— Что скажешь? — не вытерпел Виктор.
— А ничего, что я ещё не стала взрослее, опытнее и… свободнее? — глухо спросила Лена и сама поразилась тому, что сказала.
«Все испортила…» — успела подумать, уверенная, что реакция на её слова будет бурной.
Но Виктор от такого заявления опешил:
— Что?
Синеглазый бородач не ожидал, что ему вернут его же слова. Он отпустил Ленкину руку и прошел в комнату. Сброшенные с ног войлочные чуни улетели в угол. Подушка была выдернута из-под пледа, сплющена и придавлена к спинке кровати плечом и ухом Стеклова. Он улегся на дальней половине кровати, едва сдерживая себя.
А девчонка молчала и на кухне спать не осталась. Она выключила везде свет и совершенно спокойно легла на кровать недалеко от Виктора.
Сначала мужчина готов был взорваться от возмущения, потом ждал, что Лена сама к нему придвинется. Но время шло, а она лежала тихо.
«Неужели уснула?» — поразился Стеклов и решил удостовериться в своих подозрениях.
В полной темноте осторожно провел рукой около себя, потом передвинул руку и ещё раз провел. И только в третий раз, ругая последними словами «чертовы полати на сорок человек», наткнулся на Ленкину руку. Он осторожно погладил ладонь, запястье, но рука не шелохнулась.
«Спит…» — огорченно заключил Виктор.
По венам у него вместо крови тек коктейль из возбуждения, ярости и неудовлетворенности. Вся эта смесь заставляла сердце биться учащенно, срывала дыхание и не позволяла почувствовать, что тонкие пальцы, к которым он прикасался, вздрагивают.
Да разве же могла Лена уснуть! Освещение выключила, потому что при свете в комнату не рискнула бы войти, и затаилась…
Стеклов вздохнул громко, с сожалением. Девушка тоже перевела дыхание и от волнения чуть не закашлялась. На всякий случай мужчина тихонько позвал:
— Лена, Лен…
Но она не ответила, и тогда Виктор ругнул сам себя:
— Идиота кусок…
Он накрыл своей рукой ладонь Лены и опять вздохнул, но в этот момент Кромина неожиданно схватила его за пальцы и дернула. Мужчина вздрогнул, и всё возмущение разом схлынуло.
— Ах ты, маленькая разбойница! Я тебе покажу сейчас, как притворяться! — потянул девушку, подминая под себя, прижимая руки и ноги. — Со мной так никто ещё не шутил!
— Ну, какие твои годы, — услышал в ответ.
— Значит, мхом я ещё не покрылся, — и он рассмеялся, ослабляя хватку. — Я свет включу? — спросил уже спокойно, между легкими прикосновениями своих губ к её.
— Не надо, — она говорить почти не могла, чувствуя его руки под своей футболкой…
— Но в следующий раз все будет при свете, — пообещал Стеклов. — Я хочу тебя видеть.
Этого «в следующий раз» Ленка уже не вынесла, и сама обняла Виктора…
Утром он проснулся первым и долго соображал, что с ним случилось. И понял, что чувствует себя не удовлетворенным, а счастливым. Оказывается, это совсем разные ощущения…
Какое-то время ощущение счастья было у Стеклова переменным. Оно приходило ночью, держалось до утра, а потом пряталось, как улитка в раковину.
После первой совместно проведенной ночи Виктор, охваченный желанием свернуть горы, осторожно выбрался из кровати, вышел во двор и взялся наводить там порядок. Все время думал о том, что совсем рядом в доме спит восхитительная девушка. Представлял, как он пойдет и разбудит её… Но опоздал.
Появившись в избе, мужчина обнаружил, что Лена уже проснулась и приготовила завтрак. И вроде бы все было хорошо, но что-то грустное промелькнуло у неё в глазах.
«Надо было сдержаннее себя вести, что ли… Набросился, как голодный… А ей нужно привыкнуть ко мне. И про свет я, наверное, зря сказал», — корил себя Виктор и решил не доставать девушку. Очень хотел поцеловать, но не позволил себе этого.
День прошел как обычно. Вечером Лена ушла спать первой, Стеклов побродил по кухне, а потом решительно выключил лампу, в темноте пробрался к кровати и нырнул под одеяло. Он придвинулся к девушке и хотел пожелать ей спокойной ночи. Осторожно прикоснулся к плечу, а она повернулась и оказалась совсем близко… Какая тут спокойная ночь?
Заснул, мечтая, что завтра он точно увидит, как Лена просыпается. Но она встала очень рано и занималась стряпней — был хлебный день. Виктор не стал отвлекать её и просто поздоровался. И новый день прокатился. В этот раз первым лег в кровать Стеклов, слушал новости по радио и не заметил, как под лирические композиции задремал, но ночью проснулся и, испытывая потребность хотя бы просто прикоснуться к спящей девушке, обнял её.
Мужчина удивлялся, что они так удобно спят вместе, не мешая друг другу. Он всегда любил ночевать один, от любовниц уходил рано, а если кто-то из них оставался у него, то посреди ночи хозяин перебирался на диван в гостиной. Одни, обиженные таким пренебрежением, исчезали навсегда, а другие просто принимали правила любовника.
Сейчас все было по-другому. Его не раздражало, что Ленка ночью спала, положив голову на его руку, что она тянула на себя одеяло. Он иногда просыпался оттого, что светлые волосы щекотали лицо, но было такое чувство, что в какой-то прошлой жизни он уже вот так сладко спал именно с этой юной женщиной. Прежде не оставалось свободного времени рассуждать и задумываться об отношениях с представительницами прекрасного пола, вся жизнь была занята работой, и связи с женщинами были больше потребительские, на уровне физиологии. А теперь можно было часы тратить на размышления о жизни. Вот, например, обычно девушки сами лезут с нежностями, а Кромина даже не пытается. Почему она сдержана днем, если ночью у них все так замечательно? Ну, хоть бы как-то проявила интерес…
А Лена ждала, что интерес проявит Стеклов, и на третий день пришла к неутешительному выводу: он спит с ней, потому что больше не с кем. Да, он именно такой в постели, как пишут в любовных романах, но это ночью, а днем они… соседи, партнеры, почти друзья. И хоть была Кромина реалисткой, но все равно мечтала о том, чтобы «почти друг» сказал, что она не только «исключение среди блондинок». Ведь говорит же он нежные слова в темноте… Повторил бы хоть что-то днем. И свет так и не включил ни разу, зачем, тогда говорил, что хочет видеть…
Оба переживали, но не показывали этого. Только через несколько дней до Стеклова дошло, что теперь его очередь менять что-то в отношениях. Ну, если не менять, то хоть как-то прояснить эти отношения. В городе все было бы решено без проблем. Отдельный кабинет в ресторане, шикарный букет, дорогой подарок. Таким способом он легко завязывал, продолжал или заканчивал романы с женщинами. Но что можно сделать в глухом лесу? Притащить под окно елку? Так ими вокруг гектары заняты. Ружье подарить или нож? Полный бред! И тут он вспомнил о несчастной шубе. Дарить её второй раз было нелепо, но попытаться вернуть на место стоило.
