лапищу мне на плечо.
– Я думаю, у тебя будет возможность составить о нас собственное мнение. Мы, конечно, большие придурки и ведем себя немного резко, но мы не злые. Во всяком случае, не по-настоящему.
Вообще-то его слова звучат не слишком успокоительно, и тем не менее его глуповатое выражение лица и теплый дружеский взгляд действуют на меня расслабляюще. Это правда, что, когда я встречаю их в университете, они кажутся грозными, опасными и непобедимыми, но им достаточно лишь улыбнуться, чтобы сразу превратиться в больших плюшевых мишек.
– Кто эти люди? – спрашивает Лола, обводя гостиную взглядом.
– Это наши союзники. Все они – члены других банд, с которыми у нас заключено соглашение.
– И почему же Картер так хотел, чтобы мы приняли участие в этой вечеринке союзников? – спрашиваю я тревожно.
Кажется, что заданный мной вопрос и моя внезапная нервозность действуют на Сыновей Дьявола каким-то особенным образом. У них нет для меня ответа, однако они разделяют мое мнение, что готовится нечто подозрительное. И, судя по всему, им совсем не нравится, когда их оставляют в стороне.
Звон ножа, призывно стучащего о бокал с шампанским, заставляет всех взглянуть на Картера, который ждет внимания своих гостей. Ему не нужно просить дважды: музыка тут же прекращается, разговоры стихают, и каждый из приглашенных оборачивается, устремив взгляд на хозяина этих мест.
– Две наши последние гостьи наконец прибыли, и теперь я могу вам сообщить, что отныне и впредь они находятся под моей защитой.
Картер протягивает руку в нашу сторону, и взгляды всех присутствующих, следуя за указующим жестом, обращаются на нас с Лолой.
Когда осознаю смысл его слов, я цепенею от страха, чувствуя себя так, будто на нас внезапно опустилась свинцовая плита.
У этого мерзавца есть какая-то задняя мысль…
– Авалон Лопес и Лола Коллинз помогли нам решить одну проблему и будут снова участвовать в наших делах. Если с ними хоть что-то случится по вашей вине, пусть даже какой-нибудь пустяк, головы полетят с плеч и перемирию настанет конец. Теперь, когда все предупреждения сделаны и угрозы произнесены, вы можете наслаждаться вечером и шампанским!
Сердце бешено бьется у меня в груди. Я смотрю на празднество, которое теперь уже продолжается без лишних церемоний.
Меня настолько душит ярость, что я больше не вижу вокруг ничего и никого, кроме Картера. Самодовольная улыбка, играющая у него на лице в тот момент, когда он направляется в нашу сторону, вызывает желание стереть ее – я могла бы сделать это с помощью мощной оплеухи, если бы, конечно, он не был главарем банды и если бы мне не было настолько противно насилие.
– Будут снова участвовать в ваших делах? – взрываюсь я, когда он подходит. – Дева Мария посетила вас ночью в видении?
– Никто меня не посещал, Авалон.
От ярости у меня трясутся руки, и я делаю шаг к нему.
– Я больше ничего для вас делать не буду, мне казалось, что я ясно выразилась!
– Не уверен в этом. Ты дала полиции информацию, которая не подтвердилась, и тебе понадобится моя помощь, чтобы избежать неприятных вопросов от тех, кто стоит гораздо выше Билла.
Клянусь всеми богами, у него все было просчитано с самого начала!
Чем дольше я ищу про себя возможные пути к спасению, тем больше меняюсь в лице. И в этот момент по нему, вероятно, разливается смертельная бледность. Это какое-то кошмарное возвращение к тому, с чего все начиналось. Если откажусь помочь Картеру, то полиция возьмет в оборот теперь уже меня. А если все расскажу полиции, то таким образом я сдам брата Лолы и всех Сыновей Дьявола и тогда смогу попрощаться и с учебой, и со своим университетским дипломом.
– Вы не имеете права шантажировать меня после того, что я для вас сделала! – рявкаю я ему в лицо.
– Ты очень скоро узнаешь, что в этом городе я имею право на все, дочь Иггдрасиля.
Главарь Сыновей Дьявола разворачивается к нам спиной и удаляется прочь, и Лола немедленно вцепляется в мою руку, как если бы это был спасательный буй. Едва бросив на нее взгляд, я понимаю, что из нас двоих она подруга-паникерша, тогда как мне придется сохранять хладнокровие – по крайней мере внешнее. Потому что в моей голове уже крутится десяток возможных сценариев развития событий, один гнуснее другого.
О чем он собирается нас просить? Перевозить наркотики? Воровать оружие? Кого-нибудь убить?
– Мы попали по полной, я правильно понимаю? – шепчет Лола испуганным голосом.
Нам не нужно было сюда приходить, но теперь мы в ловушке. Ну, то есть, по сути, я в ней одна. Потому что Картер не чувствует необходимости или желания иметь рядом с собой Лолу. Она ему нужна просто для того, чтобы оказать давление на меня. Он ждет, что я буду просить его не втягивать ни во что Лолу, и взамен потребует от меня помощи, иначе зачем бы ему было так долго тянуть, прежде чем заманить ее в свои сети?
Чьи-то проклятия возвращают меня к действительности. Сет и Кларк удаляются вслед за своим боссом, оба явно очень недовольные.
– Охренеть! Простите… – извиняется Шон, совершенно выбитый из колеи.
Уже готовая разрыдаться, Лола поворачивается к нему и спрашивает умоляющим тоном:
– Что мы можем сделать?
И когда он только вздыхает в ответ, во мне начинает нарастать гнев. Я ненавижу быть свидетельницей такого рода отчаяния. Ведь Лола хотела лишь убедиться, что с ее братом все в порядке, и вот теперь она попала в такой жуткий переплет, которому просто нет названия. Меня до глубины души возмущает несправедливость этой ситуации.
– Ребята сейчас пытаются убедить его изменить решение. Это все, что мы можем сделать.
Я смотрю на Сета и Кларка, которые, горячась, что-то доказывают своему боссу, но, учитывая крайне раздраженное лицо Картера, он явно не в восторге от того, что его люди хотят оспорить его решение.
– У нас есть шансы, что он передумает? – спрашиваю я.
– Почти никаких, – фаталистически признается Шон.
Больше не размышляя, оставляю Лолу и направляюсь к Картеру, Кларку и Сету. Я знаю, что мне остается сделать, выбора нет. Если я все поняла правильно и я смогу избавить мою подругу от всего этого кошмара, я сделаю это без колебаний. Не желаю, чтобы ее яркое живое пламя угасало – ведь мое дрожит, грозя вот-вот затухнуть, уже с самого моего рождения. Моя жизнь уже почти кончена, но у нее еще все впереди.
– Что это за дебильное решение, старик! Ты уверен, что у тебя крыша не поехала? – выходит из себя второй номер в банде.
– Не забывай, с кем ты разговариваешь, Кларк. Я не посмотрю на вечер и на гостей и затолкаю тебе в пасть пушку, если ты меня доведешь!
Добравшись к ним через толпу приглашенных, я проскальзываю между Кларком и Сетом, чтобы оказаться лицом к лицу с этим мерзким пятидесятилетним стариканом.
– Лола вас не интересует. Вы ждете, чтобы я попросила вас не втягивать ее в ваши дела в обмен на готовность помочь, я права?
Взгляд Картера вспыхивает тысячью искр, он явно впечатлен.
– Ты все поняла правильно. В ней не горит того языческого огня, который пляшет в глубине твоих глаз.
Я не обращаю внимания на его дурацкое замечание.
– Лола остается как можно дальше от вас и от меня, и я согласна вам помогать – до тех пор, пока не решится моя проблема с полицией. Если вы отказываетесь от моего предложения, я сама разберусь с правосудием, а вам придется только утереться, если вы понадеетесь что-то от меня получить.
Когда он делает шаг ко мне, у меня возникает чувство, будто стены сдвигаются, обступая со всех сторон. Его давящая, авторитарная аура будто какая-то сверхъестественная сила, которая обрушивается на вас и держит вас в подчинении. Ощущение, что у вас остается некое подобие контроля над ситуацией, – не более чем иллюзия. И вы идете исключительно тем путем, который для вас наметил Картер.
– Договорились.
Когда он уходит, меня охватывает отчаяние.
Вот бы норны услышали мою молитву и Картер бы угодил под автобус.
