– Да. У нас есть труба с тридцатикратным увеличением.
– И вы ею воспользовались?
– Да, сэр.
– Что вы увидели?
– Разбитое стекло. Я увидела, что окно выбито наружу, осколки лежали на подоконнике и внизу на земле, отсвечивая огни изнутри помещения.
– Окно было разбито?
– Да.
– Шторы были опущены?
– На том окне нет.
– Вы слышали что-нибудь?
– Перед тем как встать с кровати, я услышала женский крик.
– Как вы думаете, кто была эта женщина?
– Не знаю.
– А вы видели кого-нибудь в доме?
– Да, сэр, через пять-десять минут после того, как мы услышали крик.
– Вы узнали кого-то?
– Да, сэр.
– Кто это был?
– Миссис Белл Эдриан, обвиняемая, которая сидит в зале суда.
– Можно проводить перекрестный допрос, – объявил окружной прокурор.
Мейсон успокаивающе улыбнулся миссис Баррис:
– Конечно, окружной судья проявил добросовестность, избегая того, чтобы вы давали показания на основании чужих слов. Но для нас двоих это не важно. Что ваш муж сказал вам такого, что вы поднялись с кровати, чтобы посмотреть на коттедж Кашинга?
– Он сказал мне, что слышал звон разбитого стекла и что-то похожее на выстрел. Он сказал, что поднялся и посмотрел, но ничего не увидел.
– А вы не слышали этого?
– Нет, сэр. Я крепко сплю, а Сэм спит чутко.
– Но встали, чтобы посмотреть?
– Да, я хотела знать, в чем дело.
– Это у вас такая привычка?
– Ну, иногда мы и раньше смотрели. То окно видно только из нашего коттеджа. Артур Кашинг редко опускал штору, ну и…
– И что же вы видели раньше? – спросил Мейсон.
– Отвожу вопрос как не имеющий значения и отношения к делу, – заявил Дарвин Хейл.
– Принято, – сказал судья Норвуд.
– А в последний раз вы увидели Белл Эдриан, обвиняемую?
– Да, сэр.
– Вы видели еще кого-нибудь?
– Нет, сэр.
– Вам было видно, что она делает?
– Я видела, как она остановилась, будто что-то поднимая, а потом один-два раза прошла мимо окна.
– Вы не видели, у нее не двигались губы, будто она с кем-то говорила?
– Нет, сэр.
– Больше никого не видели?
– Нет, сэр.
– А что потом?
– Заметив, что окно выбито, я заставила мужа пойти туда посмотреть, в чем дело. Он нашел…
– Вам неизвестно, что он обнаружил, не так ли?
– Ну, он сказал мне.
– Думаю, будет лучше, если он сам об этом расскажет. У меня все, миссис Баррис. Спасибо большое. Я просто хотел прояснить ситуацию.
– Это все ваши вопросы? – осведомился Ивс.
– Да, все.
– Хорошо, – сказал окружной прокурор. – Сейчас я вызову для дачи показаний мистера Сэма Барриса. Ваша честь, суд понимает, что сейчас мы хотим обрисовать суду картину случившегося. Наша цель – доказать, что было совершено преступление и что есть основания полагать, что его совершила обвиняемая. Затем обвиняемой должен быть вынесен приговор в присутствии присяжных и…
– Вам не нужно учить суд делопроизводству, – заметил судья Норвуд. – Думаю, суду знакомы законы, господин окружной прокурор. Давайте продолжайте и излагайте суть дела.
– Хорошо, ваша честь. Я хотел объяснить, почему я не излагаю сразу все, чем располагаю.
– Вы должны сообщить нам достаточно для того, чтобы осудить обвиняемую, либо она не будет осуждена.
– Не беспокойтесь, – зловеще сказал обвинитель. – Я сделаю все, что надо.
– Вы, кажется, из тех, кто вносит беспорядок, – сказал судья Норвуд. – Суду хорошо известны законы, и мы знаем, что вы знаете, что суду хорошо известны законы. Если вы хотите выступать в расчете на публику в зале, делайте это в подходящее время и в подходящей форме, и делайте это для публики, а не для суда. Вызывайте следующего свидетеля.
– Да, ваша честь, – ответил Хейл, видимо немного упав духом. – Мистер Баррис, пройдите, пожалуйста, на свидетельское место и присягните.
Вышел Сэм Баррис, весьма похожий на мокрого кота, которого укрыли от бури, разрываемый между чувствами злости и унижения.
Окружной прокурор выглядел холодно-неумолимым.
– Вы видели коттедж Кашинга второго числа утром?
– Да, сэр.
– В какое время?
– Около половины третьего ночи.
– Что заставило вас смотреть на коттедж в такой час?
– Я очень чутко сплю. Я лежал в кровати и чувствовал легкое беспокойство. Я слышал звон стекла и звук выстрела и думал, в чем дело. Потом начал опять засыпать, но все еще чувствовал беспокойство. Я выглянул, но ничего не увидел. Я разбудил жену, сказал ей, а затем мы услышали женский крик. Я снова поднялся, и мы оба выглянули в окно.
– И что вы увидели?
– Мы увидели свет в коттедже, и я сказал жене…
– Не важно, что вы сказали. Что вы сделали?
– Я взглянул на коттедж Кашинга. И жена тоже.
– Вы пользовались оптическими приборами?
– Тридцатикратной трубой.
– Что вы увидели?
– Разбитое окно, разбитое вдребезги зеркало и потом ходившую там миссис Эдриан.
– Обвиняемую по данному делу?
– Да.
– А почему вы раньше не упоминали, что видели обвиняемую?
– Минуту, ваша честь, – мягко вмешался Мейсон. – Это попытка перекрестного допроса своего собственного свидетеля. Ясно, он пытается взять под сомнение эти показания.
– Я склонен принять это возражение, – объявил судья Норвуд.
– Ваша честь, я лишь старался прояснить ситуацию. Если нет, то пусть Перри Мейсон продолжает перекрестный допрос.
– Это самое подходящее время для допроса, – сказал судья Норвуд.
– Почему вы думаете, что я собираюсь это сделать? – спросил Мейсон окружного прокурора.
– Потому что, конечно же, так оно и есть. Не будьте глупцом.
– Я не глупец. Я не вижу никакой причины спрашивать его, почему он не сообщил раньше, что видел обвиняемую. Я даже не уверен, спрашивали ли вы его, видел ли он обвиняемую.
Окружной прокурор заколебался.
– Вы спрашивали его, видел ли он обвиняемую? – повторил вопрос Мейсон.
– Я отвожу этот вопрос как не имеющий отношения к делу. Я еще не завершил свой прямой допрос.
– Ну вот. Ведь вы предложили мне задать вопрос.
– Не предложил, а бросил вызов.
– Видите ли, вы посоветовали мне задать ему вопрос, и я задал. Почему же вы поднимаете шум?
– Джентльмены, хватит, – сказал судья Норвуд с улыбкой. – Мне кажется, приглашение, или вызов, или что там еще было со стороны окружного прокурора, могло, безусловно, быть понято как предложение провести перекрестный допрос, по крайней мере по данному пункту. Возражение отклоняется.
– Мистер Баррис, вам был поставлен вопрос: спрашивал вас окружной прокурор, видели ли вы миссис Эдриан?
– Нет, не спрашивал. Если бы спрашивал, то я бы, конечно, ответил. Я решил, что скажу всю правду, если меня спросят. Но я не собирался выкладывать все, что знаю, по своей инициативе. Миссис Эдриан – моя соседка. Она могла там быть, но Артура Кашинга она не убивала, и я не думаю, что это она кричала. Она была…
– Не важно, – вмешался окружной прокурор.
– Да, сэр.
– Пока у меня нет других перекрестных вопросов, – сообщил Мейсон.
Окружной прокурор вновь повернулся к незадачливому свидетелю:
– Что вы сделали после того, как узнали миссис Эдриан?
– Я поговорил с женой, и мы решили…
– Я спрашиваю, что вы сделали?
– Это я и сделал. Поговорил с женой. Вы спрашиваете, я отвечаю.
В зале оживились.
– Это не важно, что вы говорили. Продолжайте. Что вы сделали? Куда пошли?
– Я пошел к коттеджу Кашинга.
– Зачем?
– Посмотреть, что случилось.
– И что вы там обнаружили?
– Окно было разбито. Я обнаружил также осколки разбитого зеркала, битое стекло на подоконнике, по всей комнате и на улице. Артур Кашинг сидел в кресле, свесившись в одну сторону, как куль с мукой. На груди его рубашки была кровь. Я выбежал и вызвал шерифа.
– Вы заметили какие-нибудь следы?
– Нет, тогда не заметил.
– Когда вы сообщили шерифу, вы возвратились на место преступления?
– Нет. Я пошел домой, как сказал мне шериф.
– Шериф обнес место веревкой, ведь так? Чтобы не перепутать следы.
– Я видел это огражденное место, когда рассвело… Я пошел туда, и шериф задал мне еще несколько вопросов.
– И какие следы вы тогда увидели, кроме ваших и шерифа?
– Женские следы, которые вели со стороны коттеджа Эдрианов.
– Шериф спросил вас, знаете ли вы, чьи это были следы, и вы ответили отрицательно. Так ведь?
– Да.
– Почему вы солгали?
– Я не лгал.
– Вы видели миссис Белл Эдриан, обвиняемую, в том месте. Следовательно, вы знали, чьи это могли быть следы. Но вы сказали шерифу, расследовавшему убийство, что вы ничего об этом не знаете.
– Верно. Я и не знал. Я и сейчас не знаю и сомневаюсь, что вы знаете.
Зал встретил заявление Сэма Барриса смехом. Судья Норвуд призвал к порядку и сделал публике предупреждение.
– Вам было известно, что миссис Эдриан там побывала?
– Да.
– А как, по-вашему, она туда попала, по воздуху?
