моего возраста с бритой головой.
- Верно, но…
- Я выгляжу лучше?
- Ты выглядишь потрясающе, - сказала я, и так и было. Сейчас на нем были темные
узкие джинсы, подходящий синий блейзер, белая футболка с длинными рукавами и серые
кроссовки-конверсы.
- У меня и пояс новый. Видишь?
Он поднял футболку, чтобы показать мне, но меня настолько отвлекли крепкие
мышцы на его животе, что не заметила пояс.
- Он… он хороший, - пробормотала я и отвернулась, чтобы скрыть покрасневшие
щеки.
Отпустив футболку, он спросил:
- Ты не этого ожидала?
Я помахала рукой.
- Поверь… ты уже за пределами моих ожиданий, - я прочистила горло, чувствуя себе
неудобно из-за сказанного. Он же, похоже, не заметил ничего ненормального. – Ну, раз
теперь ты чувствуешь себя комфортно, давай подумаем, каким образом мы доберемся до
Египта.
Оставив позади след из сотрудниц аэропорта с мечтательными глазами,
зачарованных силой Амона, его образом с обложки журнала или смесью всего этого, и
купив два билета до Каира, не заплатив и не показав паспорта, мы шли по аэропорту.
Вскоре я заметила, что эффект Амона действовал не только на сотрудниц, но и на любых
представительниц женского пола, каких мы встречали на пути.
Аура Амона была мощной, и, по крайней мере, я чувствовала, как он заряжает все
вокруг теплом и светом. Я подозревала, что для него это было привычно, или это было
отражением дара от бога солнца. Мы были подсолнухами, что поворачивали головы к
прекрасному солнцу. Это разозлило меня, и я поняла, что эгоистично хотела забрать все
тепло Амона себе.
Когда мы были уже на борту, стюардессы самолета начали оказывать нам слишком
много внимания. Амон купался в нем.
Прошел час, и внимание стюардесс стало раздражать. К тому времени, как уже
четвертая девушка подошла к Амону, чтобы поинтересоваться его состоянием во второй
раз, я взорвалась и перебила ее до того, как она успела что-нибудь сказать:
- Мы в порядке, спасибо, - и прошипела Амону. – Лысым ты мне нравился больше.
Амон счел мою реакцию забавной. В ответ я выхватила из-под его руки подушку, подложила ее себе под голову, закрыла глаза, скрестив руки на груди, не желая дальше
смотреть на бесконечный парад в честь Амона.
Все еще посмеиваясь, Амон взял одеяло, что дала ему одна из посетительниц, чьи
духи он посчитал достойными египетской королевы, накрыл меня им и склонился ближе, прошептав:
- Пустынной лилии не нужно смотреть ревнивыми глазами на обычную фиалку.
Я не ответила и скоро провалилась в сон под гул двигателей.
Глава восьмая:
Взгляд туманных глаз
Меня разбудил стук столового серебра и мягкое бормотание голосов. Открыв глаза, я
увидела крупного мужчину на соседнем ряду кресел, вгрызавшегося в ужин, и тут же
проснулась. Растирая ладонями глаза, я потянулась и задумалась, сколько вообще спала за
последние два дня.
- Прошу прощения, - сказала стюардесса, почти сунув мне в лицо свою пышную
грудь, чтобы лучше видеть моего спутника. Это точно был не сон. Я встревожилась, услышав просьбу Амона принести ему ужин, которую она собиралась выполнить. Закатив
глаза, я постучала по ее плечу.
- Я бы хотела пройти в уборную.
- О, конечно.
Оказавшись там, я закрыла дверь и намочила полотенце, приложив его к щекам. Я
была не похожа на себя. Мой обычно уверенный и здоровый вид стал сгорбленным и
болезненным. У кожи появился серый оттенок, что только усугублял блеск пота. Мои
каштановые волосы безвольно свисали вниз, утратив блеск. Мой аккуратный макияж был
размазан, а круги под глазами выглядели как выжатые пакетики чая.
Вытащив косметичку, что я, к счастью, взяла с собой, я поправила лицо, как могла, и
стянула волосы в небрежный хвост.
«Во что ты вляпалась?»
Я позволила себе короткий миг истерики, согласившись – трудно представить –
поехать в Египет с кто-знает-сколько-тысячелетней мумией-принцем, чтобы был слишком
горячим, чтобы сосредоточиться на чем-то одном.
Когда я дюжину раз повторила себе мантру: «Что есть, то есть», я была готова
вернуться на свое место.
И обнаружила на своем месте женщину средних лет, спрашивавшую у Амона о его
родине. Когда он заметил меня, он мягко сказал ей:
- Моя Лили вернулась, нам пора ужинать. Может, мы поговорим о Египте позже.
- О, да, мне было бы приятно, - сказала женщина, улыбаясь от уха до уха, пока не
вернулась в свое кресло.
Рассердившись, я плюхнулась на свое место и швырнула косметичку на пол. Амон
склонился, чтобы затянуть ремень безопасности на мне.
- Ты должна быть все время с ним, пока капитан не скажет, что можно безопасно
ходить по кабине.
Я оттолкнула его руки.
- Да, я в курсе. И я не твоя Лили, кстати.
Весело проигнорировав мой комментарий, он спросил:
- Ты знаешь, как опустить ниже твой стол?
- Да. Я вообще-то родилась в этом веке.
Его веселил и смущал мой сарказм. Я не могла сказать точно, почему чувствую себя
такой колючей. И снова эмоции захлестнули меня. Когда мой стол был отрегулирован, стюардесса принесла нашу еду. Я видела особую улыбку, которой она наградила Амона, и
сузила глаза и вдруг замерла, понимая, почему я так раздражена. Я решила, что Амон…
моя собственность. Когда я громко прочистила горло, стюардесса со стуком опустила
подносы на столики и поинтересовалась у Амона, не нужно ли ему еще чего-нибудь.
Когда он сказал, что при необходимости даст ей знать, она ушла. Но перед каждым из нас
стоял не один, даже не два, стояло три ужина.
- Что это? – выдавила я.
- Пир. По крайней мере, это лучшее, что смогла организовать Глория в данной
ситуации.
Он заказал вегетарианскую лазанью, курицу, салат от шефа, тарелку с фруктами и
сыром каждому из нас.
- Она сказала, что позже принесет десерты, - сказал Амон, подхватывая веточку
винограда и начиная откусывать одну ягоду за другой зубами.
Я покачала головой. Мое мрачное настроение исчезло, когда я увидела, что он ест
виноград как древний бог, каким вполне мог быть, и губы дрогнули в улыбке, хотя я
старалась все еще выглядеть раздраженной.
- Вот так, - прошептала я, взяла кисть винограда и сняла с нее пару ягод, а потом
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
