Олег покраснел от своей невольной бестактности, но на помощь ему пришел как всегда отец:
— Ну и прекрасно, Катюша, едем все вместе. Доставим вас домой в лучшем виде, я сам поведу машину!
Было видно, что Екатерина пришлась по душе Михаилу Орестовичу.
— Когда же вы успели напоить моего папочку, — улыбнулся ей Олег, — неужто в парилке махнули по стаканчику?
— Стаканчиками в парилке пьют только биндюжники вроде тебя, — парировал отец, — мы с Екатериной Сергеевной за знакомство осушили по бокалу шампанского и не в парилке, конечно, а за этим гостеприимным столом.
Екатерина уже стояла готовая к отъезду со своей огромной сумкой, из которой торчали ракетки, держа за руку Кирилла.
Олег тоже поднялся, пожал руку Никите, попрощался с компанией:
— Спасибо всем огромное, извините, надо ехать.
— Счастливо, старик, ты подумай насчет нашего разговора, — проводил его Никита.
Олег сел за руль, отец расположился рядом, Екатерина с Кириллом — на заднем сиденье.
— Сначала завезем Катюшу, — скомандовал отец.
Он был на подъеме, в хорошем настроении. Кирилл почти сразу же задремал, а отец, ни на секунду не замолкая, вел беседу с Екатериной. Олег молча слушал. Из их беседы Олег понял, что Катюша работает в банке юрисконсультом, что она учится на заочном юридическом, что у нее есть дочка — на два года младше Кирилла. За разговором отец не сразу заметил, что Олег ведет машину к своему дому:
— Сынок, я же сказал, что сначала мы доставим Катюшу. Куда рулишь, Шумахер чертов!
— Это — ты сказал! А я считаю, что ты уже и так перегулял пару лишних часов. Кирюша, проследи, чтобы дедушка уложил тебя в кровать!
Олег жил в новом микрорайоне сразу же за кольцевой дорогой. Хотя микрорайон и был расположен за внешней стороной кольцевой дороги, он считался Москвой. Олег подрулил к многоэтажному красивому дому, явно новой постройки. Он вышел из машины, помог выбраться полусонному Кириллу. Отец распрощался с Екатериной, и они с мальчиком вошли в подъезд. Олег снова сел за руль, завел машину:
— Так где живут бывшие теннисистки и будущие юристы нашей страны? — обратился он к Екатерине.
— А отца вы не собираетесь доставить домой, или он ночует у вас?
— Отец живет буквально в соседнем доме, — отвечал Олег, — не беспокойтесь, я его вообще-то люблю. Пересаживайтесь вперед, а то говорить неудобно.
Екатерина быстренько перебралась на переднее сиденье.
— Нам отсюда ехать минут двадцать, но с вашей манерой езды доберемся и за десять. — И она назвала район, который действительно находился недалеко.
— Ну рассказывайте, — начал Олег.
— Что?
— Ну для начала, где вы Никиту подцепили?
Екатерина взглянула на Олега, но ничего не сказала.
Олег снова покраснел.
— Извините, ради бога, сам удивляюсь, чего это я хамлю! А знаете почему? На самом деле хочу вам понравиться, а получается как у Черномырдина.
— Да вы мне и так понравились, — улыбнулась Екатерина, — иначе бы я в машине не оказалась.
Через пятнадцать минут они остановились у типовой девятиэтажки.
— Может быть, зайти, помочь чем-нибудь? — Олег выразительно посмотрел на Екатерину.
— Спасибо, мне уже помогают! — и прежде чем Олег успел обидеться, она неожиданно подвинулась к нему и нежно поцеловала в щеку. — А ты опять не то подумал, как тогда, в домике у Никиты, — улыбнулась она, неожиданно перейдя на «ты», — моя двоюродная сестра сидит с дочкой, когда меня нет вечером.
И она вышла из машины.
Глава 10
Клуб «Нью-Отдых», 1999
Цветков задержался у соперника буквально несколько мгновений — ровно столько, сколько было нужно, чтобы переброситься парой фраз. Встреча продолжилась. Казалось, ничего не изменилось — разве что первая подача стала проходить у него гораздо реже, а на второй иногда Олегу удавалось завязать борьбу. Тем не менее Олег проиграл еще два гейма. Сидевшая рядом на лавочке Катька заметила:
— Если перестанешь психовать, то вполне сможешь с ним побороться. Старайся держать его в левом углу, а главное — не пытайся сам выиграть, просто перебрось мяч на его сторону, он сам ошибется.
И действительно, Олегу удалось выиграть два гейма, но не более того — сет был отдан со счетом 6:2. В десятиминутном перерыве между сетами участникам принесли кофе (по желанию), вазочку с виноградом и бананами — все-таки это был VIP-клуб, финальный матч! Олег успокоился, видно было, что он принял какое-то решение. Он обнял Катьку за плечи и наклонился к ней:
— Если Мироныч «обкакался», мог он дать команду этому парню слить матч, как думаешь?
— Вряд ли, это будет очень заметно, — возразила Катька, — ведь это все же игра, ты к нему, что называется, приноровился, да и я хлеб свой честно отрабатывала — за последнее время ты сильно прибавил.
Олег улыбнулся, поцеловал Катьку и вышел на корт. Игра действительно выровнялась, соперники взяли друг у друга по одной подаче и добрались до тай-брека. Незаметно у корта нарисовался Цветков. Тай-брек Олег выиграл неожиданно легко, у противника совершенно не шла подача, он не выходил к сетке, а с задней линии тоже ошибался на третьем или четвертом ударе. Судья на вышке громогласно объявил счет по сетам и подозвал к себе участников:
— Вы оба продемонстрировали первоклассный теннис! А что если мы зафиксируем боевую ничью и не будем играть третий сет, а? Тем более что в банкетном зале уже все накрыто!
Олег посмотрел на соперника. Вообше-то этот парень был ему симпатичен, вел он себя вполне достойно, не заламывал руки и не швырял ракетку при своих ошибках.
Олег обернулся к Катьке — она все слышала, конечно, и согласно кивала головой. Противник тоже смотрел на Олега дружелюбно, но не торопился высказывать свое мнение. Олег протянул ему руку:
— Спасибо за подаренный сет и вообще за удовольствие.
Парень пожал протянутую руку:
— Вам спасибо! Ни о каком подарке не может быть речи, вы просто здорово играли!
И сразу же ожил Цветков:
— Ну вот и ладушки! Быстренько в душ и за стол!
Судья-информатор тем временем объявил:
— По регламенту турнира и обоюдному согласию участников на этом встреча завершается: победителями седьмого традиционного весеннего первенства клуба объявляются Гуревич Олег Михайлович и Никонов Вячеслав!
Примерно минут через тридцать все уже собрались в банкетном зале — небольшом уютном помещении в главном корпусе. Как и во всех «избушках», здесь тоже была пристроена сауна. По прошествии времени состав участников таких банкетов практически стабилизировался, иногда пополняясь новыми лицами. Краткую официальную часть обычно открывал Цветков, завершая ее вручением премиального конверта:
— Господа! — начал он. — Сегодня у нас впервые два победителя нашего традиционного турнира. И мне особенно приятно, что одним из них является хорошо известный вам Олег Михайлович Гуревич! Помимо всех своих многочисленных достоинств, Олежек, — позволил себе фамильярность Цветков, — является регулярным спонсором нашего клуба, который, в свою очередь, шефствует над детским домом в подмосковном поселке Нахабино. По решению правления нашего клуба с сегодняшнего дня в Главном корпусе будет вывешена доска, на которой на медных табличках будут выбиты имена наших спонсоров. Размер каждой такой таблички будет пропорционален взносам каждого из спонсоров. На сегодня на самой большой табличке выбито имя Олега Михайловича!
Все зааплодировали.
— Как переходящее красное знамя в прежние времена, — подал реплику один из гостей.
Олег улыбался, вежливо принимая поздравления присутствующих. На душе у него было неспокойно — он чувствовал какую-то необъяснимую фальшь в славословиях Цветкова. Он перевел взгляд на Катерину.
— Давай не будем засиживаться, — прошептала она.
Ей как будто бы передалась тревога Олега. Обычно
Олег выпивал на этих банкетах-фуршетах, и машину вела Катька, если Олег приезжал на турнир без водителя. На этот раз Олег не пригубил ни одной рюмки. С бокалом в руках к ним подошел Солопов, вроде бы уже навеселе, но, как знал Олег, никогда не теряющий голову:
— Поздравляю, старик! Давай выпьем за успехи нашего бизнеса, а также за российский теннисный спорт!
— С удовольствием, — отозвался Олег. Он привстал со своего места и протянул к Никите бокал с апельсиновым соком.
— Я смотрю, режим держишь, — усмехнулся Никита, — здорово тебя Екатерина Сергеевна взяла в ежовые рукавицы!
— Да нет, — зачем-то глупо начал оправдываться Олег, — просто я отпустил своего водителя на рыбалку.
— Отлично! — продолжал Солопов. — Мироныч, присоединяйся к нам, — обратился он уже к Цветкову.
