания юноши, — и специально послал меня в самое пекло на верную гибель"
Нет, такого просто быть не могло. Человек, заменивший ему родителей, не должен так подло с ним поступить.
Тут Фаррук вспомнил неожиданный интерес к своей персоне со стороны древнего чудика Вульфиуса. За несколько дней перед злосчастной командировкой этот маразматик подловил юношу и затащил в свои дворцовые апартаменты. Угощал неплохим вином, расспрашивал о разных пустяках. Как бы невзначай попросил показать ладони. Юноша, в свое время с интересом посещавший занимательные лекции доктора и весьма уважавший его как спиритуала, демонолога и астролога-предсказателя, стоически выдержал несколько часов общения со стариком и ни в чем плохом его не заподозрил. Однако теперь, он начал понимать, что неспроста мэтр Вульфиус снизошел до столь долгой беседы с ним.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
