Оказавшись над Семиазой, я наступаю на держащую пистолет руку. Глаза генерала открыты, но он не шевелится. Не думаю, что он сломлен. Просто слегка ошеломлён. Я швыряю Мерихима и Мархосиас по обе стороны от него, забираю «Дерринджер» и снимаю со взвода курок, чтобы он не выстрелил у меня в кармане.
Минуту спустя Семиаза садится. Я достаю нож из ножен у него на поясе и вкладываю ему в руку.
— Мы ещё не закончили. Всё ещё трое против одного, и я не вооружён. Генерал, ты пустил первую кровь. Воспользуйся шансом. Убей меня.
Он не двигается. Не могу сказать, взгляд у него неуверенный или несфокусированный.
— Боишься, что промахнёшься?
Я хватаю его рукой Кисси и прижимаю кончик лезвия к основанию своего горла.
— Теперь нет. Убей меня. Стань Люцифером.
Когда Семиаза не двигается с места, Мерихим хватает его руку и давит. Лезвие входит достаточно глубоко, чтобы пошла кровь. Я чувствую, как она бежит по моей шее под доспехи. Семиаза изворачивается и бьёт Мерихима в лицо. Проповедник отпускает нож, когда Семиаза ударяет его локтем в горло. Он смотрит на Мархосиас, словно хочет и её отметелить. Та поднимает руки, качая головой.
Семиаза убирает нож обратно в ножны.
— Это ничего не меняет. Ты по-прежнему трус и мошенник.
— И ты ничего не станешь с этим делать, потому что предпочтёшь на троне труса и мошенника, чем сидеть там самому.
Я нахожу свой нож там, где он воткнулся в стену, и засовываю сзади за пояс. Возвращаюсь туда, где упали остатки бурбона Билла. Бутылка ударилась о пол, но не разбилась. Повезло. Мой стол треснул и раскололся, но у него всё ещё четыре ножки. Я поднимаю его и сажусь, делая пару глотков из бутылки. Рана на голове пульсирует, но уже подсыхает; однако моей обожжённой руке достаточно досталось, чтобы она пульсировала и болела.
— Вы, адовцы, думаете, что вы такие охуительно особенные. Что там на потолке? Мысль. Действие. Новый Мир? Вы думаете, что Бог выкинул вас, потому что вы отважно выступили против Него? Чушь собачья. Вы затеяли драку, проиграли, и с тех пор ноете по этому поводу. Ад — это не праведное изгнание. При всех ваших секретных рукопожатиях и дерьмовых ритуалах, вы превратили это место в ещё одно закрытое сообщество только для членов клуба. Всё, что вам нужно, — это внедорожники «Мерседес» и нелегалы, чтобы чистить ваши бассейны, и вы не отличите Ад от Брентвуда. Вот почему вы ненавидите Деймус и её еретиков утят. Не потому, что они чокнутые, кем они определённо являются. Что действует вам на нервы, так это то, что они хотят переехать в дом на вашей улице. «Старые деньги» ненавидят нуворишей. Это грустная глупая история даже для этого самого глупого места во Вселенной.
Мерихим и Мархосиас поднимаются на ноги. Когда Мархосиас пытается помочь Семиазе, генерал отмахивается от неё.
— Ты собираешься открыть дверь, или мы твои пленники?
Я рявкаю по-адовски, и двери библиотеки отпираются.
— Можно мне мой пистолет?
Я достаю «Дерринджер», вытаскиваю оставшуюся пулю и швыряю пистолет ему. Он направляется к двери, не дожидаясь двух остальных. Мерихим достаёт из мантии книгу и бросает на пол.
— Вот книга, о которой ты спрашивал, неблагодарная деревенщина. Прочти её, прежде чем совершить ещё какую-нибудь глупость. Обрати особое внимание на заключительный отрывок. Сейчас он более уместен, чем когда-либо прежде.
Когда они уходят, я подхожу и поднимаю книгу, о которой никогда не спрашивал Мерихима.
Это старинный экземпляр адовских псалмов. Потрёпанный и с пометками на полях. Абсолютное уценённое дерьмо. Книга не имеет значения. Внутри есть записка. Я узнаю аккуратный почерк Мерихима.
Вчера вечером Ипос прислал сообщение, что он обнаружил доказательство того, что кто-то, а, может, и не один, в форме технического персонала для передвижения по дворцу пользовался планами здания. Сегодня утром Ипос мёртв. Если смогу, пришлю дополнительную информацию. До того момента не выходи со мной на контакт.
Похоже, только что я сжёг ещё несколько мостов. Ну и хуй с ним. Для Семиазы я всегда был мальчиком с пёсьим лицом. Цирковой уродец в костюме. Может, Мерихим и был на стороне Самаэля, но он знает, что мне дважды насрать на его церковь. Мархосиас, ну, ей нравится быть там, где движуха. Я расстроился из-за Ипоса. Ещё одно лицо на стену тех, кто так или иначе умер из-за меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я проверяю гляделки в спальне. Похоже, всё чисто. Заходу и беру всё, что мне нужно. Одежду. Зубную щётку. Бросаю наац в ящик к «Смит-и-Вессону», сингулярности и Волшебному Шару Номер 8, и несу его, как переносной столик, в библиотеку.
Парадные двери пока находятся в безопасности. Я кладу мышьяк и серу перед потайной дверью, которой пользовались Ипос и Мерихим. По правде говоря, я чувствую себя довольно хорошо. Я расшевелил обстановку. Мне довелось ломать предметы. В меня стреляли, и не убили. И мне даже не пришлось выходить для этого на арену.
Когда я попал сюда, список моих врагов был размером с телефонную книгу, а к тому времени, как я уйду, это будет целое собрание энциклопедий. Если враг, на которого я рассчитываю, не появится, у меня по крайней мере будет гораздо больший выбор.
Я старался избегать всех, поэтому не часто пользовался гостиничными телефонами. Тот, что в библиотеке, такой же, как и другие. Пусть даже «Беверли Уилшир» и мой демонический дворец, это всё равно отель, и телефоны связаны между собой в гостиничную сеть. Обычная кнопочная модель с рядом специальных кнопок вверху. Вместо прямой связи с консьержем и стойкой регистрации, у этого телефона только две кнопки. Они подписаны «ЕДА» и «НЕДОУМКИ». Я поднимаю трубку и нажимаю «НЕДОУМКИ». Трубку снимает Бримборион.
— Люцифер?
— Ты знаешь, кто заперт в подземелье?
Его голос падает до шёпота.
— Да.
— Полагаю, тебе известны незаметные способы пройти через дворец так, чтобы тебя никто не увидел.
— Конечно.
— Я хочу, чтобы ты вывел лидера так, чтобы никто её не увидел. Особенно охрана. Можешь это сделать?
— Мне придётся отвлечь их.
— Всё, что тебе потребуется.
— Могу я воспользоваться одной-двумя адскими гончими?
— Используй хоть дирижабль, мне плевать. Просто доставь её сюда. Думаю, мы пришли к пониманию, так что я даже верну тебе твою отмычку.
— Спасибо.
Микросекундное замешательство.
— У тебя припрятан ещё один, не так ли?
— Я бы не был хорош в своей работе, если бы не планировал наперёд.
— Просто доставь её в библиотеку. И не забудь постучаться. Тут недавно была небольшая потасовка, и я добавил новой охраны.
— Кто-нибудь интересный мёртв?
— Скоро.
Я вешаю трубку и достаю чёрный клинок. Вырезаю кресты и заклинания тёмной магии на полу перед входом и у потайной двери. В форме льда, пламени и тьмы. Нельзя быть излишне осторожным, особенно после того, как узнаёшь, что по крайней мере ещё у одного есть ключи от королевства. Теперь мне просто нужно при выходе не наступить в свои собственные ловушки.
В Даунтауне легко потерять счёт времени. Я пробыл здесь сто дней и неделю. Неделю? Скорее, три-четыре дня с момента первого нападения. В ближайшие день-другой либо наёмные убийцы отвяжутся от меня, либо я буду мёртв. В любом случае, брак доктора Калигари[62] не будет изрыгать в спальне жуков на пуховое одеяло. С другой стороны, нет оснований полагать, что я в ближайшее время уничтожу ключ одержимости или психический усилитель. Так что я по-прежнему в заднице, но выяснение того, кто на самом деле посылает за мной жукочеловеков и байкеров, наряду с убийством моих убийц, должно дать мне достаточно времени, чтобы выяснить, как получить доступ к остальной силе Люцифера.
Я смотрю на гостиничный телефон. Раз здесь только две кнопки, и одна для лакея, для чего тогда вторая? Я нажимаю «ЕДА».
— Милорд?
— Это кухня?
— Да, повелитель.
— Не называй меня «повелитель». Кто-нибудь там смотрел по кабельному кулинарные шоу, о которых я вам рассказывал?
