враждебно? — он надломил брови и вздохнул. — Полгода уже прошло. Мне казалось, ты не из обидчивых. Или, — вдруг шокировано произнес он, — ты хочешь присесть не рядом? А на колени?
Акеми очень глубоко вздохнула, решив, что лучше бы сейчас ее либидо сидеть и помалкивать.
— Я не буду против, — подмигнул юноша.
О черт, о нет!
— Не боишься? — ощерилась Хотару, судя по голосу, и красавчик томно рассмеялся.
— Чего тут бояться?
— Обиды не только забываются, иногда они становятся куда больше, чем до этого.
— Да? — веселым тоном бросил красавчик, склоняя голову набок, подпирая ее рукой. — Что-то я не вижу, чтобы ты бросилась на меня прямо сейчас, или сделала хоть что-то за эти полгода.
Стоило этим словам оказаться озвученными, как лицо Хотару скривилось еще сильнее, что было заметно даже под маской. Акеми, продолжая осторожно коситься в их сторону, продолжала изображать из себя абсолютно левого человека, не причастного ко всему происходящему. Хотя ей было жутко любопытно, кем был этот красавчик, и почему Хотару так бесилась.
— Хотару, — мягко заговорил красавчик вновь. — Я ждал. Подготовился даже, а ты не пришла.
Хотару стрельнула взглядом в сторону отряда напротив.
— Это так ты подготовился?
— Просто обкатываю новичков, — солнечно улыбнулся в ответ красавчик. — Мотизуки-тян попросила.
Когда отряд грозно уставился на Хотару, Акеми начала беспокоиться уже по-настоящему, но красавчик остановил их одним жестом, все с той же очаровательной улыбкой пояснив:
— Спокойно-спокойно. Просто бывший коллега. Она-то, — он взглянул на Хотару, — знает, как делаются дела.
Затем, он вновь склонил голову набок, а лицо его приняло скорбное выражение.
— Неужели она не звонила тебе за все это время?
— А как ты думаешь? — выплюнула Хотару.
— Ну, может, дала тебе какое-нибудь секретное задание, — он беззаботно пожал плечами. — Честно говоря, я думал, что после того фиаско тебе либо пустили пулю в голову, либо ты готовишься оторвать мою. Но, кажется… — он еще раз осмотрел Хотару и цокнул, — все это время ты лишь зализывала раны.
Он продолжал сверлить бывшую коллегу (значит, они работали вместе?) внимательным взглядом, после чего хлопнул в ладоши и с энтузиазмом добавил:
— Ладно. Сделаю для тебя одно одолжение. В честь нашей долгой дружбы, разумеется. Я не скажу Мотизуки-тян, что видел тебя в таком, — он скривил рот, — состоянии. Может, она тебе даже когда-нибудь перезвонит.
— Говори ей абсолютно все, что хочешь, — прорычала в ответ Хотару.
Может, она хотела сказать что-то еще, но не успела, потому как вагон затормозил на яркой станции с апельсиновым светом. Видимо, это была остановка красавчика, потому как он неспешно и вальяжно поднялся на ноги. Он двигался плавно, словно хищник, и Акеми невольно засмотрелась, глядя на это зрелище. Вот это да! Почему где-то были такие шиноби, а у нее в напарниках босодзуку и корпокрыса? Как-то это было немного несправедливо.
Ощутив на себе ее жадный взгляд, красавчик подмигнул ей, отчего Акеми зарделась еще больше.
— Ну, Хотару-тян… — он окинул бывшую напарницу взглядом и сверкнул белозубой улыбкой. Только сейчас Акеми заметила, что клыки у него были хирургически удлинены. — Надеюсь, до встречи. Парни, нам пора.
Он кивнул своему небольшому отрядику, и те послушно засеменили на выход.
Как только двери вновь закрылись, а поезд двинулся дальше, Акеми подошла к Хотару почти вплотную — та продолжала сверлить дверь, за которой скрылся красавчик, пустым злым взглядом — и как бы невзначай кокетливо поинтересовалась:
— А кто это такой симпатичный был, м-м-м? Знакомый твой, да?
— Если бы только, — процедила Хотару.
— Бывший? — начала гадать Акеми. — Или, может, нынешний? А как его зову-у-ут?
Ее одарили таким кислым взглядом, что сразу стало понятно — везде мимо.
— Не бывший. Не нынешний. И уж точно не будущий. Это Масакадо, бывший коллега… Забудь, это глупо.
— А что так? — разочарованно протянула Акеми. — Опасный парень?
— Если у тебя фетиш на гадюк, то можешь завести себе серпентарий, — Хотару одарила ее тяжелым взглядом.
В ответ Акеми лишь тяжело вздохнула. Да уж, наверное, не всегда за красивой внешностью скрывался достойный человек. Она надеялась, что это касалось лишь двух человек, недавно ею встреченных (Инами и красавчика), и совсем нет — Онашигицунэ.
На затылке она все так же ощущала чужой внимательный взгляд.
— На помощь! — заголосил Сатоши, так, чтобы в полицейской машине его точно услышали. Он достаточно сильно вжился в роль, а потому такое не далось ему с трудом. — Эти сраные «одокуро» сначала попытались угнать мою тачку, а теперь и меня пытаются пристрелить!
План был прост: смотаться с места преступления побыстрее, заодно натравив полицию на хромоманьяков. Отличный, надежный план! Какова вероятность, что он провалится и не сработает?
Хм-м-м-м…
«Одокуро», явно не желающие терять автомобиль, попытались газануть следом. От толчка у их ведра открылась крышка багажника, откуда вывалилась схваченная ранее проститутка, отчего Сатоши, продолжавший всеми силами изображать Несчастного Рабочего Номер Пятьсот Шесть, заголосил еще сильнее. Но тише… тише…
Тише едешь — дальше будешь… Нет, это не про эту ситуацию.
Сатоши гнал вперед; за ним, желая крови, мчались «Одокуро», а уже у них на хвосте висела полиция. Впереди виднелась огромная пробка, девчонка в маске кролика в багажнике копошилась все активнее… Да уж, жизнь медом не казалась.
Сатоши не нашел идеи лучше, чем резко сдать назад и протаранить машину преследователей. И, когда удар произошел, он понял одну простую деталь: никто из шедшей у него по следам тупорылой троицы не пристегнулся. В отличие от самого Сатоши, разумеется, потому как он дураком не был, и машины, как заправский байкер, терпеть не мог.
От удара водитель пробил переднее стекло и кувырком залетел назад, прямо на заднее сиденье. Хорошо, наверное, иметь стальную голову…. или нет, нехорошо, недобро хмыкнул Сатоши. Второй вылетел на дорогу, отчего полицейская машина экстренно затормозила, пытаясь его не переехать. Третий же, тот самый братишка Сато, висел, свесившись из окна. Шея у него болталась под смешным углом, сломанная явно не единожды.
Где-то позади загундела полиция, призывая остановиться.
Спешно выскочив из автомобиля, предварительно оставив там пистолет, Сатоши двинулся в сторону затормозившей недалеко полицейской машины. Надо было продолжить играть роль законопослушного гражданина, иначе был велик риск наткнуться на неприятности. Копы, к сожалению, разоружиться не пожелали: в руках у них были дубинки и пистолеты.
Смиренно подняв руки, продемонстрировав, что у него ничего нет, Сатоши медленно подошел ближе. Кто бы сказал ему, что он будет этим заниматься, он бы только рассмеялся. Чертов Юаса…
К нему подошла молодая девушка, офицер, и, с неподходящим ситуации энтузиазмом, поинтересовалась:
— Что здесь произошло?
— Э-э-это моя тачка! —
